L.A. Casey - Bronagh Страница 2

Я нашла равновесие на движущимся батуте.

— Ты вылила ледяную воду мне на голову и испортила мою постель... Как мне кажется, один удар — это не большая расплата за такое ужасное пробуждение.

— Но твои удары очень болезненны.

Я приподняла бровь.

— Все удары болезненны.

Бранна покачала головой.

— Ты бьешь как мужчина, поэтому твои удары гораздо болезненнее.

Я была оскорблена, но в то же время странным образом польщена тем, что она назвала меня сильной.

— Бранна, ты тридцатиоднолетняя женщина, так начинай уже вести себя подобающе своему возрасту.

Бранна с шумом выдохнула.

— Тебе сегодня двадцать один, но, тем не менее, ты гоняешься за мной по дому как десятилетка. Посмотрись в зеркало, прежде чем говорить людям вести себя «подобающе их возрасту».

Я фыркнула.

— Пофиг. Через девять лет тебе уже будет сорок.

С тех пор, как Бранне исполнилось тридцать, никому не было позволено упоминать число сорок в её присутствии, что, конечно же, означало, что я постоянно дразнила её тем, что сороковой поезд приближался к ней все больше и больше.

Завизжав, Бранна бросилась на меня, словно разъяренный бык, но по той причине, что она стояла на батуте, она плашмя шлепнулась у моих ног, не успев и пальцем меня коснуться. До меня донесся хохот парней, и сама я тоже тихо рассмеялась, однако через мгновение Бранна уже обернула руки вокруг моих лодыжек, потянув за них. Я взметнулась в воздух и приземлилась спиной на батут, предварительно отскочив от него.

— О, боже мой. Это было невероятно! Доминик, ты видел? — заливаясь хохотом, прокричала я.

— Да, видел, детка... и кроме того я вижу, как Бранна приближается к тебе.

— Бро, ты испортил весь элемент неожиданности! — рявкнул Алек на Доминика, вызвав у него смешок.

Я перестала смеяться и оторвала голову от батута как раз вовремя, чтобы увидеть надвигающуюся на меня Бранну.

— Никакой пощады! — прорычала я и откатилась в сторону.

Бранна лицом плюхнулась на батут, и пока она ещё не успела сориентироваться, я прыгнула на неё, заложив руки ей за спину и сев ей на задницу, чтобы удержать остальную часть её тела.

— Слезь с меня! — рявкнула Бранна.

Я приподняла бровь и склонилась вперед, приблизив рот к её уху.

— Какую часть от «никакой пощады» ты не поняла?

— Всю фразу! Слезь с меня!

Я даже и не подумала пошевелиться.

— Попроси прощения за то, что облила меня водой — и я слезу.

Бранна закричала от досады.

— Я не сдвинусь, пока ты не извинишься.

Бранна сделала несколько глубоких вдохов, а затем гневно выплюнула:

— Прости меня, довольна?

С мгновение я поразмышляла над тем, чтобы принять или нет её извинения, а затем поднялась с неё. Бранна застонала и осторожно поднялась на ноги. Она положила руку на задницу, а затем зарычала на меня.

— Я вся мокрая из-за тебя.

Вполне заслуженно.

— Ого. Вся мокрая. Ах ты грязная штучка.

Мы с Бранной посмотрели на Алека, когда он заговорил, и просто покачали головами на его отвратительную задницу.

— Ты омерзителен, — сказала я ему.

Улыбнувшись, он ответил:

— Я в курсе.

Я фыркнула и снова перевела взгляд на Бранну, которая неуверенно шла в мою сторону. Я думала, что она собирается ударить меня, и поэтому прикрыла лицо ладонями, но вместо пинков, почувствовала, как её руки обернулись вокруг моей талии.

— С днём рождения, детка, — пробормотала она.

Я открыла глаза и, улыбаясь, крепко обняла её в ответ.

— Спасибо, Бран.

Я думала, что она собиралась отпустить меня, но вместо этого она внезапно обернула ногу вокруг моей и, схватив меня за плечи, толкнула. Я плашмя шлепнулась на батут, что выбило из меня весь дух.

— За что? — прохрипела я.

— За то, что повалила меня, — отозвалась Бранна, а затем начала прыгать на батуте вверх и вниз.

— Прекрати! — простонала я, качаясь из стороны в сторону.

Открыв глаза, я увидела, как Бранна с помощью Райдера слезла с батута. А когда она обернулась, я подняла руку и показала ей средний палец, заставив её усмехнуться. После чего она потянула Райдера и Алека в дом, в то время как Доминик взобрался на батут, закрыв за собой сетку, окружавшую его, и подполз ко мне. Он перекатил меня на спину и, проложив себе путь ко мне между ног, навис надо мной.

— Я могу тебе чем-то помочь? — забавляясь, спросила я.

Доминик улыбнулся.

— Да, ты можешь меня поцеловать. Я ещё не получил ни одного поцелуя за сегодня.

