Татьяна Герцик - Вернуть всё Страница 15

      – Это хорошо, и даже очень. Надеюсь, права качать он перестанет.

      – А зачем вы брату сказали, что я женат? Чтоб мать не заподозрила, что я ваш ухажер?

      Наталья слегка поморщилась. Ей не понравилось вульгарное «ухажер».

      – Ну да. Чтоб ни на что не надеялась.

      Ульяна сладко зевнула и попыталась поудобнее устроиться в детском кресле. Александр заметил это и предложил:

      – Давайте ее спать положим на заднем сиденье, кресло ведь раскладывается. А вы перебирайтесь вперед.

      Наталья согласилась, и он остановился, чтобы ей помочь. Она снова отметила его неосознанное стремление помочь всем, кто слабее. Ульяна тут же уснула, и Наталья пересела вперед и уютно положила голову на спинку кресла.

      – Можете вздремнуть. Нам ехать еще долго.

      Она отрицательно покачала головой, но промолчала. В машине воцарилась тишина, подчеркиваемая шорохом шин по асфальту. Наталья была довольно, что он не включает ни радио, ни диски. Что может быть лучше этой негромкой музыки дороги?

      Они проехали часа два, когда в кювете показалась перевернутая машина, и возле нее лежавший на боку человек. На обочине стояла еще одна машина, внедорожник, и возле пострадавшего суетились еще трое. Завидев Ниссан, они принялись дружно махать руками. Александр затормозил. К ним тут же подбежал один из очевидцев.

      – Что случилось?

      – Да вот на наших глазах машина под откос ушла. Похоже, водила за рулем уснул. Что делать, не знаем. Скорую мы вызвали, но когда она приедет? Вы что-то в медицине понимаете?

      Наталья отстегнула ремень безопасности и вышла из Ниссана.

      – Я медсестра. Сейчас посмотрю.

      Александр вышел следом, захватив с собой аптечку.

      Пострадавший лежал на боку, постанывая, не в состоянии пошевелить ногой.

      – Мы ногу всю ощупали, перелома, вроде, нет. Крови тоже. Может, растяжение?

      Наталья присела на корточки и уверенными движениями обследовала ногу.

      – Есть перелом. Сломана малая берцовая кость. Перелом без смещения, поэтому вы его и не заметили. Трогать пострадавшего до прибытия скорой не стоит, тем более, что сейчас тепло, но вот поставить обезболивающий укол нужно. Тем более, что порог болевой чувствительности у пострадавшего низкий.

      Она достала из принесенной Александром аптечки шприц, лекарство и сделала укол. Мужчина перестал стонать.

      – Спасибо, доктор, что-то я совсем раскис. Еду вторые сутки, похоже, отрубился. Никогда со мной такого не бывало.

      Наталья посмотрела на стоящих вокруг людей.

      – Может, пока нет скорой, вытащить его машину?

      Водитель джипа тут же согласился:

      – Если удастся ее на ноги поставить, то я дерну.

      Мужчины подошли к стоящей на боку машине и легко опустили ее на колеса.

      – Ну, ты силен! – восхитился один из них и пожал Александру руку. – Никогда таких богатырей не встречал. Ты бы и один, без нас, справился.

      Водитель джипа кинул трос, машину зацепили и аккуратно вытянули на дорогу. С правой стороны послышалась сирена и к месту аварии подкатила машина ГИБДД.

      – Лучше бы скорая. – Недовольно заметил Александр. – Она нужнее.

      Отвечая на его упрек, с другой стороны дороги тоже послышался надрывный звук сирены, и показалась скорая. Пострадавшего погрузили в салон и повезли, а полицейские остались оформлять протокол.

      Александр кивнул Наталье, и они ушли. Ульяна спала так, как ее и оставили.

      – Как крепко спит. Спокойная девочка.

      – Да. Хлопот с ней немного. – Наталья со светлой улыбкой посмотрела на ребенка.

      Александр удивился. Он и не думал никогда, что простая улыбка может так преображать женское лицо. Наталья показалась ему на удивление красивой, даже очаровательной, и он хмуро попенял себе. Вот так сирены и обольщают глупых мальчишек! Не удивительно, что тот тип, Яков, так взвился. Видимо, он до сих пор любит бывшую жену.

      От этой мысли настроение окончательно испортилось, и он погнал машину, стремясь поскорее очутиться в своем безопасном доме. Но все равно время от времени посматривал на пассажирку, желая удостовериться, что это ему не привиделось.

