Кэти Райх - Смертельное путешествие Страница 11

информация об останках, проводятся всевозможные сравнения посмертных и

прижизненных данных. Программа включает более 750 уникальных маркеров для каждой

жертвы, а так же хранит фото и рентгенограммы. На каждую положительно проведенную

идентификацию VIP заводит отдельный файл со всеми проведенными анализами.

Примроуз ввела код и на экране появилось окно с посмертными данными. В 1 колонке

указывались номера дел. Она пролистала дальше до колонки «Отсутствуют части тела» и

прокрутила список. Согласно данным у четверых не хватало левой ступни. Примроуз

выделила курсором каждого.

Номер 19 – мужчина, белый, приблизительно 30 лет. Номер 38 – женщина, белая,

приблизительно 20 лет. Номер 41 – женщина, афро-американка, приблизительно 25 лет.

Номер 52 – нижняя часть торса, мужчина, афро-американец, приблизительно 45 лет.

- Похоже это номер 52.

Примроуз просмотрела вес и рост: номер 52 идентифицирован как мужчина ростом 6

футов 2 дюйма и весом в 250 фунтов.

- Не подходит, – исправилась я. – Это не может быть красавчик-сумоист.

Примроуз откинулась на спинку стула и подняла очки на лоб. Ее седые волосы

спиральками падали на лоб и свисали с висков, выпав из гульки, собранной на макушке.

- В этой катастрофе больше зубных данных, чем ДНК, но я зарегистрировала немало

отдельных частей тел.

Ее очки упали и повисли на цепочке.

- Однако у нас есть кое-какие совпадения. Когда пройдет больше тел, станет легче, но

тебе, наверное, придется дождаться анализа ДНК.

- Знаю. Просто подумала что нам повезет.

- Ты уверена что это мужчина?

Я рассказала о дискриминантном анализе.

- Так, значит, ты вводишь своего неизвестного и программа сравнивает его данные со

всеми имеющимися в ней параметрами?

- Именно.

- И эта нога соответствует мужским параметрам?

- Да.

- Может компьютер ошибся?

- Все возможно. К тому же я не определила расу.

- Это имеет значение?

- Несомненно. Некоторые нации меньше других. Вспомни Мбути.

Она в удивлении подняла свои седые брови.

- Пигмеи из джунглей Итури, – пояснила я.

- Здесь у нас нет пигмеев, дорогая.

- Нет. Но на борту могли быть азиаты. Некоторые из азиатских рас меньше других, так

что и ноги у них меньше.

- Не в пример моим ластам, - она засмеялась подняв свою ногу в ботинке.

- В чем я уверена, так это возраст. Этому человеку за 50. Немного за 50, я думаю.

- Давай посмотрим список пассажиров.

Она снова нацепила очки, ввела другой код и на экране появилось окно с прижизненными

данными. Эти таблицы были похожи на сетку с посмертными данными, за исключением

того, что клеточки в них почти все были заполнены. Здесь были указаны имя, фамилия,

дата рождения, тип крови, пол, раса, вес, рост и всякая другая информация. Примроуз

кликнула на колонку «возраст» и отсортировала по этому критерию весь список.

На рейсе 228 были только 6 человек в возрасте за 50.

- Слишком молоды, чтобы их призвал Господь.

- Да уж, - буркнула я, вглядываясь в экран. Мы помолчали, затем Примроуз передвинула

курсор и мы обе прильнули к монитору.

Четыре мужчины. Две женщины. Все белые.

- Давай отсортируем по расе.

В списке оказалось 68 белых, 10 афро-американцев, 2 испанца и 2 азиата. Весь экипаж

был из белых людей. Ни один из чернокожих не был старше сорока. Оба азиата были

чуть старше 20-ти, наверное студенты. Масако Такагучи повезло – ее не порвало на

куски, так что ее уже опознали.

- Давай вот как попробуем. Вводи возраст старше 50-ти. И у жертвы была подагра.

- У моего бывшего была подагра. Единственное человеческое что в нем было.

И снова ее низкий смех.

- Ммм…А можно еще одну просьбу?

- Конечно, детка.

- Проверь Жана Бертрана.

Она нашла список и кликнула на колонку «состояние».

Согласно таблице, тело Бертрана не было идентифицировано.

- Я вернусь, когда еще что-нибудь узнаю.

Сказав это, я забрала пакет с останками под номером 387.

Вернувшись, я сняла с кости этой ступни срез. Если будет с чем сравнить – старый

желчный камень, мазок, волос или перхоть с расчески – то идентификация пройдет

гораздо успешнее. Если же ничего не найдем, то ДНК тест поможет указать пол, или же

сопоставить ступню с другими останками. А тату или зубная коронка смогут помочь

жертве поскорее вернуться домой.

