Виталий Обедин - Заговор носферату Страница 13

  Ее ногти - длинные, острые и отточенные, точно когти хищного зверя, способны располосовать даже толстую шкуру Сета Слотера на зависть любому вампиру. После ночи с Ли-Ши мне случалось приходить домой в рубашке присохшей к спине от крови. И даже Таннис, с которой мы делим апартаменты на Аракан-Тизис, глухонемая содержанка-полуэльфийка, по природе своей не способная испытывать чувство ревности, сокрушенно покачивала головой, трогая оставленные анчинкой раны.

  Признаться, я давненько не заглядывал к старой знакомой и не знал, как она меня примет нынче. Последний раз Ли-Ши стреляла в меня из пистолета, спрятанного в широченных рукавах длинного анчинского платья. Или все-таки не в меня, а в танцовщицу, с которой застала? Угодила-то пуля все-таки в нее...

  Миновав несколько кварталов, извозчик вывез меня на Улицу Битых Черепков, прозванную так с незапамятных времен. Когда-то здесь располагалось несколько гончарных мастерских, но Блистательный и Проклятый рос очень быстро и мануфактуры, цеха и рабочие предместья всегда сползали к его окраинам, освобождая место для домов знати, административных зданий и увеселительных заведений.

  Сегодня на Улице Битых Черепков трудно сыскать хоть одного гончара, зато заведений, на дверях которых горят красные фонари, можно насчитать с полдюжины. "Шелковая Девочка" формально к их числу не относилась, но и там, при желании всегда можно найти сговорчивую подружку и свободную комнату. И то, и другое - на пару часов и за вполне приемлемую цену.

  Я пришел немного рановато, еще даже не начало смеркаться, разве что небо чуть-чуть потемнело, начиная набрякать вечерней синевой, да края туч, к вечеру нагнанных ветром с запада, сделались более резкими и четкими.

  Почтеннейшая публика, обычная для таких уголков Блистательного и Проклятого, пока не торопилась выползать из своих нор, где отлеживалась, отдыхая от дел неправедных. А состояла она, как можно догадаться, главным образом из тех, кто предпочитает ночные шалости дневным заботам. И отнюдь не по причине вампирского происхождения!

  Здесь, на Улице Разбитых Черепков с равным успехом можно встретить и наемного сбира, прячущего глаза под надвинутой на лоб шляпой, и родовитого нобиля, скрывающего лицо под полой плаща. Кого-то ищет сдельную работу - позвенеть клинком в подворотне в обмен на звон монет в кошельке, а кто-то - как раз такого работничка. Один приходит в поисках плотских утех, простых и незатейливых, но зато жарких и страстных; другого влечет игра и азарт.

  Здесь все законно и незаконно ровно наполовину. Этого не достаточно, чтобы городская стража забредала сюда чаще, чем раз в неделю и вполне хватает, чтобы привлекать ночной сброд со всех уголков Ура. Улица Битых Черепков хранит немало историй и тайн. Здесь были сплетены сотни интриг, спланированы и оплачены десятки убийств, разбиты, склеены и вновь разбиты тысячи сердец. Порок и угроза витали здесь в воздухе, заставляя сердце биться чаще, а кровь шустрее бежать по жилам.

  Люблю это место.

  Уклонившись от призывного взгляда уличной шлюшки, зябко дышащей на посиневшие руки, я шагнул в двери "Шелковой девочки" и замер на пороге, прищурившись, ожидая, пока глаза привыкнут к полумраку. В лицо ударила волна жаркого воздуха, тяжело пахнущего благовониями и пряностями. Смешавшись с холодом, влетевшим вслед за мной в дверь, он немедленно окутал меня клубами тумана.

  Людей в заведении Ли-Ши почти не было, но на маленькой сцене в дальнем углу комнаты все равно гнулась в сладострастном восточном танце смуглая девушка. Ее намасленная кожа блестела медью, выдавая тортар-эребское происхождение. Мое появление особого беспокойства не вызвало. Так уж заведено на Улице Битых Черепков. Здесь ничему и никому не удивляются - даже Выродку.

  Полагаю, заявись, в "Девочку" его несовершеннолетнее величество Джордан III, почтеннейшая публика отреагировала бы столь же сдержанно и спокойно. В заведения, стоящие на Улице, может прийти кто угодно. Главное, суметь отсюда спокойно уйти.

  Не глядя ни на кого, я прошел внутрь заведения и опустился - спиной к стене - за стол, который Ли-Ши всегда держит незанятым. У друзей заведения свои преимущества, а я входил в число особо близких. Не сомневаюсь, прекрасная анчинка частенько пользуется моим именем в своих целях - как и все те немногие смертные, кому случается оказывать мне услуги. Но что с того? С меня не убывает.

  Рядом почти тут же выросла стройная рыжеволосая девица, облаченная в подобие одежды, предназначавшееся для того, чтобы заинтересовать, а не прикрыть. В других заведениях зимой так не походишь, но в "Шелковой девочке" всегда топили на совесть, а, кроме того, знакомый колдун, из числа завсегдатаев, наложил на заведение заклинание, удерживавшее внутри тепло, и регулярно поддерживал его действие.

