Слово и Чистота: Излом - Александр Зайцев Страница 104

Надеюсь, я верно истолковал намеки Созидающего.

— Сир, молю вас, я…

Легат еще говорил, когда по моим ушам ударил привычный рёв:

—Ре-е-е-е-е-йг!

Скольжение!

Я сама скорость. Я сама стремительность.

Я рейг!*

/* рейг — по-каталонски (один из диалектов испанского) молния./

Доля секунды.

Мгновение.

Слово и Чистота бьют уверенно, надёжно.

И легат Святого Престола, Темный Адепт вне рангов, проживший более двух веков, инквизитор Абель де Диас погиб от руки того, кого считал воплощением своего великого предка.

Но, как быстр я не был…

Я опоздал.

Сдвоенный выстрел всё же прозвучал. И на каменистый пляж падают два тела.

Как же так…

Я был уверен…

Глава 35

Как же так?

Я же был уверен, что Зан Кхем движениями своих глаз указывал мне напасть на легата и напасть немедленно, так как у Тёмного начали уставать руки, державшие револьверы. И я искренне считал, что Созидающий подготовился к такому варианту развития событий. Что он использует свои навыки инквизитора и сенса высокого уровня и тем самым избежит попаданий. Но, по факту, Зан Кхем даже не успел дёрнуться, как прозвучали выстрелы. Впечатление, что для него мой переход в Излом оказался даже более неожиданным, чем для де Диаса. Но как так? Он же ясно мне показывал, что готов к такому развитию событий! Как ещё можно было интерпретировать его намёки?! И вот мой друг теперь лежит на мелких камнях озёрного пляжа, и вокруг его головы растекается лужа крови.

Как же так?!!

Хорошо, что я был в Изломе, месте, которое приглушает чувства и эмоции. Находись я в реальности, то, наверное, заорал бы во всё горло. Вместо крика я сжал кулаки и опустился на колени. Опустился и заметил, что, в отличие от тела легата, тело Зан Кхема по-прежнему излучает ауру. Пригляделся, так и есть, мне не мерещится! А если это так, то мой друг жив!

Тут же покинув Излом, я присел рядом с настоятелем Обители Знаний. Всё верно он жив, дышит, а кровавое пятно под его головой из-за довольно страшной на вид, но неопасной раны. Видимо, Зан Кхем всё же успел увернуться от одного выстрела легата, а второй пришёлся по касательной.

Удостоверившись, что Абель де Диас не дышит, я, приподняв друга, перенёс его с пляжа на лежак, потому как валяться на мокром явно не на пользу. Уверен, где-то на вилле есть аптечка со всем необходимым, но так как не знал, где её искать, то начал перевязывать рану Созидающего своей же футболкой. Получилось, конечно, криво, но на первое время сойдёт.

Как только я закончил перевязку и собрался отправиться на поиски аптечки, Зан Кхем открыл глаза. Его взгляд вначале туманный быстро очистился от пелены и стал привычно ясным. Приподняв голову, Зан Кхем поморщился, осторожно притронулся к импровизированной повязке и сфокусировал на мне яростный взгляд, после чего сказал на резком выдохе:

— Ты чего натворил?!!

— Как чего? — Не понял его я. — Ты же мне ясно показал, чтобы я нападал, и ты к этому готов!

— Я?!! — Удивился Созидающий.

— Ты! Глазами ясно указал…

— Пайя пайя*!! — Воскликнул сенс, закатывая глаза. — Я не это имел ввиду!!

/* пайя пайя — восклицание “о господи!” на бирманском/

Выкрик, видимо, потревожил повязку, и он замолчал, поморщившись от боли.

— Как “не это”?!! — Не понял его я, — а о чём же тогда ты мне семафорил? Тем более, как оказалось, ты всё же был готов к моему нападению и успел увернуться!

— Увернутся? Я?!! — Сквозь зубы проговорил Зан Кхем. — Да ничего подобного! Я только едва дёрнуться и успел!

— Но… Ты же жив…

— Сам не понимаю, но, видимо, легат изначально и не собирался меня убивать или пожалел в последний момент. А эта рана как раз, — он коснулся своей головы, — от того, что я дёрнулся. Стоял бы ровно, и её не было.

— Ничего не понимаю.

— Я тебе сколько раз говорил: не пытайся понять того, кто прожил столько, сколько легат! У него может быть тысяча мотивов, которые ни ты ни я, в силу разницы возраста и пережитого, просто не в состоянии понять.

— Но тогда о чём же ты мне сигналил? — Повторил я свой вопрос.

— Как о чём? — Удивился Созидающий. — Это же очевидно… Я показывал тебе, чтобы ты с ним согласился!

— Согласился?! — Моему удивлению нет предела.

— Конечно! — Поморщившись от боли, Зан Кхем сел на лежаке. — Потому как, несмотря на, скажем так, довольно агрессивную методику уговоров, легат прав. С Договором тебе надо что-то решать. И чем раньше, тем лучше. Мир и так лихорадит, а ясность с Договором успокоит тонкую энергетику, что даст нам немного больше времени на поиск Двери!

— То есть ты с ним согласен, и надо разрывать Договор?

— Да, но не потому, что я такой весь из себя “справедливый” и за всеобщее равенство.

— Продолжай.

Налив себе остывшего чая, Созидающий сделал большой глоток и тут же выплюнул напиток.

— Гадость, когда холодный. — Произнёс он. — Понимаешь… Оборотни же не пришельцы из других миров. Они рождаются такими же людьми, как и все остальные, равными. Их способности — привет из прошлого человечества, когда каждое племя придумывало себе звериного предка и искренне в это верило. А Договор нарушает это изначальное равенство. Легат верно сравнил наличие Договора с пружиной, которая туго сжимается уже много столетий. Сейчас эта “пружина” дрожит и вибрирует, отчего трясётся даже “мировой фундамент”. Её нужно или закрепить заново, продлив Договор, или убрать, разорвав его. И второе, с точки зрения Мира, лучше. Но и первый вариант в разы лучше нынешней неопределённости.

— И почему ты раньше молчал об этом? — Немного зло спросил я.

— Потому что понял это, только когда холодные стволы чужих револьверов коснулись моего затылка. — Аккуратно пожал плечами Созидающий, — а не потому, что специально что-то от тебя скрывал.

— Так сказал бы прямо!

— Как? Я думал, любое моё слово или неосторожный жест спровоцирует выстрелы! Я и моргал тебе, чтобы ты согласился с ним! А ты всё не так понял!

— То есть я зря убил легата… — Прошептал я, потирая виски, так как внезапно заболела голова.

— Зря? — Удивился Зан Кхем. — О нет! Он же полностью поехал! А бесконтрольный Тёмный такой мощи подлежит безусловному уничтожению. Это, кстати, прописано в уставе инквизиции, и уверен, и в уставе его Ордо. Так что ты не убивал, а исполнял приговор, который Абель де Диас вынес себе сам, приставив револьверы к моей