По щучьему велению - Анна Евгеньевна Антонова Страница 11

Емеля с Василисой осторожно пробирались по узкому перешейку между тёмными озёрами, прислушиваясь к зловещему уханью филина в лесу. Они перешли на шёпот, боясь потревожить то неведомое и пугающее, что здесь притаилось.

– Вот там твой кот обитает. – Василиса указала в сторону старого капища и помахала рукой, будто прощаясь.

– А ты разве со мной не пойдёшь? – удивился Емеля.

– А зачем? – грустно усмехнулась девушка. – Чтобы посмотреть, как он тебя на ужин съест?

Парень слегка смутился, видимо только сейчас осознав, что шутки и песни закончились.

– Ага. Ну да, – замялся он и неуверенно спросил: – Я тогда пошёл?

– Да-да, – кивнула Василиса.

– Ты не скучай тут, – самоуверенно пожелал Емеля, стараясь сохранить бравый вид.

– Нет-нет, – помотала головой она.

Емеля сделал пару шагов, но тут же вернулся, будто опасаясь, что девушка сразу уйдёт.

– А... встречаемся здесь? – уточнил он.

– Да, – снова односложно ответила она, провожая его тревожным взглядом, словно не надеясь, что он вернётся.

* * *

Емеля осторожно пробирался по капищу, стараясь поменьше смотреть по сторонам, и для храбрости разговаривал сам с собой.

– Правильно, что третье желание сохранил, – вслух рассуждал он. – Ещё пригодится. А кота я одной левой сделаю. Подумаешь, кот! Легкотня.

Лучше бы ему было помолчать, чтобы не нарушать тишину! Хорошо, что Емеля не видел, как поворачиваются вслед кресты, стоило ему пройти мимо. Он оглядывался и насторожённо пятился, пока наконец не упёрся спиной в небольшую виселицу с подвешенными на ней крысами. Емеля остановился, брезгливо разглядывая этакую гадость. Вдруг послышался какой-то звук, и он, вздрогнув, оглянулся.

– Кто здесь? – тихо спросил он в пустоту. – Показалось?

– Нет, не показалось, – ответил ему чей-то голос.

Емеля обернулся – и увидел перед собой огромного пушистого кота, сидящего на крылечке лабаза, неизвестно как тут оказавшегося. В лапах он держал заветный баян-самоигран. Кот растянул мехи, и раздался глухой зловещий аккорд.

– За баяном пришёл? – догадался кот и пригрозил: – Разорву!

– Да нужен мне твой баян, – делано отмахнулся Емеля. – Так, гуляю просто! Не спится мне.

– Ну, с этим поможем, – с готовностью согласился кот. – Для начала имя скажи.

– А зачем тебе моё имя? – насторожился Емеля.

– На могиле твоей написать, – ухмыльнулся кот.

Парень вздрогнул и поморщился:

– Что ж так сразу на могиле-то?

– Ну а как? – буднично заметил кот. – Я играю, ты спишь, я тебя ем. Если не уснёшь – баян твой!

Поняв, что это затянется надолго, парень отошёл и поставил короб с провизией под дерево.

– Емеля меня зовут, – нехотя представился он, вернувшись к лабазу.

– Е-мель-ян... – старательно повторил по слогам кот, будто запоминая. Он сделал зарубку когтем на стене рядом с другими такими же, но уже перечёркнутыми. Емеля поёжился – по спине пробежал холодок. Похоже, незавидная судьба постигла обладателей этих имён... Длинная витая стружка медленно опустилась на горку таких же. Кот со зловещим скрипом снова растянул мехи баяна.

– Ладно, покойничек, – зловеще сказал кот. – Выбирай песню. Весёлую или грустную?

– А давай грустную, – не изменил своему первому выбору Емеля.

Кот взял мощный зловещий аккорд – и многочисленные вороны с громким карканьем взлетели с голых ветвей скрюченных деревьев. Баюн замер в ожидании, пока наконец одна из птиц не свалилась замертво прямо к ногам Емели, и только тогда завёл свою грустную песню:

Два маленьких котёнка поссорились в углу.

Сердитая хозяйка взяла свою метлу.

И так жалобно у него это звучало, что Емеля невольно начал всхлипывать.

А кот тем временем продолжал:

И вымела из кухни дерущихся котят,

Не выяснив при этом, кто прав, кто виноват.

Кот, наигрывая, приглядывался к Емеле и недовольно хмурился: вместо того чтобы засыпать, гость просто размазывал по щекам слёзы! А на третьем куплете и вовсе случилось невообразимое – он внезапно подхватил песню, и они запели хором:

А дело было ночью, зимою, в январе.

Два маленьких котёнка озябли во дворе.

Баян умолк, кот тоже затих. У него вытянулась морда от удивления, он сидел потрясённый и растерянный.

– Ты откуда слова знаешь?! – наконец возмущённо спросил кот. – Это же моя песня, я же кот трудной судьбы!

– А мне её мамка пела в детстве, – с грустью объяснил Емеля. – Пока жива была...

Кот Баюн задумался.

– Вот почему не действует-то... – наконец понял он и со вздохом признал: – Получается, отдавать тебе баян придётся... Как же я без него-то? – пожаловался он. – В нём же вся моя жизнь, пропитание, да и вообще... душа.

Положив голову на баян, Кот Баюн совсем загрустил, на глазах у него тоже навернулись слёзы. Но всё же они с Емелей собрались и дружно допели жалостливую песню:

Легли они, свернувшись, на камне у крыльца, носы уткнули в лапки и стали ждать конца.

Не выдержав, кот и сам разрыдался, заливая слезами свой драгоценный баян.

– Стоп, машина, – вдруг сам себе скомандовал он. Видимо, так бурно проявлять чувства было для него непривычно.

А Емеля тем временем поднялся, подошёл к своей котомке и достал оттуда берёзовую флягу.

– Ладно, не буду я забирать твой баян, – неожиданно заявил он и приободрил пушистого музыканта: – Ну, не грусти, чего расклеился? Придумаю что-нибудь... На вот, молока попей. – Емеля с флягой в руках обернулся к лабазу – и недоумённо замер: там стоял только баян, ещё ремешок качался, а Кот Баюн куда-то подевался. Емеля глянул под ноги – кот был тут как тут, смотрел на него снизу вверх, а в глазах застыло ожидание чуда. Сейчас он совсем не напоминал злобное чудовище, пожирающее людей, – скорее был похож на одного из тех маленьких котят, про которых они недавно пели жалостливую песню.

– Ну ты шустрый, – удивился Емеля. Он протянул флягу, и кот сделал несколько глотков, закатив глаза от удовольствия.

– Молочко... Вкусно... Но мало... – с сожалением протянул он.

– Так у меня в коробе полно еды. – Добрый Емеля кивнул на свой