Александр Афанасьев - Русские заветные сказки Страница 11

— Москаль! Будь родной отец, помоги, пожалуйста, у меня хозяйка сплечилась.

— Что делать, надо помочь твоему горю!

Воротился солдат, хохлушка лежит на земле да стонет:

— Ай, батиньки, я сплечилась.

— Есть у тебя, — спрашивает солдат хохла, — рядно[83], чем телегу накрыть?

— Есть.

— Хорошо; давай сюда!

Накрыл телегу и положил туда хохлушку.

— А есть ли у тебя хлеб-соль?

— Есть.

Солдат взял кусочек хлеба и посолил.

— Ну, хохол! Ступай, держи волов, чтобы с места не трогались.

Хохол ухватил их за рога и держит, а солдат влез на телегу и давай еть хохлушку. Сын увидал, что солдат на матери лежит, сказал:

— Тятько, а тятько! Москаль мамку е…ет.

— И то, сынок, кажись, е…! Да нет! Хлеб-соль его не попустит!

Солдат отработал и вылез из телеги; хохлушка говорит:

— Ну, спасибо, москаль! Вот тебе карбованец[84].

Хохол достал кошелек, дает ему два карбованца:

— Спасибо, москаль, что жинку вылечил!

Солдат и хохол

Стоял солдат у хохла на квартире и свел знакомство с его хозяйкою. Хохол заметил и перестал ходить на работу; все сидит дома. Солдат поднялся на выдумку, переоделся в другую одежду, приходит вечером к хате и стучится в окно. Хохлушка спрашивает:

— Кто там? А солдат отвечает:

— Бабе.

— Какой бабе?

— Какой хохлов е…е! Что, хозяин дома?

— На что тебе?

— Да вот последовал указ всех хохлов перееть! Отпирай-ка скорей двери!

Хохол испугался, не знает, куда деваться, схватил кожух, залез под лавку и укрылся тем кожухом.

Хохлушка отперла двери и впустила солдата; вошел он в хату и кричит:

— Где же хозяин?

— Его нема дома.

Солдат начал искать его на печи, на полатях и по всем углам — и, наконец, напал на хохла под лавкою.

— А это кто?

Хозяйка говорит:

— Это теля.

А хохол услыхал и замычал по-телячьи.

— Ну, коли нет хозяина, так сама ложись.

— Ах, Боже мой! Нельзя ли обождать до другого раза, пока хозяин придет?

— Тебе хорошо — до другого раза! А мне надо обойтить все избы, а не обойду — так триста палок в спину. Ложись-ка скорее; мне с тобой некогда разговаривать.

Хохлушка легла, а солдат начал ее осаживать по-свойски, до того припер ей, что она аж запердела с натуги. Отвалял солдат и ушел из хаты; хохол вылез из-под лавки и говорит:

— Ну, спасибо тебе, жинка, что за меня потрудилась, у тебя две дыры: в одну прет, в другую дух идет — и то ты не утерпела да запердела, а я, кажись, совсем усрался бы! Ох, жинка, ты умна, а я еще умней: ты сказала «теля», а я и замычал по-телячьи!

Мужик и черт

Жил-был мужик. Посеял он репу. Приходит время репу рвать, а она не поспела; тут он с досады и сказал: «Чтоб черт тебя побрал!» А сам ушел с поля. Проходит месяц, жена и говорит:

— Ступай на полосу — может статься, наберешь репы.

Отправился мужик, пришел на полосу, видит: репа большая да славная уродилась, давай ее рвать. Вдруг бежит старичок и кричит на мужика:

— Зачем воруешь мою репу?

— Какая твоя?

— А как же, разве ты мне ее не отдал, когда она еще не поспела? Я старался, поливал ее!

— А я садил.

— Не буду спорить, — сказал черт, — ты точно ее садил, да я поливал. Давай вот что: приезжай на чем хошь сюда, и я приеду. Если ты узнаешь, на чем я приеду, — то твоя репа, если я узнаю, на чем ты приедешь, — то моя репа.

Мужик согласился. На другой день он взял с собой жену, и подойдя к полосе, поставил ее раком, заворотил подол, воткнул ей в п…ду морковь, а волоса на голове растрепал. А черт поймал зайца, сел на него, приехал и спрашивает мужика:

— На чем я приехал?

— А что ест? — спросил мужик.

— Осину гложет.

— Так это заяц!

Стал черт узнавать. Ходил, ходил кругом и говорит:

— Волоса — это хвост, а это голова, а ест морковь!

Тут черт совсем спутался.

— Владей, — говорит, — мужик, репою!

Мужик вырыл репу, продал и стал себе жить да поживать.

Солдат и поп

Захотелось солдату попадью уеть; как быть? Нарядился во всю амуницию, взял ружье и пришел к попу на двор.

— Ну, батька! Вышел такой указ, велено всех попов перееть; подставляй свою сраку!

— Ах, служивый! Нельзя ли меня освободить?

