Вадим Дамье - Анархо-синдикализм в ХХ веке Страница 17

Наиболее острые дебаты о тенденциях развития капитализма и изменении в связи с этим тактики анархо-синдикализма развернулись на IV конгрессе МАТ в Мадриде в 1931 г. Он проходил в разгар мирового экономического кризиса, который анархо-синдикалистские теоретики понимали как следствие капиталистической рационализации. Она вела, с одной стороны, к стремительному росту производства, а, с другой, к сокращению числа рабочих мест и отставанию покупательной способности трудящихся[152]. Два подхода — индустриалистский и антииндустриалистский — столкнулись на конгрессе с наибольшей резкостью. По оценке Х. Муньоса Конгоста, автора исторических комментариев к публикации материалов конгрессов МАТ, сущность дискуссии сводилась к следующему. «С одной стороны, проект документа о рационализации, подготовленный Шапиро и послуживший основой для окончательной редакции решения Конгресса, настаивал на преимуществах все той же новой организации методов производства, которая навязывалась растущей механизацией. В ней усматривали основу для сознательной подготовки рабочих масс, исходный пункт для будущей организации экономического аспекта революции. При этом, разумеется, подвергалось критике одностороннее использование этой рационализации торжествующим капитализмом. С другой стороны, была выдвинута (Р.Роккером, — В.Д.) более анархистская идея о прямой ответственности производителя, который не может и не должен отрывать свою производственную деятельность от всех остальных видов деятельности сознательного индивида... Этот подход не выступал против идеи рационализации как таковой, но требовал равновесия между участием индивида в общественном производстве и сохранением самой его индивидуальности, его личности». Р.Роккер «заявлял, что революция должна преобразовать рабскую концепцию труда — эксплуатации как обязанности, навязанной на протяжении веков и освященной традициями и церковью,... в иную, более приспособленную к гармоничной организации человеческих отношений» на основе целостности труда[153]. Немецкий анархо-синдикалист допускал, что техническое развитие может гуманизировать жизнь, но не при капитализме, где человек существует для производства. Задолго до того, как заговорили об отчуждении и экологических проблемах, он упомянул о производстве товаров, вредных для здоровья, как о «социальном самоубийстве». Работа в ритме машины монотонно разрушает личность человека. Между тем, именно человек должен быть поставлен в центр экономики, а производство — ориентировано на потребности. Он предупредил: «Если рационализация труда сохранится в нынешней форме еще 50 лет, любая надежда на социализм будет утрачена»[154].

Опираясь на индустриалистский анализ происходящих перемен, хотя и не соглашаясь с предложением А.Шапиро о повсеместно узаконенном создании фабричных Советов, которые должны будут взять на себя контроль над бухгалтерскими книгами предприятий, П.Бенар предложил «План реорганизации международного синдикализма». Поскольку капитализм теперь «осуществляет одновременно две рационализации — экономическую и социальную», синдикалистское движение должно «находиться на уровне противника» и само провести «рационализацию в мировом масштабе». Он призвал перестроить международную организацию в виде однотипной для всех стран структуры отраслевых профсоюзов снизу доверху — от профсоюзных фабричных Советов, соединяющихся затем в сети вплоть до общенационального уровня, до интернациональных отраслевых органов. Они должны быть совершенно независимы от предпринимателей и государства, являясь зачатком экономической системы будущего. Задачей их будет сбор хозяйственной и технической информации, осуществление рабочего контроля за деятельностью предприятий и движением рабочей силы, подготовка трудящихся к делу управления производством на всех уровнях, включая международный[155].

Против концепции П. Бенара резко выступила аргентинская ФОРА, пошедшая в критике рационализации гораздо дальше, чем Р.Роккер. Один из аргентинских делегатов заявил на конгрессе: «Не только политический фашизм, но и капиталистический индустриализм является опаснейшей формой тирании. Товарищи полагают, что экономический вопрос один имеет решающее значение. Однако капиталистический аппарат, если он останется, как есть, и в наших руках никогда не станет инструментом освобождения человека, подавленного гигантским механизмом. Экономический кризис вызван огромным развитием машин и рационализации, он не ограничивается только городской индустрией, но распространяется и на сельской хозяйство, это универсальный кризис, который может быть решен только социальной революцией». Поэтому латиноамериканские делегаты на конгрессе отвергли предложенный французскими синдикалистами план реорганизации международного анархо-синдикалистского движения в виде всемирной структуры отраслевых синдикатов, способных в случае революции перенять управление существующей системой индустриального производства. «Индустриализация не является необходимой, — утверждали они. — Люди тысячелетия жили без нее, жизненное счастье и благосостояние не зависят от индустриализации». «Не следует полагать, что грядущая революция раз и навсегда все разрешит. Следующая революция не будет последней. В буре революции все приготовления будут выброшены за борт, революция создает себе свои собственные формы жизни». По словам одного из аргентинских делегатов, французские синдикалисты «совершают ошибку, пытаясь механизировать МАТ. Надо думать не исключительно о производстве, а больше о самих людях; главная задача — не организация хозяйственной системы, а распространение анархистской идеологии». Он выступил против рационализации, поскольку «не человек существует для общества, а общество для людей» и призвал «чистых синдикалистов: назад к простоте природы, к сельскому хозяйству, к коммуне. Только следуя этим принципам, можно преодолеть рыночное производство и перейти к системе свободного распределения»[156]. Возражения ФОРА против планов П.Бенара поддержала и уругвайская ФОРУ.

