Сергей Вольнов - Зона Посещения. За миг до рассвета Страница 19

Всех, кто «под рукой», Она уже задействовала в спецоперациях. Чтобы успеть…

***

…Идущую за ответом не покидала уверенность, что, пока она будет помнить о героях, их путь продолжается! Может быть, вот так же не забудут усилия Руты и те, кому суждено отправиться в ходку после неё. Не так уж много для бессмертия человеку и надо-то – просто должно быть, кому помнить о нём… Пока соблюдается этот главный закон, человек остаётся человеком, и человечество уцелеет…

– О, знакомые всё лица!

Точно такую же фразу девушка могла и сама сказать. Но первым произнёс её он. Скиф! Кто бы он там ни был. Для неё – «стадионный» с семигранной гайкой на шее.

Рута встала как об стенку ударенная. Она, конечно, ожидала чего-то подобного, но всё же умозаключения – это одно, а реальный результат – совсем другое.

– Добралась наконец! Я в тебе не сомневался, ты девочка сообразительная. Ну что, понравились мои подсказки? Ты увела его в совершенно противоположном направлении от намеченного места встречи, пришлось корректировать, чтоб вы к бункеру в деревне повернулись…

– Ты же его отец? – уточнила девушка, желая услышать ответ. Как будто произнесённые вслух слова имели принципиальное значение.

– Я, я, кто ж ещё… – ворчливо подтвердил сталкер; он приподнял левую руку, край рукава сместился, открывая на внутренней стороне запястья татуировку: стилизованный значок радиационной опасности, над ним нероссийские литеры «stalker», а под ним – слово или аббревиатура «ШУНТ» российскими буквами. – Застрял, понимаешь, в вашем мире по самое не могу, никак не выбраться… Между прочим, у аналога моего сына здесь в большом мире папа кто угодно, только не проводник в Зоны. Ты уж мне поверь, я подыскал подходящее окошко в прошлое и за ним наблюдал периодически. Да и сам он… женился, остепенился, детишек народил, потом внуки пошли; в общем, Трот ему до лампочки. Не все пацаны вашего мира, играющие «в Зону» пока маленькие, потом жаждут в неё попасть в натуре. Присутствие на планете реального доказательства того, что человечество не одиноко во вселенской бесконечности, отнюдь не превращает человека в гражданина Вселенной.

– И что теперь? – растерянно спросила Рута.

– О, вот теперь мы с тобой поторопимся дальше, спасать твой любимый Трот. Время поджимает.

– А то я не знаю… – сталкеру в тон ворчливо отозвалась перехватчица.

Она пристально всмотрелась в щуплого, выглядящего далеко не богатырём мужчину, в котором внезапно почуяла отблеск той самой МОЩИ, знакомой по близости с Крайтом…

– Но почему вам это важно? – спросила она. – Вы же нездешние.

– Потому что ходка ещё не окончена. И раз уж мы с моим сыном попали в Зону этого мира, значит, мы её сталкеры. Вот, возьми. – Он вдруг протянул ей какой-то гаджет, похожий на записывающее устройство; оказалось, и вправду оно. – Это рекордер. У меня к тебе просьба, – попросил отец Крайта, – потом послушаешь, что в его памяти содержится, там ответы на многие вопросы. И продолжай вести записи, пополнять память, кому-то обязательно нужно продолжать хронику, чтобы не закончилось всё жирной точкой, а снова и снова продолжалось многоточием…

– Поч… чему я? – голос Руты дрогнул. Этот сталкер будто прочитал её мысли!

– Сама знаешь. – Он улыбнулся и многозначительно посмотрел ей в глаза. – Кто, если не ты. Происхождение подходящее.

Она ответила взглядом же. Знаю. Не только потому, что я не способна забывать. Ещё из-за того, что больше всего на свете не хочу, чтобы прервалась эстафета тех, кто помнит…[6]

– Знаешь, я иногда думала о том, что реальностей бесчисленное множество, – взяв у мужчины рекордер, призналась девушка вслух, – и у меня прямо дух перехватывало… Даже когда сама побывала в иных параллелях, не переставала удивляться и с трудом поверила, что это реально, не понарошку.

– Ага, и это ещё речь не зашла о других планетах в пределах одной реальности, – сыпанул на раны соль пожилой сталкер.

– О нет, нет, я об этом стараюсь даже не думать! И так ощущаешь себя крохотной песчинкой, затерянной в береговых дюнах бесконечного пляжа…

– Как-то так. Причём песчинки только издалека кажутся одинаковыми, слившимися в однородную массу. На самом деле, приглядевшись к любым отдельно взятым, обнаруживается, что разные, разные, и размерами, и формами. Вот, например, взять этот твой мир и тот, из которого переместились мы с сыном… или те миры, в которых я был ещё раньше, из которых попал в тот, где родились мои дети. Зоны везде есть и вроде бы похожи по сути, но в деталях сильно разнятся. Не удивлюсь, что где-то когда-то в каких-то реальностях Зон Посещения вообще нет, и существуют они только в воображении.

