Избранное - Кира Алиевна Измайлова Страница 102

Я помолчал, переваривая такое предположение. Надеюсь, больше никто из моих знакомцев не придерживается подобной версии. Я все-таки предпочитаю что-то более романтичное.

– Начну с той истории, которую рассказываю, когда хочу сделать вид, будто доверяю человеку что-то личное. Многие на это падки, в ответ тоже выдают свои секреты, – сказал я. – Не всегда, но случается.

– Ты хуже старого человека, – заявила вдруг Кьярра. – Он так же долго о чем-то говорил. Пока соберется, уже забудет, что хотел сказать.

Я только улыбнулся.

– Когда я был мальчишкой, то помогал отцу-красильщику. Знаешь, что это такое?

– По слову вроде бы понятно, – неуверенно сказала Кьярра. – Вы что-то красили? Стены? Я видела такое.

– Нет, не стены, ткани. Теперь уже придумали, как это делать… м-м-м… с помощью машин, но все равно многие работают по старинке, вручную. Кое-где такие ткани ценятся выше, чем машинной окраски… и не зря.

– А чародеи не могут это делать?

– Могут. Только денег сдерут столько, что дешевле будет платье целиком из золота отлить, – ухмыльнулся я. – Их услуги могут себе позволить только очень богатые люди.

– Короли?

– Необязательно. Просто те, у кого денег куры не клюют.

– Зачем им клевать деньги? – удивилась Кьярра. – Хотя… я видела у старых людей – куры иногда глотают камешки. Зачем?

– Я слышал – чтобы зерно перетирать.

– Прямо внутри? – не поверила она. – Ну надо же… А деньги? Тоже для этого?

– Нет. – Я в очередной раз зарекся использовать при ней какие-либо иносказания. И поговорки тоже. – Это присловье такое. Значит – человек очень богатый.

– Непонятно, – сказала Кьярра. – Почему так?

Я развел руками.

– Давным-давно кто-то так сказал, вот и прижилось. Сам не знаю, что это означало. Может, у таких богачей даже птица зажралась настолько, что от золота клюв воротит?

– Люди все же странные, – с неудовольствием произнесла она. – Столько лишних слов, а нужно всего одно. Но ты продолжай. Про красильщиков и чародеев.

– А что чародеи? Им иногда заказывают необыкновенные наряды для особенных праздников и балов. Скажем, хочется принцессе, чтобы платье у нее переливалось радугой. Или меняло цвета: сейчас голубое, через полчаса лиловое – и так до розового. И обратно.

– Красиво, наверно… – задумчиво сказала Кьярра. – Как закат над горами.

– Пожалуй… Одним словом, обычному человеку такое не сотворить. А в обычную краску, чтобы держалась как следует и не линяла, добавляют всякие едкие вещества. А то какая-нибудь красавица на балу взмокнет от танцев, и будет у нее спина в зеленую полосочку. Что смеешься? И такое случалось, – улыбнулся я. – С первыми тканями машинной окраски. Люди погнались за дешевизной, но оказалось, что эту одежду не то что стирать, даже под дождь в ней попадать нельзя – идет разводами.

– Ты о себе говори, а не о машинах.

– Я о них уже почти закончил. Хорошая краска въедается не только в материю, но и в руки. Намертво, ничем не отмоешь. Мы все больше красными тканями занимались, вот руки и были по локоть ядреного такого малинового цвета.

– Синий был бы хуже, – заметила Кьярра.

– Это уж точно. Потом, когда я бросил ремесло и занялся другим делом, краска начала понемногу облезать, но это выглядело так, будто у меня какая-то скверная болезнь. Отсюда и перчатки.

– Красные, – уточнила она.

– Поначалу, пока я зарабатывал немного, были обычные. А как разжился деньгами, начал шиковать. Опять же, по молодости почти всем хочется казаться не тем, кто ты есть на самом деле…

– Как это?

Признаюсь, необходимость объяснять очевидное меня уже порядком утомила. Но деваться некуда: приходилось терпеть, представляя, что передо мной не просто иностранка, а к тому же неразумный ребенок.

– Как бы объяснить… Представь, например… Ты знаешь драконов больше себя?

– Разве что маму. Но я выросла с тех пор, как видела ее последний раз. Может, теперь я больше ее. Она говорила, отец был намного крупнее, а я похожа на него.

– Куда он подевался? Погиб? – нахмурился я, но Кьярра промолчала. – Ну да ладно. Вспомни: когда ты была маленькой, разве тебе не хотелось скорее вырасти и стать такой, как твоя мать? Или даже крупнее и сильнее?

– Хотелось, – подумав, кивнула она.

– А ты не играла? Не воображала, будто ты уже взрослая и могучая?

– Ну… – По-моему, она покраснела. – Разве что иногда. Когда мама не видела. Что, и люди так делают?

– Еще как. В том числе и взрослые. Многим нравится представляться сильнее, умнее и богаче, чем они есть на самом деле. И я не исключение, – добавил я справедливости ради. – Притворялся, будто я, невзирая на молодость, подвизался в наемниках и руки мои по локоть в крови убитых. И красные перчатки – это в память о них… уже не помню, какой именно вздор я нес. Главное, девицам нравилось. Серьезные-то мужчины только посмеивались, слушая этот бред…

– И никто не догадался, что ты все выдумал?

– Нет. Не нашлось никого, кто вздумал бы ковырнуть меня и проверить, в самом ли деле я такой отважный боец, каким себя расписываю, – улыбнулся я. – Но я на то и рассчитывал: провожатого задирать не станут. А я, хоть и был молод, глуп и любил приврать, дело свое знал. Ну а потом байки мои забылись, осталось только прозвище – «Красные перчатки», сами эти перчатки да репутация типа, который может прирезать за косой взгляд в его сторону. Но к этому времени я ее уже заслужил.

– У тебя дурной нрав, так Тродда говорила, – заметила Кьярра.

– Она не ошиблась.

– Еще она обиделась, что ты на нее не взглянул. Как на женщину. Хотела поколдовать, но Сарго велел оставить тебя в покое.

– Это я сам слышал, – улыбнулся я.

– Я думала, муж должен разозлиться, если жена смотрит на другого. А он так спокойно говорил… – протянула Кьярра.

– Это же чародеи. У них все не как у людей.

– А как у кого? – тут же спросила она.

– Как у чародеев, – вздохнул я. – Я имею в виду, они тоже люди, но живут наособицу. А насчет отношения к развлечениям на стороне… Сложно сказать, я впервые увидел пару чародеев. Они обычно одиночки. Никто их подолгу не выдерживает.

– Ясно… Драконы тоже одиночки, – сказала вдруг Кьярра. – Но это потому, что трудно прокормиться. Теперь трудно. Раньше жили семьями, мама слышала. Сейчас кругом люди. Странно, да?

– Что именно?

– Дракон большой и сильный, а люди маленькие и слабые. Но они все равно победили. Хорошо, не убили всех. Но диких уже