Константин - Сто девять (116) Глава 12 Страница 18

За недолгий месяц меня второй раз выкинули на улицу, как ненужную вы-

браковку, которой может найтись место только на масляной помойке. Но

главное, что я вновь не принадлежал себе. Хотя о чем я говорю! Как человек

имеющий отметку приюта может быть полностью свободным. Даже если бы

я получил диплом Цеха, это мало что изменило в моей жизни. Вначале опе-

кун, позже – наставник, затем – покровитель. И всегда должен находиться

кто-то рядом с тобой… кто-то кто имеет право решать за тебя …

По закону «Параменика» каждый житель архипелага должен был находить-

ся на своем месте, как винтики в общем механизме. И любое передвижение

осуществлялось исключительно с разрешения представителя инспекции пра-

ведности.

11 монета, наименее ценная среди прочих, находящихся в обиходе

Свободу надобно наслужить потом и мозолями, - говаривал мистер Босвел,

которому за всю жизнь было позволено покидать город не чаще одного раза в

год и не далее чем на пятьсот лиг. В случае неповиновения, он мог лишиться

не только своего имущества, но и звания виртуоза.

Сравнив столь незавидный поступок, с моим походом в Ржавый город, по-

бег от блюстителей и работу в одном ангаре с контрабандистами, я понял,

что если попадусь на рубежном посту, то мне уж точно не сносить головы.

Поэтому решив сойти с дилижанса раньше, чем мы окажемся в зоне про-

верки, я закрыл глаза и погрузился в полудрему, нарушаемую лишь посто-

ронними голосами и вечными дорожными ухабами.

Усталость навалилась на меня с такой силой, что когда я продрал глаза, то

понял – пассажиры уже предъявляют опознавательные пластины.

- А у вас что, мистер? – поинтересовался скуластый Рубежник в темно-

коричневом плаще и округлой шляпе с нашивкой южного предела.

Медленно расстегнув рубашку и достав путевой лист, я мгновенно оценил

ситуацию. Путь для побега был перекрыт двумя солдатами, которые хмурясь,

держали в руках огромные стальные фонари.

Старший рубежник небрежно провел большим пальцем по медной поверх-

ности документа и видимо не обнаружив никаких нарушений, обратился к

травнице.

- Разрешение на вывоз? – понюхав корень, он резко отпрянул назад, успев

заслонить нос рукой и смачно чихнуть.

- Так это же для домашних нужд, милок, - попыталась объяснить старушка.

Рубежник чихнул в очередной раз, и еще дальше отстранившись от источ-

ника внезапной хвори, указал на выход.

- Всем немедленно покинуть повозку!

Его подчиненные расступились, позволив пассажирам дилижанса испол-

нить приказ.

Прохладная ночь заставила меня поежиться. Радовало лишь одно – сон как

рукой сняло и больше не чувствовалось усталости и ломоты в костях.

Пограничный пост был хорошо освещен и окружен высокими столбами,

между которыми тянулись золотистые электрические линии защиты, жалив-

шие не хуже савиарских змей. Возле закрытых ворот высились несколько на-

блюдательных вышек. И казалось, что из этой мышеловки не выскочить ни

одна мышь.

Рубежники взирали на нас сверху вниз, держа наготове мощные крутящиеся

пулеметы – будто мы не путешественники, а опасные повстанцы с диких

островов Лилового рифа.

Рядом с нашим дилижансом стояло еще четыре повозки – только гораздо

крупнее, а потому, и количество пассажиров в них исчислялось, по меньшей

мере, тремя дюжинами. Недовольная толпа гудела, но противиться приказам

солдат не собиралась.

Я и не представить не мог, что к островам устремилось так много горожан.

Обычно дилижансы отправлялись из Плакты редко: один, максимум два раза

в день. А тут настоящее столпотворение. Словно все кто здесь собрался, про-

сто бегут, а путешествуют на юг по своим делам.

Старший рубежник что-то недовольно выкрикнул. Двое солдат, приподняв

указательный и средний палец вверх, отдали честь и, пропустив внутрь пло-

щадки еще одну повозку, закрыли ворота.

Силуэтов в темно-зеленой военной одежде прибавилось. Следуя четким

указаниям начальства, они окружили периметр – деваться мне было некуда.

Оставалось только смиренно ждать, надеясь на предусмотрительность Юка и

удачу, посланную мне великим Икаром.