Я покачала головой.

— Я ещё не почистила зубы.

— И?

— И моё дыхание пахнет как задница.

Доминик рассмеялся.

— Это не так.

Он склонился ко мне и вытянул губы. Я усмехнулась и быстро прижала свои губы к его, но лишь на короткое мгновение.

— Это была жалкая попытка, попробуй ещё.

Я простонала.

— Я зацелую тебя до смерти после того, как почищу зубы... и приму душ.

Доминик ухмыльнулся.

— Душ тоже подойдет, — сказал он, на что я невозмутимо возразила:

— Ты ведь уже принимал душ утром после того, как вернулся с пробежки, я слышала.

Доминик потерся носом о мой.

— Ты знаешь, во сколько это было?

Я пожала плечами:

— В ненормальном часу?

Доминик фыркнул.

— В полшестого.

Как я и сказала, в ненормальном часу.

Моё лицо в ужасе вытянулось.

— С тобой что-то не так. Это слишком рано, чтобы делать что-то ещё, кроме как спать.

— Я всегда встаю рано, ты же знаешь.

Я закатила глаза.

— Да, знаю, потому что ты каждый раз гладишь мою задницу, прежде чем выбраться из постели, и тем самым будишь меня.

Доминик нахмурился.

— Ну, я же должен попрощаться со своей малышкой и уверить её, что скоро вернусь.

Я спрятала улыбку.

— Перестань относиться к моей заднице как к отдельной персоне, это меня раздражает.

Доминик перенес вес на левую руку, а правую использовал, чтобы прикрыть мне рот.

— Ш-ш-ш! Она тебя услышит.

Я лизнула его ладонь, на что Доминик в отвращении скривился.

— Это ужасно.

Фыркнув, я передразнила его голос и акцент:

— Это ужасно.

Доминик посмотрел на меня, прищурив глаза, и, сымитировав мой акцент, проговорил:

— О, боже мой, это, черт побери, отвратительно.

Я взорвалась хохотом.

— Ладно, ты попал в самую точку.

Доминик широко улыбнулся.

— Я в совершенстве овладел твоим акцентом.

Я фыркнула.

— Да? А я в совершенстве овладела тобой.

Доминик проворчал:

— Как будто я этого не знаю.

Я улыбнулась, глядя на него снизу-вверх, и на мгновение он тоже задержал на мне взгляд, прежде чем склонить голову ко мне, заявляя свои права на мой рот. Он схватил мои руки и завел их мне за голову, проникая языком в мой рот.

Я простонала от удовольствия, когда Доминик перенес часть своего веса на меня. Я обожала ощущать его всем своим телом, когда он прижимался ко мне.

Почувствовав, как определенная часть Доминика затвердела и встала по стойке смирно, я открыла глаза и повернула голову в сторону, разрывая наш поцелуй.

— Даже не думай об этом, мы на заднем дворе! — прошипела я, все ещё задыхаясь от нашего поцелуя.

Доминик немного отстранился от меня и улыбнулся.

— Батут окружен черной сеткой. Мы едва ли можем видеть что-то отсюда, поэтому кому-то снаружи увидеть нас будет так же проблематично.

Он хотел заняться публичным сексом?

— Доминик, ты шутишь!

Он лишь пошевелил бровями, прежде чем отпустить мои руки. После он отстранился немного и зацепил пальцем резинку моего мокрого нижнего белья. А затем одним быстрым движением стянул их с моего тела.

— Доминик! — взвизгнула я и попыталась сжать ноги, но это было невозможно, поскольку он по-прежнему располагался между ними.

Когда моя попытка свести ноги провалилась, я использовала руки, чтобы прикрыть свою вагину, стараясь вернуть хоть какую-то благопристойность.

— Все в порядке? — прокричал Алек откуда-то со стороны задней двери.

— Нет, Доминик...

— Пытается заняться сексом со своей девушкой. Скажи ей, видишь ли ты нас или нет.

Я подняла руку и попыталась врезать Доминику, но он перехватил её прежде, чем она смогла встретиться с его лицом, и снова прижал её над моей головой, ухмыляясь при этом как настоящий самодовольный засранец.

— Он закрыл сетку. Ничего не видно, Би, когда она закрыта, цвет сетки делает это практически невозможным, — уверил меня Алек.

Господи, помоги мне.

— Мне. Пофиг. Я хочу…

— Музыку, включи музыку, — прокричал Доминик, перебивая меня.

— Ладно, сейчас принесу свои колонки.

Что. За. Черт?

— Алек, не слушай, черт побери, его! — прокричала я, однако ответа никакого не получила.

Я резко повернула голову к Доминику и строго на него посмотрела.

— Я не шучу, отпусти меня или же я, богом клянусь, кастрирую тебя.

Доминик рассмеялся.

— Тебе понадобятся мои яйца для наших будущих детей, поэтому последнее, что ты захочешь с ними сделать, — это отрезать.