– Неужели такое возможно? – спросила девушка, которая родилась и всю свою жизнь провела в Троте, покидая его пределы эпизодически и ненадолго.

– Уж чему меня жизненная ходка научила, так это тому, что возможно абсолютно всё… Прикинь, где-нибудь Зона есть, но только одна, и при этом не Ареал вторжения некой чуждой Земле природы, а нечто вроде… э-э… концентрированного хранилища энергии непостижимой сверхсущности. Рождённой в результате ядерного взрыва или подобного масштабного катаклизма…

– О, а где-нибудь Зоны похожи на наши, – воодушевилась Рута, – но расположены совсем в других регионах планеты… м-м-м… в районе Новосибирска, к примеру, или Питер угораздило накрыть, а может, где-то и Москве пришлось наконец отдуваться за всю Россию.

– Ага, ага, и даже Межреченска как такового может не оказаться на картах в каких-нибудь других реальностях… Сообразительная ты какая, – похвалил мужчина, – маму свою напоминаешь.

– Тебе доводилось пересекать тропы с ней?! – жадно вопросила девушка, рождённая в племени «озёрных» старожилов Трота.

– Было дело, – лаконично признался Скиф. – Мать ведь персона известная… э-э… в наших кругах. Ну, ты-то в курсе.

Девушка промолчала. Не говорить же сейчас о том, что именно ей предстояло со временем заместить Мать Озёрных на троне, но принцесса взбунтовалась и ушла из родного клана водяных в организацию перехватчиков…

– Может, у местного аналога твоего внука или правнука получится услышать зов, который не услышали его предки? – почему-то захотелось ей сменить тему и вспомнить о различиях между деталями реальностей.

– Даже и не знаю, пожелать ему этого или наоборот. – Скиф отвернулся и посмотрел на поверхность ядовитого, смертельно опасного раствора, наполняющего бетонный желоб, бороздящий землю, разрезая лесной сектор.

Рута и сталкер, до этой встречи ранее известный ей как Скиф из группировки «стадионных», находились сейчас на берегу Кислотного, потому не случайно ей в голову пришло сравнение с пляжем. Хотя здесь песка как такового не наблюдалось. Тропы, по которым они сюда добрались, вывели к Горбатому мосту через канал. Вон там, в полуминуте ходьбы, вход в ржавую трубу, которую не миновать, если хочешь быстро попасть на другую сторону. Кто и когда перекинул через Кислотный кривую трубень полутораметрового диаметра, в памяти сталкеров не сохранилось. Но все благодарили, потому что иначе доводилось топать и топать в обход. Вплавь-то жижу не преодолеть! Этот переход по негласной договорённости никто не использовал для засад. Нарушители, правда, случались пару раз, но были жестоко наказаны. Хорошо хоть Зона до сих пор щадила трубу, не превратила её в какую-нибудь «мясорубку» или «фанфару».

Девушка тоже посмотрела на зелёную, мутную, покрытую плёнками стоячую жидкость, до щеми в сердце напомнившую ей родимые болота, и ей вдруг остро захотелось обернуться и принять земноводный облик…

Нельзя! Пора миновать мост и на той стороне искать человека, которого полюбила. Теперь, когда она объединилась с его отцом, в сердце родилась вера, что удастся спасти Крайта от него самого и той силы, что обуяла…

Из зарослей на той стороне вдруг вынырнула крупная прямоходящая фигура и направилась к торцу изогнутого металлического цилиндра. Какой-то с виду сталкер, прилично экипированный, увешанный оружием, прокладывал свой маршрут оттуда сюда. Скиф и Рута, пусть и стоявшие в отдалении от Горбатого, напряглись и на всякий случай приготовились стрелять. Вроде человек, не монстр, и в одиночку идёт, но мало ли что.

Незнакомец скрылся в трубе и с грохотом полез по ней. Хотя для такого верзилы шум продвижения получился ещё и не таким уж громким, видать, не привыкать бродяге к трудностям дороги. Проскрежетав и прогромыхав на этот берег, сталкер выполз на бетонный парапет канала, распрямился во весь немалый рост, отряхнулся, «первичное» оружие навесил обратно на плечо, и…

Вскинув обе руки, приветственно замахал девушке и мужчине, застывшим в нескольких десятках шагов от него, и радостно вскричал: