Царство Авалона, или претсмертные записи незамужней вдовы Екатерины! - Наталина Белова Страница 11

Голос Розалин звучал так таинственно, я зевнула глаза сверкали. Я в очередной раз удивилась воображению дочери сама я никогда не умела так фантазировать как она.

— К башне приходили могучие рыцари, с других королевств съёжились принцы, волынщики и сильные маги. Один был прекрасней другого. Они просили открыть им дверь.

— Маг бы не стал просить, — заметила я. — Ему открыть дверь — это на раз плюнуть.

— Ага, ты произнесла плохое слово! С тебя серебряная монета!

— Ладно — ладно, ты меня подловила на этом.

— Но принцесса никому не открывала дверь. Ей казалось, что им нужна не она сама, а только её неотразимая красота и её нажитое богатство.

«Но, а принцесса оказалась не дурындой!»

— Но однажды к дверям каменной башни подошёл раненый путник. Одежда на нём была порвана, он был весь в синяках и царапинах. И он не просил открыть ему, но принцесса...

— Нет открывай! — крикнула я. — Даже не смей!

Розалин вдруг неожиданно вздрогнула. Её испугал мой крик. Слезы на кровати рот буквой «О». В её крошечных детских глазах стояли слёзы.

— Прости, прости, моя маленькая!

Я прижала к себе принцессу и стала баюкать на руках. Я и сама перепугалась. Не ожидала такого от себя. Думала, всё прошло, что я успокоилась навсегда.

— Всё хорошо, это же просто сказка.

Но наружу рвались совсем другие слова: «Никому не открывай дверь. Никого не пускай за порог. Даже если он попросит о помощи! Даже если он ранен!»

Глава 6

На улице рассвело, я заняла пост на углу дома, высматривая мальчишку — разносчика утренних газет. Шустрый орлёнок не на шутку удивился, заметив мою фигуру, закутанную в накидку. Впервые на его памяти покупатель настолько жаждал городских новостей, что он пришёл раньше продавца.

Я сунула в руку мальчишке золотую монету и выхватила листы, ещё пахнущие типографской краской. Первую страницу я всегда пропускала, чтобы не растравливать свою душу: на первый обычно печатали великопостные новости. Видеть знакомые имена узнавать о том, что где-то продолжается спокойная, беззаботная жизнь, было выше моих сил. Объявления о свадьбах и приемах, о рождении детей. Детей, которыми родители могли гордиться, а не прятать их подальше от глаз в сельской глуши.

И всё-таки я не выдержала, мельком взглянула на тротуарные рамки внизу страницы. Не потому, что я так хотела, чтобы позлорадствовать, а наоборот, я боялась, что однажды увижу среди имён одно единственное которое ещё было мне так дорого. Граф Ви“Агрон опекал меня после смерти моих родителей: они разбились, когда лошади, запряженные в карету, понесли. Мне было четырнадцать, ещё совсем ребёнок.

Преданный друг моего отца, Граф Ви“Аккаро забрал меня в своё городское жилище, и нанял учителей. Меня обучали не только хореографии и помимо этого, изящному искусству, как положено, но и о точных науках они не забывали. Граф говорил, что в жизни мне всё это пригодится. Я готовилась выйти в свет ожидала своего первого бала. Перед открытием сезона я ненадолго вернулась в своё поместье. А после... После всё сделалось мне не важным — балы, смотрины, удачная партия, которую мне пророчили.

Я первая написала своему опекуну. Просила у него прощения за то, что оказалась недостойна его заботы. Я решила что мне лучше остаться там, где я нахожусь. Я ничего ему не объясняла, что слухи обо мне рано или поздно доберутся до его ушей.

И всё — таки я надеялась, что дядя Линстон, как я его называла, не отступиться от меня так быстро. Он придёт. Обнимет. Скажет, что всё равно я буду рядом и что он заберёт меня в свой дом и непутную воспитанницу, и его незаконнорождённую дочь.

Но