— Вот еще выдумал! Чтоб мне за тебя досталось! Скидай-ка портки поскорей, да становись раком.

— Смилуйся, служивый! Нельзя ли вместо меня попадью уеть?

— Оно, пожалуй, можно-то можно! Да чтоб не узнали, а то беда будет! А ты, батька, что дашь? Я меньше сотни не возьму.

— Возьми, служивый, только помоги горю.

— Ну, поди ложись в телегу, а поверх себя положи попадью, я влезу и будто тебя от…бу!

Поп лег в телегу, попадья на него, а солдат задрал ей подол и ну валять на все корки. Поп лежал-лежал, и разобрало его; х…й у попа понатужился; просунулся в дыру, сквозь телегу, и торчит, да такой красный! А попова дочь смотрела-смотрела и говорит:

— Ай да служивый! Какой у него х….й здоровенный: матку и батьку насквозь пронизал, да еще конец мотается!

Жидовка

Пошел парень на работу; увидел на дороге кабак и заехал ночевать. А тот кабак держал жид; у него была жена. Вот стемнело, и полегли они спать на полу. Показалось жидовке жарко, она спросонок раскидалась и посбросила с себя все: лежит с открытой п…дой. Взяла мужика охота; он не думал долго, взлез на нее и давай валять. Жидовка думает себе, что это муж ее качает, и говорит:

— Волько, волько!

А парень отвечает:

— Какого ты черта волькаешь? Жид проснется!

Жидовка схватила его за голову, пощупала — а пейсиков нет!

— Ай вей, волько?

— И так потихоньку! — сказал парень, отработал и слез долой.

Охотник и леший

Ходил охотник по лесу, ходил-ходил и ничего не убил, нарвал орехов и грызет себе. Попадается ему навстречу дедушка леший.

— Дай, — говорит, — орешков. Он дал ему пулю. Вот леший грыз ее, грыз, никак не сладит и говорит:

— Я не разгрызу!

Охотник ему:

— Да ты выхолощен или нет?

— Нет!

— То-то и есть! Давай я тебя охолощу, так и станешь грызть орехи.

Леший согласился. Охотник взял защемил ему х…й и муди между осинами.

— Пусти, — кричит леший, — пусти! Не хочу твоих орехов!

— Врешь, будешь грызть!

Вырезал ему яйца, выпустил и дал взаправский орех. Леший разгрыз.

— Ну вот, ведь я сказывал, что будешь грызть!

Пошел охотник в одну сторону, а леший в другую сторону и грозит ему:

— Ну, ладно! Придешь овин сушить, я сыграю с тобою штуку!

Пришел охотник домой, сел на лавку и говорит:

— Ох, жена! Я устал, поди-ка ты овин сушить.

Баба пошла в овин, развела огонь и легла у стенки. Вот приходят два лесовика[85] и говорят промеж себя:

— Давай-ка зажжем овин!

— Нет, давай наперво посмотрим, такова ли у него рана, какую он у тебя сделал.

Посмотрели.

— Ну, брат! У него еще больше твоей; видишь, как рассажена — больше шапки, да какая красная!

И пошли они прочь — в свой лес.

Хитрая баба[86]

Жил-был мещанин, у него была пригожая жена. Жили они и прожилися[87]. И говорит жена мужу:

— Надо нам с тобой поправиться, чтоб было чем свои головы прокормить.

— А как поправиться?

— Уж я придумала, только не ругай меня.

— Ну, делай, коли придумала.

— Спрячься-ка, — говорит жена, — да выжидай. Я найду и приведу к себе гостя, ты и застучи: тут мы дело и обделаем.

— Ну, хорошо.

Вот взяла она короб, насыпала сажею и поставила на полатях; мужа спрятала, а сама набелилась, нарумянилась, убралася и вышла на улицу, да и села подле окошечка — такая наряженная! Немного погодя едет мимо верхом на лошади поп; подъехал близко и говорит:

— Что, молодушка, нарядилася, али у тебя праздник какой?

— Какой праздник! С горя нарядилася: теперь я одна дома.

— А муж где?

— На работу уехал.

— Что ж, голубушка, твоему горю пособить можно; пусти-ка меня к себе в гости, так и не будешь одна ночь коротать!

— Милости просим, батюшка!

— Куда ж лошадь девать-то?

— Веди на двор; я велю батраку прибрать ее.

Вот вошли они вдвоем в избу.

— Как же, голубушка, надо наперед выпить; вот целковый, посылай за вином.

Принес батрак им целый штоф водки; они выпили и закусили.

— Ну, теперь пора и спать ложиться, — говорит поп, — поваляемся да и пое…емся немножко!

— Послушай, батька! Коли грешить, так грешить: раздевайся догола — так веселее!

Поп разделся донага и только улегся на кровать, как муж застучит шибко-нашибко.

А жена кричит:

— Ох, беда моя! Муж воротился! Полезай, батюшка, на полати и спрячься в короб.