Пока я заполняла форму на пакете с останками и проверяла содержимое, что-то меня все-

таки беспокоило. Може ли компьютер ошибиться? Могу ли я оказаться права в своём

заключении что это нога женщины? Очень даже могу. Такое происходит сплошь и рядом.

А что там с возрастом? Я была уверена что это нога пожилого человека, однако на борту

никого подходящего под описание не было. Может ли какая-нибудь патология, кроме

подагры, подтвердить мою уверенность?

А как же ускоренное гниение?

Я сделала еще один срез с нетронутого края голени, подписала и упаковала его. Если нога

останется не идентифицированной, то впоследствии я могла бы провести

гистологический анализ для более точной оценки возраста. Однако микроскопический

анализ придерся подождать. Снимки были сделаны експертами в Шарлотте, так что

опоздание было солидным.

Я снова упаковала ногу и отдала ее курьеру, отвечающему за них, и продолжила работу,

как и в предыдущие четыре дня, идентифицируя останки. Часы летели, а я сортировала

тела и части тел, исследуя самые мельчайшие детали. Я не замечала как другие

приходили и уходили, как дневной свет в окнах стал сереть.

Я совсем потеряла счет времени, пока не подняла голову и не увидела Райана,

укладывающего в кучу сосновые ящики в дальнем углу пожарной станции. Он подошел к

моему столу с таким серьезным лицом, которого я раньше не видела.

- Как дела? – спросила я, опуская респиратор.

- Скорее рак на горе свиснет, чем мы все это отсортируем.

Его глаза были усталыми и под ними обозначились темные круги, а лицо стало таким

бледным, как обескровленная плоть лежащая на моем столе. Это меня шокировало. Затем

пришло понимание. В то время как моя грусть касается незнакомых мне людей, его боль

была личной. Они с Бертраном были напарниками почти год.

Мне хотелось сказать ему что-нибудь успокоительное, но в голову лезла только одна

фраза: «Мне так жаль Жана!»

Он кивнул.

- Ты в порядке?

Он расслабил сжатые челюсти.

Я вышла из-за стола, чтобы взять его за руку, но тут мы оба уставились на мою

протянутую руку в окровавленной перчатке.

- Стоп, Квинси, никаких рукопожатий.

Комментарий снял напряжение.

- Испугалась, что ты прикарманишь скальпель, - улыбнулась я, схватив инструмент.

- Тайрел сказал, что ты свободна.

- Но…

- Уже восемь вечера. Ты здесь 13 часов.

Я взглянула на часы.

- Встретимся за этим храмом любви и я помогу тебе с расследованием.

Мои спина и шея занемели, а в глаза будто насыпали песка. Я опустила руки на талию и

потянулась.

- Или я тебе помогу.

Когда я распрямилась, то уперлась взглядом прямо в глаза Райана, который с

наслаждением наблюдал за мной.

- Даже не думай! Я усну как только голова коснется подушки.

- Тебе надо поесть.

- Боже, Райан, ну причем здесь мое пищеварение? Ты хуже моей мамы!

В это мгновение я заметила машущего мне Ларка Тайрелла. Он показал на свои часы, а

потом провел рукой по горлу. Я кивнула, что поняла и закругляюсь.

Сказав Райану что мы можем только побеседовать, и больше ничего, я разложила останки

по пакетам, заполнила бланки прилагающиеся к ним, и отдала все коробки курьеру.

Одевшись в свою обычную одежду, я умылась и вышла.

-----------------------------

Спустя минут сорок мы с Райаном сидели в кухне гостиницы и ели сендвичи с мясом. Он

уже в третий раз жаловался как ему не хватает пива.

- Алкоголики и обжоры кончают в нищете, - ответила я на это, вытряхивая кетчуп из

бутылки.

- Кто сказал?

- Если верить Руби - Книга Притчей Соломоновых.

- Я бы совершил преступление чтобы выпить пивка.

Похолодало и Райан был одет в лыжный свитер василькового цвета, превосходно

сочетающийся с цветом его глаз.

- Это точно сказала Руби?

- Шекспир это сказал. В «Генри VI».

- Твоя жизненная позиция?

- Как и Генри, Руби деспотична. Расскажи о расследовании.

Я откусила сендвич.

- Что ты хочешь узнать?

- Нашли черные ящики?

- Вообще-то они оранжевые. И ты кетчупом измазала щеку.

- Уже нашли самописцы?

Я вытерла лицо и удивилась – ну как мужчина может быть таким симпатичным и в то же

время таким раздражающим?

- Да.

- И?

- Их отослали в лабораторию NTSB, в Вашингтоне, но я слышал копию записи