  - Хозяйка будет рада видеть вас, милорд! - улыбаясь, произнесла рыжая, ставя передо мной кувшин с вином. - Она скучала.

  - Спасибо... ммм... Марла?

  Рыжая присела, изображая что-то реверанса. Когда-то она боялась меня, как многие другие смертные, но теперь я почти не чувствовал ее страх. Смертные на редкость легко привыкают к ужасному, если сталкиваются с ним достаточно часто. Именно поэтому прочие носители Древней Крови стараются свести свои контакты с людьми к минимуму. Легенды живут дольше, если не пытаться узнать, с кого они на самом деле писаны.

  - Поспеши на кухню, моя дорогая, - раздался сверху, с маленького балкончика, нависавшего над сценой, знакомый голос. - Я сама обхожу нашего почетного гостя...

  По-уранийски Ли-Ши говорила, искусственно усиливая сюсюкающий анчинский акцент, отчего голос ее казался таким же струящимся и шелковым, как вся его хозяйка. Рыжеволосая Марла тут же исчезла.

  - ...обхожу со всем умением, - улыбаясь, проговорила Ли-Ши, уже стоя передо мной и наливая вино в массивную кружку.

  В воздухе поплыл аромат лозы из Южного Тарна. Мои пристрастия здесь прекрасно известны.

  - Ты сегодня без пистолета, Ши? - улыбнувшись в ответ, спросил я.

  С той поры, как мы виделись последний раз, она ничуть не изменилась.

  - Забудь об этом, Сет. - Ли-Ши отмахнулась от моих слов так, словно я невзначай поинтересовался о здоровье ее давно покойной тетушки. - Мне хотелось сделать наши отношения острее. В них наметилось угасание взаимного интереса... пожалуй, стоило все-таки стрелять в тебя. Тогда ты решил бы, что по-настоящему небезразличен мне.

  - Мне казалось, что так оно и есть?

  - Разве я когда-то давала тебе для этого повод?

  Мне казалось, что в темных раскосых глазах анчинской красотки тлеет улыбка. Или так только хотело казаться?

  - Да, и не один раз.

  - Не путай страсть с любовью, Сет. В отличие от мужчин, женщины очень четко делят два этих понятия... - Ли-Ши негромко рассмеялась. - Я слышала, ты все еще живешь со своей полуэльфкой.

  - Ее зовут Таннис.

  - Похоже, она сумела заползти тебе в душу. Как ты думаешь, такие, как ты - Ичче - способны любить?

  Я помедлил с ответом.

  - Я слышал, будто анчины верят, что Ичче - злобные духи, которые бродят неприкаянными по свету, норовя украсть чужое тело, когда человек заснет.

  - Злой дух, метущийся в человеческой плоти? Да, так. А разве ты иной? Или мне называть тебя, как другие - Выродок?

  - Другие делают это за глаза, - нахмурившись, напомнил я.

  - Поэтому я предпочитаю называть тебя и таких как ты - Ичче. Чтобы не за глаза. Ты не ответил мне Ичче-Сет. Такие, как ты умеют любить?

  - Я не исключаю такой возможности. Умеем же мы ненавидеть? А любовь недалеко от ненависти. По крайней мере, так утверждают смертные, которых я знаю.

  - Значит, у нее есть шансы, - задумчиво произнесла анчинка. - И, тем не менее, сейчас ты со мной, а не с ней...

  - Тут есть один... хм... момент, - произнес я, катая в руках кружку с вином. - Мне нужен Тихоня.

  - Ах, вот оно что? - бронзовое лицо Ли-Ши не выразило никаких эмоций. - Значит, ты пришел не ко мне, а к нему.

  - В первую очередь, - признался я, тихонько напрягаясь, чтобы успеть выбить у нее из рук пистолет или стилет... ну так, если что.

  На губах Ли-Ши медленно появилась улыбка.

  - Мне нравится, что ты не лжешь, Сет. Из вас, северных варваров совершенно никудышные лжецы. Но до заката еще далеко. Будешь сидеть здесь, и тянуть вино, или предпочтешь подняться со мной наверх?

  - В какой-то момент я подумал, что мне туда путь заказан, - осторожно сказал я.

  - Не говори глупостей, - она рассмеялась. - Как может слабая и одинокая женщина сопротивляться страшному, распаленному похотью Ичче?

  Я подавил в себе глупое желание скорчить зверскую рожу. С анчинами никогда не поймешь, говорят они серьезно или нет.

  Подхватив Ли-Ши на руки, я быстро поднялся на второй этаж заведения, пересек коридор, толкнул ногой прекрасно знакомую дверь и вошел в личные апартаменты анчинки. Внутри струился дым от сжигаемых палочек с благовониями, и жарко рдела углями бронзовая жаровня. Под потолком висели гирлянды хитрых анчинских бумажных фонариков, излучая мягкий неяркий свет. Убранство комнаты каким-то хитрым образом сочетало утонченную и экзотическую анчинскую роскошь и привычные уранийские вещи вроде банкетки, огромного зеркала перед кроватью и еще пары небольших зеркал в разных углах.