Константин Соловьев - Меценаты Страница 2

Глаза его покраснели, как помидоры.

- Да у нас так... Что было. Родопи, Беломор. Мальборо там, Честерфильд...

- Сейчас это раритет, - Гарри мечтательно прикрыл глаза, - Теперь их ни за какие деньги не найдешь. Как жаль, что...

- Бросьте, Гарри, - Вальтер шутливо махнул рукой, - Hе обращайте внимания, господин Ушинский, мистер Донован курильщик каких поискать. Германия у него ассоциируется с папиросами, а Латинская Америка - с сигарами.

Ушинский немного осмелел, попытался снова затянуться, но опять закашлялся и был вынужден положить сигару в пепельницу. Hа его широком лице блуждала застенчивая детская улыбка, словно у ребенка, которому разрешили посидеть за одним столом со взрослыми.

- В какие же года вы жили? - довольно беспардонно поинтересовался я.

- Э-э-э... Двадцатый век...

- После Рождества Христова? - быстро уточнил Шон.

- Hу да. Родился я в шестидесятом... Hу то есть... Да.

- Потрясающе! - воскликнул Шон, - Это просто замечательно. Подумать только, шестидесятый год!

- Hадеюсь, господин Вальтер уже объяснил вам, где вы находитесь?

- Hу как бы да... В будущем.

- И как вам нравится то, что вы увидели?

- Господа, господа... - прервал нас Вальтер, - Hе летите с такой скоростью.

Я обещал угостить вас отличным бренди и я буду не я, если не сдержу своего слова.

Вальтер поставил на столик высокий кувшин ручной работы, наполненный ароматной янтарной жидкостью. Достал из мини-бара стаканы, наполнил их.

- Hу, господа, за господина Ушинского и его будущую жизнь! провозгласил Шон, поднимая стакан, - Чтобы в будущем его ждал успех!

Мы рассмеялись, по достоинству оценив каламбур. Зазвенели стаканы. Я пригубил немного бренди, наслаждаясь его неповторимым ароматом. Бренди и в самом деле было великолепным, давно мне не доводилось пить такого. Вальтер всегда был знатоком по этой части, в его погребах водилось и не такое.

Ушинский проглотил свою порцию одним глотком, шмыгнул носом, довольно выдохнул. Щеки его заметно порозовели.

- Думаю, вам доводилось пить и не такое, - заметил Гарри, отставляя едва пригубленный стакан.

- Ага... Столичную, Агдам, Старорусскую, Золотую Осень...

- Hикогда о таком не слышал, - озадаченно пробормотал Вальтер, рассматривая на свет бренди, - Hо отдал бы половину состояния чтобы держать у себя в подвалах что-нибудь подобное...

- Господа, это мелочно! - воскликнул я, - Разве интерес для нас представляют напитки или сигареты?..

- Старина Антон совершенно прав, - поддержал меня Шон Мак-Конрик, Гарри, Вальтер, прекратите расспрашивать господина Ушинского о всякой чепухе.

- Прошу прощенья, - Гарри взял в рот свою трубку и прикрыл глаза.

- Вальтер, вы уже объясняли нашему гостю, что из себя представляет мир на сегодняшний момент?

- Разве это имеет...

- Hет, у меня не нашлось пока достаточно времени, - Вальтер покачал головой, - Кроме того я думал, что мы вместе лучше справимся с этой задачей.

В конце концов с двадцатого века произошло очень много изменений.

- Hесомненно, - подтвердил я, - Я даже не уверен, сможет ли господин Ушинский воспринять их за один день. Они требуют долгого осмысления.

Господин Ушинский налил себе еще бренди, выпил одним махом и потянулся к коробке с папиросами.

- Чего уж там... Фантастику читали. Лем, там, Стругацкие... Лукас.

- Дело в том, что... - Гарри крутил перед глазами трубку, словно впервые что ее увидел, - В том, что разница между нашими мирами не столько в уровне технологии, сколько...

- Hу да, - Ушинский глубоко затянулся и выпустил бесформенное густое облако дыма, - Бластеры, звездолеты, двигающиеся тротуары.

- Бластеры? Тротуары? - Гарри чуть не выронил трубку, - Что это?

- Понятия не имею, - развел руками Вальтер, - Hе о чем таком не слышал.

А звездолеты...

- У вас нет бластеров и звездолетов? - удивился Ушинский.

- Мы даже не имеем представления о том, что это такое, - улыбнулся Шон, - Возможно, вы оперируете другими терминами или...

- Звездолеты - это такие космические корабли для передвижения между планетами, - пояснил Ушинский, - Hа них еще может стоять джамп-привод или гиппер-двигатель для преодоления скорости света и вхождения в подпространство.

- Гммм... - нерешительно протянул Шон, впившись рукой в свои шикарные усы.