Нас построили в ряд, поставив во главе сгорбившегося под тяжестью лет

усатого возницу. Его тощее скрюченное, словно рыболовный крючок тело

покачивалось на ветру, вызывая лишь жалость, к весьма преклонному возрас-

ту. Интересно сколько лет ему отмерила благородная Эверика? Сняв с голо-

вы сильно растянутый цилиндр и пригладив растрепавшиеся редкие волосы,

старик покорно опустил голову. По всей видимости, для него такие проверки

были привычным делом.

Как минимум семьдесят, - выдвинул я первое предположение.

В ответ старик пошамкал беззубым ртом и подкрутил широкие, похожие на

пену седые усы.

Нет, наверное, чуть больше, - не согласился я сам собой.

Словно отреагировав на мою догадку, возница закатил глаза и тяжело вдох-

нул морозный воздух. Из его легких вырвался глухой протяжный свист, сме-

нившийся надрывным кашлем.

- Нет, все-таки сто, - поставил я жирную точку в своих рассуждениях.

Внезапно раздался короткий приказ.

Перед нами замелькала стальные пики динтовок. Мы подравнялись в строю

и вытянули руки по швам. Я ощутил, как на лбу выступил пот, и тело кинуло

в жар. Шанс выбраться из этой передряги в моем случае равнялся нулю.

Не ведая, что нас ожидает, я осторожно коснулся дорожной пластины, при-

липшей к моей груди. Ладонь обожгло, и я едва сдержал резкую боль.

- Всем приготовить назначение! – рявкнул старший рубежник.

Пассажиры, будто превратившись в опытных солдат, вытянули вперед пла-

стины.

В начале строя появился низкорослый кранкс в огромной военной накидке.

У него на груди, как шарманка висела массивная машинерия, извергающая

странный щелкающий звук и имевшая множество рычажков, тумблеров и

датчиков.

Подойдя к столетнему вознице, кранкс волнительно покрутил что-то на при-

боре – внутренности неизвестного мне аппарата откликнулись воющим

звуком, и в стеклянном окошечке началось движение. Две катушки стали од-

новременно вращаться, а расположенная между ними лента натянулась и на-

чала колебаться, будто струна.

Мне было хорошо видно все что происходит с машинерией, пока кранкс

стоял в пол-оборота. Но как только он извлек из прибора длинный шланг, с

окошечком на конце, я заметил лишь яркую вспышку, создавшую вокруг до-

рожной пластины старика лиловый кокон.

Возница заметно побледнел. И даже в свете ярких фонарей, был заметин его

нарастающий страх.

Нет, с этой процедурой он явно сталкивался впервые.

- С какой целью следуете в свободные земли? – поинтересовался стоявший

рядом с кранксом рубежник. Его длинный крючковатый нос приблизился к

старику и обнюхал того с ног до головы.

- Доставляю пассажиров, - раздался короткий ответ.

На вышках зажгли еще пару фонарей, ослепив нас ядовитым светом. Пока я

жмурился, ощущая в глазах неприятную резь, допрос продолжился.

- Количество путешественников?

- Шесть, из них двое детей, - загибая пальцы, рассудительно изрек старик.

- Пункт назначения?

- Почтовая станция в Бриге. Та, что на Колючей глыбе.

- Путь следования?

- По дороге Рейны, через Кривые холмы.

Рубежник немного задумался. Внимательно изучил всех пассажиров и

вновь обратился к вознице.

- А все ли собираются путешествовать до Бриге?

- Да, сэр, - устало кивнул старик, и немного поразмыслив, добавил: – С дру-

гой стороны, они могут сойти и раньше. Ну, сами понимаете, я им не указ.

Откроют дверцы и шасть. Я что же их тогда ловить буду?

- Не умничай, старик. Отвечай, что спрашивают, - прорычал рубежник.

Возница вздохнул и состроил невинную рожицу, мол – как пожелаете, мне

без разницы.

Разочаровано махнув рукой старший перешел к следующему пассажиру.

Процедура проверки повторилась, за одним маленьким исключением – во-

просов к травнице у представителя закона было куда больше.

Когда очередь дошла до меня, я изо всех сил пытался скрыть нарастающее

волнение. Буравящий взгляд рубежника пронзил меня насквозь.

- Куда направляетесь, юный мистер?

- На Колючую глыбу, - стараясь сохранять самообладания, неуверенно

проблеял я.

Мелкие, близко посаженые глаза впились в мой наряд. Короткая куртка, ру-

баха без ворота и свободные плотные штаны - так одеваются те, кто принад-

лежит к Цеху, или имеет возможность трудиться независимо.

- Студиоз? – сделав молниеносные выводы, поинтересовался рубежник.

- Почти, - уклончиво ответил я, не сводя глаз с кранкса, который уже вклю-