Итак, коммуна или отраслевой синдикат, индустриальная рационализация или интеграция децентрализованной промышленности и сельского хозяйства? Большинство секций МАТ занимали промежуточное положение между этими крайними позициями. Конгресс 1931 г. постановил вынести вопрос о «международной реорганизации» на референдум секций. В 1935 г. очередной конгресс МАТ в Париже в условиях резкого ослабления разбитых правительственным террором латиноамериканских организаций утвердил предложения французской Революционно-синдикалистской ВКТ. Но решение о реорганизации МАТ так и не было реализовано[157].

Концепции ФОРА содержали блестящую по своей прозорливости критику отчуждающего и разрушительного характера индустриально-капиталистической системы и предложения, которые на полвека предвосхитили рекомендации и рецепты современного экологического движения. Тем не менее, в них было и весьма слабое место — категорический отказ от разработки более конкретных представлений о будущем обществе и пути к нему и от его целенаправленной подготовки, поскольку это, по мысли аргентинских теоретиков, было бы посягательством на революционную стихию и импровизацию самих масс. Социализм — вопрос не технической и организационной подготовки, а распространения чувства свободы, равенства и солидарности, настаивали аргентинские рабочие анархисты. Между тем, возражали европейские анархо-синдикалисты, такой подход отнюдь не предохраняет от авторитаризма, а, наоборот, может способствовать присвоению плодов революции каким-либо элитарным «авангардом». Так, из марксистского нежелания представить себе формы и механизмы функционирования социалистического общества логически вытекало правление «научных социалистов» над незрелыми и незнающими массами, которые к моменту революции уже знают, чего они не хотят, но не имеют понятия о том, что необходимо для новой, свободной жизни (идущая от Просвещения и якобинства идея «воспитательной диктатуры»). «Социальная революция должна быть подготовлена до деталей, чтобы увенчаться успехом. Совершенно непонятно, как можно желать все импровизировать, — доказывал на IV конгрессе МАТ шведский делегат А.Йенсен. — Такой позицией могут воспользоваться политические демагоги, чтобы завладеть революцией, вновь укоренить политическую власть и установить диктатуру». На этот момент обращали особое внимание анархо-синдикалисты Испании — страны, где социальной революции вскоре предстояло оказаться на повестке дня. Вот почему делегаты НКТ на IV конгрессе МАТ поддержали предложения П.Бенара[158]. «Необходимо сформировать конструктивные способности рабочих. Капитализм умирает не сам по себе. Конструктивное действие важнее, чем баррикады, — заявил Виктор Оробон Фернандес. — Само разрушение еще отнюдь не является творческим. Наиболее важен второй день после революции, начало строительства нового». Он сослался на пример России, где «анархисты боролись. а большевики начали строительство по-своему»[159]. Чем больше люди готовы к революции, чем лучше они знают, что следует делать после свержения и экспроприации капитала и государства, тем легче и безболезненнее осуществится революция и тем меньше опасность ее узурпации авангардом. Значение аргументов европейских анархо-синдикалистов определялось тем, что они доказывали недостаточность простого распространения либертарных ценностей и идей, отстаивали необходимость организационной и технической подготовки людей труда, формирования у них производственных знаний, дающих им возможность самим управлять производством после революции. «Совершенно бесспорно: чтобы некий идеал мог восторжествовать, необходимо, чтобы он утвердился в головах тех, кто его защищает. Недостаточная подготовка в народе приводит к колебаниям, всегда фатальным для отстаиваемого дела. Вот почему мы сознаем, что прежде чем приступить к анархистской организации общества, совершенно необходимо, чтобы народ был предварительно подготовлен», — подчеркивал В.Маркес Сисилия в теоретическом журнале испанских анархистов «Ревиста бланка». Он осуждал повстанческие устремления многих анархистов на местах и утверждал, что, хотя революция будет насильственным актом, главный путь к новому обществу — это пропаганда: «Триумф может быть достигнут только общим усилием, которое — более того — будет опираться на поддержку большинства народа. И это совместное действие, эта поддержка большинства народа могут быть достигнуты только в ходе длительного периода идейной пропаганды, но пропаганды ориентированной, серьезной, сознательной, ответственной...»[160]. Другой автор «Ревиста бланка» Х.Масгомиери уточнял, что речь не идет о бесконечном процессе ожидания, пока все люди станут анархистами: «Чтобы анархистская социальная революция стала... непобедимой и торжествующей силой, за которой пойдет весь народ, предварительно необходимо, чтобы весь народ знал и понимал без каких-либо интеллектуальных усилий организационный механизм нового порядка вещей. И это ясное понимание, это материальное знание нового строя в гораздо большей степени, чем абстрактные и отвлеченные философские исследования порождают революционное сознание и станут наибольшей гарантией развития революции». Испанские анархисты категорически отвергали выдвигаемую некоторыми синдикалистами мысль о различии между анархическим обществом и либертарным коммунизмом: смутные представления об анархии как простом снятии всех и всяческих ограничений как раз и способствуют такого рода «печальному заявлению», которое является «неосознанным саботажем своего собственного идеала и благоприятствует игре новоявленных политиков»[161].