Жорж Милославский. Бабочка под сапогом - Юрий Ра Страница 19

— А мне что, больше всех надо?

— Вот и ответ. У генералов генеральское жалование, генеральские дачи, зачем им напрягаться? А война? Может они уже на пенсии будут, когда война начнется — чего им, больше всех надо?

— Вот ты контра!

— Сам контра, везде такая хрень, прав Милославский! У нас парторг в колхозе тоже так говорит, строили социализм, а получилась жопа. Говорит, надо землю крестьянам обратно отдавать.

— И председатель твой контра!

— Димон, на тебя вредно действует просмотр фильма «Ленин в октябре», больше не ходи на него.

Годовщина Великой Октябрьской Социалистической Революции была очень эротическая, если смотреть на неё с символистской точки зрения — шестьдесят девять лет. Весьма игривое число, но хроноаборигены не догадываются. Они догадываются, что в следующем году будет семьдесят, а до остального еще не доросли. Тут и позу-то такую мало кто применяет. А когда используют, то называют «валетиком» и просто спят вдвоем на одной кровати, потому что так чуть свободнее получается. А ноги, лежащие рядом с лицом, можно помыть или просто не нюхать. Главное, во сне ногами не сучить. Ой, я же про годовщину революции, а не позы в сексе. Кстати, звоночек. Раз мозг начал думать про «ЭТО», значит то ли организм втянулся в службу крепко, то ли бром в чай подливать перестали. Революция, отставить про секс!

Праздник Октября был знаменателен выпускными экзаменами в нашей учебке. Освоил специальность, сдал экзамен нормально — лети в войска, голубь сизокрылый! Не сдал, потому что тупой — лети в войска, нетопырь недоделанный. В чем разница? То у солдата в характеристике глянец и лепота, а то репьи и насрано, вот в чем разница. И если первых брали себе блатные и передовые покупатели, передовые в плане пораньше приехали на рынок, то вторых брали по принципу «ну что у нас плохого» последние опоздуны. Конечно, все курсанты мечтали получить максимальный балл… ага! Прямо спать не могли, так мечтали. Это же лотерея, никогда не узнаешь, где лучше служить. Может оказаться, что передовик-покупатель привезет тебя в образцово-показательную часть, где солдаты от уставщины даже вешаются, и то по стойке «смирно» и руки по швам. А может и так выйти, что раздолбай привезет на дальнюю точку, где тушняк коробками, а построения ежегодно, но это не точно. Или снова наоборот. Сказано — лотерея.

Что творилось в головах начальства, я не знаю, но по неведомым мне причинам я не стал полноценным участником этой лотереи, хотя и принял в ней участие. Ладно, по порядку, значит по порядку. Третьего ноября меня вызвали в строевую часть, выдали бумажку о сдаче испытаний, характеристику и сделали запись в военный билет о присвоении нового ВУСа. Велели идти получать имущество и через два часа стоять полностью готовым к отправке в войска. Как внезапно вышло, я даже не заметил процесс экзаменовки. Но начальству виднее. В батарее я выяснил, что уезжаю не один, со мной сегодня отправляется в войска Славка Шух. Хитрый хохол — первый самый трудный год отсиделся в учебке, а как стал полноправным воином, младший сержант написал рапорт с просьбой отправить его в войска. Вдвоем мы быстро растрясли дембеля-каптерщика на всё положенное. Тот, конечно, хохол, так и против него играл такой же хохол. А я рядом стоял и требовал тот же комплект, что и Славик.

Пообедали, еще раз прошерстили свои вещмешки на предмет «ничего не сперто» и пошли на место сбора. Какая-то сборная солянка на месте сбора, офицеры собрали разных солдат из разных учебных батарей проверили наскоро наличие документов и вещевого довольствия, построили и отправили на вокзал с безымянным капитаном. Так вот, про лотерею — я стал тем шариком, который мечется по барабану и никак не может попасть в свою ячейку. Причем главный принцип лотереи — никто не знает, какая ячейка конечная. Кто так тщательно постарался меня заслать? Или это судьба с большой или маленькой буквы глумилась? Двое суток меня мотало сначала по Украине, потом по Белоруссии. Поначалу нас было одиннадцать человек, в каком-то штабе нас стало пятеро, ночевать планировали в каземате крепости славного города Барановичи мы уже втроём, включая Шуха. Там мы одержали маленькую и практически бескровную победу над превосходящими силами противника численностью до отделения, пытавшегося завладеть нашими шапками. Идите вы нахрен со своими бляхами на ремнях. Еще в учебке мною были проведены показательные занятия и развенчание солдатских поясов как оружия. Классический кистень удобнее в рукопашном бою. Нет, если внезапно случилась заваруха, то можно и ремнем отмахиваться. Если поставлен удар, если солдат умеет рубить краешком бляхи, то гуд. Но кистенем легче управлять, он наносит более акцентированный удар, он быстрее. И его почти не видно в руке. Когда враги разглядели в сумерках, чем я там махаю, один уже получил по шапке, несильно, но до обморока. А второму биток кистеня отсушил бедро, гематома будет знатная. А третьего Шух выкинул в дверь. «Вы все покойники, завтра вас уже не будет! Закопаем, никто не найдет! Все кровью умоетесь!» — отряд врага отходил, грамотно прикрывая отступление матюками и угрозами.

В чем-то они оказались правы, завтра нас уже не было. Точнее, сильно вечером, даже практически в ночь нас опять куда-то сдернули. Наш капитан-покупатель осмотрел всех троих и одобрительно хмыкнул, мол нормально отбились, без потерь. Что он подразумевал под возможными потерями — амуницию или нас самих? Спали мы в зале ожидания станции Молодечно. Зато там был междугородний телефон-автомат, я в очередной раз позвонил родителям, сообщил своё местонахождение, чем их встревожил. По их словам, Молодечно находится сильно на Западе, а вдруг за границу отправят? Нет, родители, за границу на электричках, как нас гоняют, солдат не везут. Солдаты в загранку летают на самолетах. Причем целыми командами, а не втроем.

Из Молодечно мы попали в Минск, где потеряли Шуха. Вспомнил мюзикл «д’Артаньян и три мушкетера» — опять в седле, но нас всего лишь двое! Наш капитан передал нас не нашему капитану, который вероятно будет нашим капитаном. Или не будет. Я уже чувствую себя не шариком в рулетке, а дозой кокаина, которую дилер передал пушеру для реализации какому-то торчку. Одна надежда — меня не станут бодяжить. Комфортабельный лайнер Минск-Осиповичи уносит меня в неведомые дали. И лайнер сильно смахивает на очередную электричку, простите меня за бред. Двое суток в дороге без цели, без смысла, без горячей нормальной кормежки и сон на лавочках убивают способность здраво рассуждать.

— Бойцы, а зачем вас в нашу