Путь Трибунала - Артемис Мантикор Страница 2

Что удивительно, у тех, кто начинает прокачку, уровень очень быстро летит вверх, будто сама система пытается выправить этот недостаток. Можно сказать, халявный буст для новичков, имевших боевой опыт в прошлом.

Где набивать опыт тоже решили очень быстро. Сильная портальная сеть позволила удешевить порталы между мирами и наладить постоянный переход фарм-групп для получения опыта. Заодно получалось так, что бесплатно зачищали от чудовищ города и брали под контроль опасных шизофреников.

То, куда верящие в безумные вымышленные вселенные открывали свои порталы — отдельный повод для разговора и детальное направление для изучения. Не то, чтобы я в это сильно верил, но вдруг за одним из таких порталов найдётся более эффективное лекарство от пустоты?

Изучением всего этого занимался по большей части Айзек. Как и всеми остальными исследованиями. Чего у него не отнимешь — так это того, что мужик и правда был очень умным, и что более редкое качество для учёного — ещё и хитрым. Так что он достаточно быстро постарался стать незаменимым. Или по крайней мере отчасти заменить Танатоса в некоторых вопросах мироустройства.

— Син? Теперь тебя зовут так? — послышался мужской голос за спиной.

Я даже не заметил его — настолько погрузился в свои мысли.

— Ты построил красивый город, внук. Тебе есть чем гордиться. Некоторые считают тебя почти святым.

— Нет, я всего лишь старший жрец Трибунала, — ответил я.

— Ого! Звучит здорово. Я пока ещё не очень понимаю, что это значит. Ещё разбираюсь с тем, как всё устроено в загробном мире.

— Загробном мире? — не сразу понял я.

— Это ведь не Земля, верно? Здесь все цвета будто ярче. Да и я сам… сам видишь.

Причина, по которой я не узнал родного дедушку была не только в моей погружённости в размышления, но и в том, что на вид ему было сейчас около пятидесяти, а не восемьдесят два. Седина отчасти ушла и вид был на много здоровее прежнего. Да и одежда была — на мельхиорский манер — длинное, с металлическими вставками, эмблемой звёздного зверя и с высоким воротником.

— В таком смысле да, мы уже в раю, — чуть улыбнулся я.

— Но ты не выглядишь особенно счастливым, — заметил он. — И будто сторонишься нас.

— Это… плата за силу, — со вздохом сказал я. — Прости, я сторонюсь лишь потому, что слишком много на себя взвалил и не уверен, что вывезу.

— Я слышал, что говорят в городе о твоей… девушке. Желание её спасти благородно, но действительно ли это то, на что стоит потратить жизнь?

— Это плата за силу, — повторил я. — И я не могу отказаться платить по счетам. Чтобы вытащить вас с того света, мне пришлось перестать быть человеком.

— Мне есть чем гордиться. Мы все гордимся тобой. Но ты бы заходил почаще. Мы можем помочь. Уже записались даже в твою школу магии.

А я и не знал…

— Да, обязательно, — отмахнулся я.

Сложно описать близким то, что ты сходишь с ума. Что внутри клокочет лиловая тьма, а симптомы пустоты всё продолжают усиливаться.

И сейчас я осознавал своё безумие разумом и сердцем. Но что-то тянуло меня немедленно бежать на вершину, к хрустальному саркофагу с Последней Лаской.

Оказавшись там спустя всего несколько минут, я наконец смог вздохнуть с коротким обманчивым облегчением.

Магические средства и проверенная на свойства фармакология с Земли оказались очень действенны. Огнестрельное оружие, включая лёгкие разрывные средства оказались почти бесполезны против магических щитов, регенерации и стихийного тела. А вот химия Земли опережала технологии Мельхиора в разы. Ситуацию исправляла магия и алхимия, но зачем выбирать, если можно объединить?

Так новые средства против пустоты могли подавлять на сутки даже порывы принцев безумия.

Но я был уже на один ранг выше. И потому всё это мне не помогало надолго.

Из головы не выходил Старик. Тот, который был стражем в храме неназываемой. Единственный, кого я знал на таком уровне стихийной связи.

Смена формы на кошачью. По словам Безупречного — лучший способ запереть чувства. Эта форма чуть лучше противостоит влиянию безумного бога. Истинная эмпатия отторгает тёмную.

Плюс, артефакторика и повышение воли. Сейчас в характеристиках под баффами был серьёзный перекос в сторону этой характеристики.

К тому же в этой форме я ещё меньше мог походить на то существо в храме.

Белый кот, будто ангора или сиам без пятен на полукошачьем-полугуманоидном теле. Каким-то таким котом меня видел Мельхиор. Дальше шло полное превращение в кошку. Но бегать под ногами у своих учеников — было бы совсем не солидно.

Короткий беспокойный сон был полон кошмаров. Каких-то глупых и незапоминающихся. Но от них всё равно просыпаешься с бешено бьющимся сердцем и ощущением ужаса.

И то, что этот ужас — всего лишь какой-то эффект в статусе — как-то ни разу не помогало. Помогала вода — медитация с переходом в мир Аквы, который сам по себе целителен для аквы. Единственное, чем мне могла помочь Дафна в моей борьбе с пустотой.

Затем таблетки, запитые эликсиром. В одном городке на земле мы завербовали специалиста, который после ознакомления с синдромом тари, выписал ряд лекарств, которые затем были проверены справкой.

Всё больше и больше ухищрений, и всё меньше и меньше толку. Времени, чтобы привести себя в порядок остаётся всё меньше.

Ну, или ходить как самоубийца, без маны…

— Позволь обнять твой разум, — прошелестел в голове голос Нефтис.

К павшему божеству возвращались силы. Медленно и постепенно — сейчас старшая из дочерей Смерти была слабее не то что меня, моих старших учеников. Её личность была сильно повреждена, а осколки в посохе и амулете — были слишком малы, чтобы вернуть богине её память и личность.

Но определённый отпечаток уже был виден.

По голове словно пробежал холодок. Насчёт «обнять разум» — она говорила беквально. Богиня Покоя что-то затормаживала в голове, так что эмоции проходили вяло и будто мимо меня.

Вместе с утренним дождём над нами под башней уже собирались ударные группы очищающих. Где-то две-трети — земляне. Ещё почти треть — мельхиорцы, бывшие безымянные и ученики. И совсем немногие — зверяне. Практически все представители коренного населения этого мира ушли на службу к подземному королю.

Ветер, залетавший через расщелину срывал сверху куски промокшего от бури снега, которые падали на город, превращаясь в разлетающиеся на капли клубы воды.

Моя любимая погода, как и у