Мистер Фермер. Между Адом и Раем! - Focsker Страница 18

Огромный щит Мудагара прячет верткого Кобо за непроглядным стальным силуэтом. Медленный, неповоротливый и к тому же раненый здоровяк поднимает меч, готовится атаковать напрямую, позволяя верткому и быстрому другу ударить по врагу исподтишка, там, где демон не ждет. Тактика их, то, как без лишних слов двое воинов понимают друг друга, заставят Войну отнестись к происходящему со всей серьезностью, призвать второй свой меч. Шансов на победу у живых нет, но, как минимум, эти двое могли его развлечь.

Клинок светлого меча Мудагара приходится на объятый тьмой клинок Войны. Сталь, как символ решимости, готовности живого героя идти до конца, не рассыпается при соприкосновении с тьмой. Война удивлен, но был готов к подобному. Рука его напряглась лишь чуть больше запланированного, прорезала сталь, вонзилась в зачарованную броню рогатого гиганта.

«Такой же как и все, недостойный…» — только и успел подумать демон, как вдруг, в бок его, в рану, оставленную некогда сильнейшей из живых, Аоррой, вонзился короткий, но от того не менее опасный клинок.

— А? — Отвлекаясь от гиганта, опускает взгляд демон, и тут же получает увесистый, ощутимый удар щитом в голову. Война пошатнулся, все в мозгу его перетрясло, и лишь благодаря повышенному восприятию, устойчивости к урону, в следующий миг, демон смог на обе руки принять совместную атаку Мудагара и Кобо.

— Это интересно… – Выпуская накопившуюся энергию, ощущая мимолетную мысль о поражении, принял серьезный вид Война. Возьмут ли они крепость, победят или проиграют, ему не важно. Главное для демона, чтобы его последний бой длился вечно!

Глава 8

— Компресс сменить, поменять воду, помыть утку принести свежие овощи с моей кухни, — Велю я безликому Слуге, и тот, понимая каждое моё слово, принимается исполнять приказ. Больной солдат, один из первых кто показал признаки заражения среди раненых, внимательно вслушивался в мои слова.

— Никаких контактов с посторонними. За руку не здороваться, палату не покидать, сходив в туалет, немедленно звать Слуг и требовать, чтобы все убрали. В комнате должна царить чистота, порядок, все, чего вы коснулись, подлежит немедленной дезинфекции.

— Д-де-что?

— Уборке, замене.

— Понял, лорд Гросс. — С позеленевшим лицом, натянутой улыбкой, говорит солдат и спрашивает: — Я умру?

— Нет. — Глядя воину прямо в глаза, говорю о том, чего не знаю. Пусть верит в себя, если это поможет, пусть верит в меня. Главное, чтобы не сдавался! — Делай так, как велено, и поправишься. Лицо солдатика стало чуть добрее, он поверил и, кажется, даже повеселел.

Болезнь, поразившая империю, легко может привести к летальному исходу. Она заразна, но при этом крайне избирательна. Крестьяне под основным ударом, знать и маги в редком числе. Прогрессию легко можно остановить при воздействии исцеляющей силы света, что говорило об искусственном происхождении заразы, существовании её за счет питания негативной, черной энергией. При этом, распространение болезни не сдержать одной молитвой. Передавалась чума каким-то неизвестным нам путем. Облачко и Слуги отлавливали внутри стен резиденции всех крыс, мышек, даже тараканов с пауками. Вдобавок, мое требование к гигиене, постоянная стирка одежды, уборка, стрижка под лысый череп полностью исключили распространение заразы через блох, вшей, крыс и прочих. Благодаря незримому куполу Ветерка, ни мухи, ни комары, да даже птицы, никто не мог проникнуть на нашу территорию. Животные и насекомые не кусали людей, не гадили на еде, а значит, разносчиками быть тоже не могли.

С каждым новым днем люди мои все продолжали болеть, заражаться, и даже когда казалось, что кто-то идет на поправку, стоило расслабиться, перестать за чем-то следить, состояние моментально ухудшалось.

Я четвертые сутки безуспешно бился над мыслью о возбудителе, все силы свои, ангельские, магические и даже дриад прикладывал к поискам, но не мог найти ответа. Мы проверили колодцы, землю, воздух, даже провели исследования на трупах, от коих всеми силами открещивался инквизитор. Возбудитель — это не насекомые, не животные, что-то более хитрое, другое. Нечто, что связывало всю страну, могло путешествовать по воздуху, либо по суше, либо по воде.

— Господин, вам необходимо отдохнуть. — Прибыв с очередной кипой отчётов, переписанных из воспоминаний своей копии в Саду, говорит Ветерок.

— Давай бумаги. Прочту и лягу… — Откинув в сторонку список с записанными всеми мне известными болезнями из моего мира, протягиваю руку к дриаде.

— Не ляжете ведь… — жалостливо протянула девушка.

— Ветерок, бумаги. — Требую я, и та, склонив голову, передаёт листки.

С каждым днем положение дел все хуже. Пограничный город Мудра, носивший имя веселого, заботливого старичка из нашего совместного прошлого, пал. В неравной схватке, в бою против одного из владык демонов, погибли старшие представители семей Мудагар и Кобо. Ровесники, в какой-то степени даже братья, ведь каждый из них носил порядковый номер династии… Двадцать четыре. Перед смертью они выслали своих детей из города, нанесли демону кое-какие раны и… погибнув, стали частью его темного войска. Очередная трагедия, поверх которой, еще одним, не менее болезненным ударом накладывалась болезнь Аоррры. «Императрица не в себе» — в письме, за тайную отправку которого могли лишить и жизни, сообщали личные шпионы Ветерка. Мир медленно и, верно, катился в пропасть, усугубляло происходящее возникший конфликт с жителями Морей, подводного повстанческого государства, что резко стало браковать и недопоставлять тонны положенной нам рыбы, в которой сейчас так нуждалась империя. В чем причина, какого хрена именно сейчас они решили ввести своё кривое «эмбарго», хер разберешь — ясно одно, сейчас нам нужно все, от еды и до стали, и если мы что-то недополучаем, это плохо.

Четверо суток прошло с дня, когда я сообщил Люси о том, кто и что из себя представляю. Жизнь не будет прежней? — ха-ха, так думал я в первый день, глядя на ее робкий, застенчивый взгляд, что уже на второй день стал тем же, что и прежде. Гордая, сильная, счастливая как никогда, она каждое утро, каждый обед и ужин, как послушная, дрессированная дворняжка, ждала меня перед приемом пищи. Возможность потренироваться — честь, простая беседа — награда, похвала — причина гордиться своими деяниями. Мой маленький, милый, сломанный пёсик, столкнувшись с личностью, что в разы влиятельней всех, кого она знала, просто превратилась в покорную игрушку, чье старание и верность никто, включая Ветерок, не смог игнорировать. «Она меняется, становится лучше и сильнее, лишь