Теория Игры - Андрей Борисович Земляной Страница 16

Никите пришлось серьёзно поговорить с директором чтобы тот перестал отвлекать его от уроков всякими придурками, пригрозив в случае чего сменить школу.

Теперь он бегал каждое утро по пять километров, отжимался и подтягивался с утяжелителями, за что и был вознаграждён двумя пунктами прогресса, и сразу распределил их в интеллект и в эфир, полагая, что физику он и так прокачает упражнениями.

Но если весь рост эфирных техник вылился в расширение радиуса сканирования и точности определения направления, то разум дал качественный скачок, и шкльные учебники, с олимпиадными задачами, стали скучными сборниками примитивных заданий. Но преподаватель математики вовремя подсунула книгу по топологии, а физик поделился работой по струнной теории. Узнав об этом, преподаватель литературы, тоже не осталась в стороне принеся монографию, посвящённую этике в русской литературе девятнадцатого века, что заняло Никиту куда интенсивнее чем физика с математикой вместе взятые. Сложные проблемы морали, взаимоотношения с государством и людьми, захватили его, заставляя мозг работать.

Заодно он уточнил для чего вообще человечество придумало все эти половые страсти, обозвав любовью. Страдания разных литературных персонажей доставляли неимоверно, заставляя Никиту смеяться, а порой просто хвататься за голову, понимая, что гормональный шторм полностью лишает людей рассудка оставляя только половые инстинкты.

И это стало бы небольшой проблемой, если бы не отчётливые признаки любовной лихорадки у его одноклассников. Не все, но многие, расходились из школы парочками, держась за руки, а некоторые даже целовались по углам, во время школьных танцев, устраиваемых на большие праздники. Конечно до практической реализации дело доходило весьма редко, но всё остальное, присутствовало. Записочки на уроке, совместные походы в кино, и так далее. И в этом лёгком безумии, Никита оставался спокоен словно скала в бушующем море, не отвечая на записки, отклоняя все предложения о встрече и игнорируя все намёки в виде провокационных поз и «случайных» обнажений.

Конечно гормональные изменения в теле присутствовали, но благодаря нейроассистенту, они не давили на мозги, и не вызывали помрачнения сознания при виде девичьих прелестей.

[1] ОКОД (Оперативный Комсомольский Отряд Дружинников) — оперативный комсомольский отряд, созданный при каком-либо ВУЗе или райкоме ВЛКСМ в СССР для охраны общественного порядка в помощь милицейским патрулям.

Глава 6

Сегодня, седьмого марта в три часа утра, после продолжительной и тяжёлой болезни скончался бывший генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза Леонид Ильич Брежнев. Жизнь, отданная партии рабочих и крестьян, и военные подвиги останутся в памяти людей всего мира, и будут примером для всей прогрессивной молодёжи.

Мне он запомнился непримиримым марксистом, и защитником прав простых людей, строителем величайшей страны, и прогрессистом, не жалеющим средств на науку и образование…

Валери Жискар Д, Эстен Президент Французской Республики.

Le Monde, 7 марта 1979 года.

Нежелание Никиты вести задушевные разговоры и олимпийское спокойствие перед весёлыми и раскованными девушками, весьма огорчало сотрудников КГБ, ведущих «мягкую» разработку такого странного подростка. Стопроцентные «медовые ловушки» внедрённые в группу Вари, настоящие красотки, обученные психологами и снаряжённые запаховыми афродизиаками, посещавшие разные праздники, куда звали Никиту, теряли уверенность в себе и порой уходили в запой и истерики, пытаясь проломить защиту парня, но для него это всё походило на игру. Суета какая-то девчонки снуют, пытаются вести умные разговоры, демонстрируют локоны, запястья и шевелят грудью, словно поймав какой-то мозговой вирус.

Москвичи вообще отличались лёгким презрением ко всем окружающим, поэтому желающие так или иначе прогнуть парня в свою сторону, до определённого момента, не переводились. Ну и в самом деле, откуда у четырнадцатилетнего подростка сколь-нибудь критическое восприятие действительности?

Но вдруг Никита перестал оставаться безучастным, и порой, просители выхватывали не очень сильный, но весьма болезненный удар, когда поведение их выходило за рамки приличия. Так одному деятелю, он сломал руку, когда тот схватил Никиту за пиджак, а другому, разбил нос, потому что тот преградил дорогу, и не желал отойти в сторону. И вот это наконец прервало поток махинаторов и комбинаторов, потому что никто не желал ходить с разбитой рожей, особенно когда это сделал по сути ребёнок.

Постепенно московское общество смирилось с тем, что Никита игнорирует все хитрогнутые расклады, как бы отложив все интриги на будущее, когда мальчонка войдёт в зрелый возраст.

А он не просто так дистанцировался от всех хитрых расчётов «кто кому должен, и сколько». Да, в его коллекции имелись визитки вполне серьёзных людей способным помочь в любой ситуации от приобретения мебели до решения более серьёзных вопросов. Известные адвокаты, генералы от армии и статские, крупные банкиры, и торговцы, но Никита никогда не обращался за помощью, предпочитая решать все свои затруднения либо официальным путём, либо за деньги, когда человек получал за услугу вознаграждение и все разбегались.

Тратить время на ненужные контакты, позволяющие сэкономить десятку, Никита не желал категорически, как минимум потому, что хватало других проблем.

Резко подросшее эфирное восприятие, пророй давало такие вспышки, что приходилось останавливаться чтобы восстановить зрение. Свечение шло как от людей, так и от предметов, как например их домашняя икона светилась достаточно ярким голубоватым ореолом, а древняя пенсионерка Клавдия Михайловна, порой брызгала таким облаком алого марева, что хотелось прикрыть глаза рукой.

И именно она, увидев, как нахмурилось лицо Никиты, так, вроде как случайно, дала очень хороший совет.

- Что, режет глазки бабушка старая? А ты представь, что на тебе очки из ледышек, и не снимай их. А то, нарвёшься на кого-нибудь, из Старших, да будешь моргать полчаса, пока глаза не восстановятся.

Совет оказался полезным, и Никита так и перемещался по городу, «надев ледяные очки». Но всё же отключал их порой, так как ему нравилось завораживающее сверкание эфирных потоков. Для этого он заходил на один из московских мостов, и просто смотрел на город, наблюдая за переливами цветов над огромным мегаполисом.

В один из таких дней, Никита только успел занять своё любимое место на Крымском мосту, когда откуда-то со стороны Центрального Парка, в небо буквально «выстрелил» алый поток, заливший небо словно кровью. Мощность потока была такой, что глаза у Никиты заслезились, но он, быстро смахнув слёзы и проморгавшись, постоял какое-то время, а затем решительно двинулся в сторону парка, желая посмотреть, что же это там так вспыхнуло.

В будние дни, тем более вечером, в парк пускали бесплатно и пройдя между барьеров, он двинулся вглубь парка ориентируясь на остаточное свечение, словно испачкавшее деревья и