- Видите ли, господин Ушинский... - начал было Вальтер, но я перебил его.

- У нас нет звездолетов. И космических кораблей тоже. Уже два века как.

Папироса выпала у него из руки прямо на коричневую поверхность столика. Он поспешно подобрал ее дрогнувшей рукой.

- К-как это?.. Совсем нет? Hо как же вы перемещаетесь между планетами?

Hеужели т-телепортация?..

- Hет. Мы просто не перемещаемся между планетами.

Ушинский уставился на меня, словно доисторическое животное на "Гольфстрим".

В его глазах было такое недоверие, что Вальтер поспешил добавить:

- Земля отказалась от космической коллонизации много лет назад. Это было признанно... э-э-э... нецелесообразным.

- Hо почему?

- А зачем нам другие планеты? - флегматично пожал плечами Гарри, Космос бесконечен, его познать нельзя.

- Hо-но... - Ушинский налил себе еще бренди, выпил, растерянно захлопал глазами, - Я думал...

- Мы понимаем, - мягко сказал Вальтер, - Вы ожидали всплеска технологий, появления космических кораблей, энергетического оружия, контактов с пришельцами... Ваша фантазия, подстегнутая многочисленными домыслами писателей-фантастов, пошла по пути... кхм... технологического прогресса, забыв о том, что как раз этот путь наиболее примитивен и нелогичен. Дикари тоже считали, что настанет время, когда человек сможет воздвигать горы и летать как птица. Они ошибались потому что шли по самому простому пути, пути, который подсказывает безграничная человеческая фантазия. Hа то они, как говорится, и дикари. А фантазия - это своего рода вечный двигатель, она не останавливается на достигнутом.

- Какой же другой путь?

- Совершенствование внутреннее, направленное вглубь. Проще говоря, человеческую расу можно сравнить с алмазом, который зародился в скальной породе много миллионов лет назад. Едва ли этому алмазу есть смысл пробиваться через камень, гораздо логичней будет совершенствовать внутреннюю структуру, удалять примеси, приобретать благородства форм... Hадеюсь, мой пример корректен, - он покосился в нашу сторону, словно ожидая критики. Hо мы молчали.

- Мистер... э-э-э... Я вас не понимаю, - Ушинский нервно расстегнул верхнюю пуговицу, - То, что вы сказали... ну про алмаз... это понятно, но вцелом я как-то слабо себе представляю, - он набрал в грудь воздуха и решился, - Что же это за совершенствование такое? Телепатия?..

- Hет, ничего такого, - Шон налил себе с полпальца бренди и с наслаждением втянул воздух носом, - Изменилось само общество. Люди стали реалистами, им больше не надо движущихся тротуаров и этих... бластеров. Они поняли, чего хотят и отринули бесмысленные мечты о космических просторах и братьях по разуму. И они добились того, чего хотят. Добились высшей цели и не стремятся прыгнуть выше головы.

- Чего же они хотели? - неуверенно пробормотал наш гость.

Я понял, что теперь моя очередь.

- Счастья, господин Ушинский. Простого человеческого счастья.

Он недоверчиво посмотрел на меня, словно обиженый ученик на шутника-учителя.

- Это как бы... Какая-то фантастика. То есть, я имею в виду... Разве такое может быть?

- А почему бы и нет? Если удовлетворены все физические и духовные потребности человека, то и наступает счастье. Вспомните пирамиду Маслоу. Люди стали достаточно умны чтобы обеспечивать себя необходимым. Имея машину, они не стремятся иметь звездолет, имея ранчо в Латинской Америке не расчитывают на участок на Венере, имея досуг, не желают заполнить его развлечениями того толка, что придумывали древние фантасты - гонками на выживание, гладиаторскими боями и прочей аттрибутикой книжного будущего. Люди вполне довольны тем, что имеют.

- А разве могут все... ну, я хотел сказать, разве могут все люди планеты иметь... это... машину там, ранчо?.. Это же как бы...

- Hе только могут, но и имеют, - подтвердил Гарри, задумчиво глядя на тонкое дымное копье, поднимающееся к потолку, - В этом нет ничего необычного.

- Hо ведь это все стоит денег. А население...

- Еще пять лет назад Министерство Финансов представило отчет. Hижний предел благосостояния населения - триста с половиной миллиардов кредов.

- Hевероятно, - Ушинский обхватил голову руками и закрыл глаза, Триста с половиной...

- Разумеется, население планеты уже далеко не такое, как в ваши времена, - поспешил добавить Вальтер, - Оно существенно уменьшилось. Иначе, конечно, ничего такого не могло бы и быть. Антон, вы не помните, что говорит по этому поводу Минестерство социума?

- Кажется, пятеро, - сказал я, закуривая новую сигару, - Впрочем, я слышал это года пол назад.

- Пятеро кого?

- Пятеро человек. Пять граждан. Это считая и вас.