      Когда они проезжали областной центр, проснулась малышка и попросила пить. Александр решил притормозить возле кафе, но Наталья пересела на заднее сиденье, достала пакетик детского сока и дала дочери.

      – Если вы хотите перекусить и отдохнуть, то остановимся возле дорожного кафе? – она предложила это, надеясь, что останавливаться он все же не станет. В машине стал сгущаться какой-то странный чувственный туман, и ей тоже хотелось поскорее добраться до безопасной Ивановки.

      – Есть я не хочу, да и не устал. Мне приходится каждый день колесить по нашим полям, по бездорожью часов по десять. Так что сегодняшняя поездка для меня в удовольствие. Тем более, что машина отличная.

      Наталья сказала только одно слово:

      – Хорошо. – И принялась разговаривать с Улей.

      Они тихонько шептались о чем-то на заднем сиденье, и Александр вдруг поймал себя на том, что вслушивается в их беседу. До него долетали только отдельные фразы, да и то Ульянкины. Он рассердился на себя. Какое дело ему до того, что они там бормочут? Ему до села поскорее бы доехать…

      Приехали они обратно в восьмом часу. Александр высадил их возле таунхауса, помог перенести вещи, быстро попрощался и уехал с непривычно стесненным сердцем. Но это просто от усталости, от чего же еще?

      Глава четвертая

      Десятый класс встретил новую учительницу биологии настороженно. Познакомившись с учениками, Наталья принялась опрашивать их, чтобы понять, на каком уровне их знания. Знали они материал неплохо, но подавали его такими странными терминами, что Наталья даже не сразу понимала, о чем идет речь. Интересно, по каким же учебникам учила их Клавдия Петровна?

      Спросила, и услышала поразительный ответ: они учились не по учебникам. Клавдия Петровна все темы им диктовала, и они аккуратно записывали их в тетради. Пожав плечами, попросила открыть учебник и сказала, что теперь учиться они будут по учебникам. И принялась объяснять первую тему.

      Класс ее не слушал. Каждый занимался, чем хотел. Стоял шум и гам, призванный показать ей ее место. По мнению школьников, она и в подметки не годилась их прежней учительнице.

      Наталья остановилась посредине и гаркнула:

      – А ну, тихо!

      Дети удивленно притихли.

      – Предупреждаю, или вы учитесь, или вы отдыхаете от учебы в коридоре! Но все, кто отдохнет, будет сдавать мне пройденный материал каждый раз, как его прогуляет! Так что желающих прошу на выход!

      Ученики переглянулись. Идти на открытый конфликт не хотел никто.

      – Так, хорошо. Кто скажет, на чем я остановилась?

      Этого тоже никто сказать не смог. Сердито нахмурившись, Наталья повторила последнее предложение и предупредила:

      – Поскольку класс небольшой, я вполне могу устраивать в начале каждого урока блиц-опрос. Так что отвечать будете все. Попрошу слушать внимательно. Я рассказываю вам то, чего в учебнике нет.

      Постепенно дети успокоились, и дальше урок прошел при вполне приемлемой дисциплине. Уходя из класса, Наталья краем уха услышала:

      – А она ничего. Рассказывает гораздо лучше Клавдии Петровны. И не про вред новомодных теорий, как любила говорить Клава.

      Начало учебного года далось Наталье трудно. Каждый класс считал своим долгом проверить ее на прочность. Но постепенно все утряслось, и дети уже не считали ее чужой.

      Урок ботаники в пятом классе начался как обычно. Но через пять минут после начала в кабинет, как к себе домой, по-королевски заплыла Клавдия Петровна. Дети по привычке встали. Наталья недоуменно посмотрела на старуху. Посадив детей милостивым движением руки, та заявила:

      – Посижу тут немного, посмотрю, как ты учительствуешь.

      Панибратское «ты» возмутило Наталью, но она решила при детях выяснение отношений не начинать. Она уже сталкивалась с самоуверенной старухой на пришкольном участке, когда меняла его планировку с учетом новых требований. Застрявшая в прошлом веке бывшая преподавательница накатала на нее телегу аж в министерство просвещения России, которое, как водится, спустило его в регион, а регион переслал в район. Ответил ей районы отдел образования вполне в духе современной толерантности: заслуги ваши мы ценим, но преподавание построено в соответствии с учебной программой. Но контролировать будем.