Виталий Африка - Записки Террориста: Киев 2016 Страница 22

Слава Ктулху, приехали! Ещё немножко, и я б попросил высадить меня. Лучше пешком идти, чем весь этот бред слушать. Пока Гарик тащит в курилку бросающего на меня жалобные взгляды Лёху, быстро шмыгаю за дверь. Поздороваться с охранником, взбежать по лестнице — и вот он, чудесный офис, с благословенной тишиной, кофием и доступом в Интернет. Ставлю чайник, запускаю комп. На часах 8.09, осталось тринадцать минут. Млять, нервничаю. Ладно, лучший способ успокоиться — придерживаться повседневной рутины. Моя рабочая почта, общая корпоративная почта, мой блог, моя личная почта, вторая, третья... В личном сегменте тишина, в рабочем пара писем есть, но что-то мне не до них… не, нафиг! Решил заниматься рутиной, занимайся рутиной! Сделав себе огромную кружку полухимического, зато горячего кофе, погружаюсь в дебри рабочей почты. Так… чё у нас тут… «Зелёный рай» оплатил одну поставку, осталось две неоплаченных за ними. Обещают после обеда ещё одну, просят подтвердить завтрашний заказ. А на прошлой неделе были пять должны. Угроза прекратить отгрузки подействовала. Вот что за люди — палец им дай (сиречь отсрочку от поставки до поставки), всю руку откусят и начнут перегрызать шею. Ладно, пусть Оксана с ними дальше разбирается.

Что ещё… В Чернигове покупатель негодуэ — руккола, видите ли, «не бэйби» ему пришла. Крупновата, понимаешь, и лопухообразна излишне. Мля, вот чё они все так фапают на эту «бэйби»? Это, если кто не в курсе, руккола такая, самая короткая и узкая. Её, между прочим, вообще в бывший СССР не возят, т.к. она дорогая очень. Всё из Жыдленда в Европу идёт, _Белым_Людям_. Но нет, наши дебилы услышали где-то и теперь достают несчастных импортёров. Подай им «бэйби», но по цене обычной. Ага, щас. Жрите, что дают. Мдя… Не, пожалуй, так отвечать не буду. Да и вообще не буду, пусть Оксана отвечает. Она же у нас целый коммерческий директор, а я лишь жалкий финансовый менеджер, ну и грузчик по совместительству. Хотя, скорее, наоборот.

 Так, 8:19... нет, уже 8:20. Осталось две минуты. Бля, надо было на 7:40 поставить. И символично, и приехал на работу — а всё уже готово. Или точно знаешь, что всё похерено. Хотя, путь маршрутки пересекается с нашим. Рвануло бы в 7:40, могли бы до сих пор в пробке стоять. Или вообще самих бы задело, то-то хохма вышла б.

8:21. Заходит, не, проскальзывает в дверь Лёха, безуспешно пытаясь спастись от Гарика, всеобъемлющий голос которого неотвратимо приближается по коридору. На секунду перед мысленным взором встаёт чудесная картина шумного армянина, волшебным образом переместившегося в салон той самой маршрутки.

8:22. Гарик никуда не переместился, увы. Вот он, громогласно требует у Оксаны сделать ему кофе. Ладно, хрен с ним, с Гариком. Контрольное время прошло. Час «Ч» и день «Д», тасазать.

8:25. В инете пока тишина. Млять, хоть бы сработало. Кофе ещё попить что ли?

8:26. Гарик требует отчёт по дебиторке. Мля, ну в пятницу же перед отъездом ему давал, какие там могут изменения утром понедельника? Ладно, хрен с ним, распечатаю ещё раз.

Гарик, получив распечатку, некоторое время задаёт бестолковые вопросы в духе «а сколько нам тот-то должен» (как будто цифра не перед его носом) и «а за что». За что, за что. За оружейный плутоний, млять. За зелень, за что ещё? Чем-то ещё мы торгуем, о чём я не в курсе?

— Витаськин, а почему «Евромикс» нам столько должен?

— Ну у них же проблемы были, помнишь? Они нам вообще за пять поставок были должны. Снижают потихоньку.

— А мы им что-то отпускаем сегодня?

— …

— Виталик-джан, я тебе вопрос задал, вроде бы. Отпускаем мы что-то «Евромиксу» сегодня?

— Гарик, ну не я же продажами занимаюсь, откуда я знаю?

— Ну а как это ты не знаешь? Кто у нас бухгалтер?

— Я.

— И?

— И я занимаюсь учётом, плюс грузчик заодно. А продажами занимается Оксана, и она знает, отпускаем мы им что-то сегодня или нет. Если да, то она мне скажет, я выпишу накладную и выдам им товар. Как мы это всегда и делаем.

Гарик корчит недовольную морду лица, обращённую скорее к Лёхе, чем ко мне. Мол, «вот видишь, кого ты нам подсунул». Ну, это его обычная манера, мне наплевать. В любом случае, недолго мне осталось тут загнивать. Надоедливый армянин тем временем поворачивается к Оксане: «Оксана (ага, не "Оксаночка" — верный признак раздражения), что у нас с "Евромикосом"?!»

Оксана, вообще-то, тоже довольно легко начинает нервничать обычно, но пока держится: «Сегодня перед отъездом отложим им 48 мяты, 30 рукколы, 20 зелёного базилика и по 3 тимьяна/розмарина/тархуна, они ночью заберут».

У Гарика краснеет лицо и толстые пальцы сжимаются в маленькие волосатые кулачки. Точно, ща рванёт.

— А можно у тебя спросить, сколько они нам должны? А то мне вот тут бухгалтер наш подсовывает бумажку, что они нам 80 тысяч должны! А по твоим данным как, это правда?

— Нуу… Виталик же у нас ведёт учёт. Он мне такую же сумму вечером в пятницу сказал.

— А по твоим данным как? Ты вообще ведёшь у себя учёт?

— Нет, мне Виталик суммы даёт.

— И что вы вдвоём, договориться не можете, в одном кабинете сидите?!

— Гарик, о чём договориться? — это уже я вступаю, хотя и зря, наверное.

— Почему мы им товар отпускаем, когда у них такая задолженность?!

— Ну Вы же сами им лимит в 100 тысяч установили!! — Оксана, голос уже дрожит.

Ну, всё, сейчас начнётся очередная Гарикова истерика. Млять, как же он заколебал. Кстати, а что у нас там в инете? На часах-то 8.45 уже. Нука-нука… ЕСТЬ! «Взрыв на мосту Патона». Неужто прямо на мосту? Посмотрим подробнее…

От изучения первых отзывов о деле рук моих через пару минут отвлекает истерика Гарика. Что-то он сегодня особенно в ударе: «…я категорически запрещаю — ты меня слыщищь? — категорически. Все меня слыщат? — отпускать товар тем, кто не погасил задолженность!!! Сколько можно повторять…» Надо его отвлечь взрывом, на это должен повестись.

— Народ, тут в городе взрыв какой-то, на развязке на съезде с Патона. Похоже, автобус пассажирский взорвали.

Робкая попытка Лёхи поинтересоваться «а скольк…» напрочь заглушается Гариковым: «Да мне похуй!!!», — с которым шарообразный сгусток истерии выкатывается за дверь. Разумеется, хлопнув ей так, что стены вздрогнули. В курилку пошёл, успокаиваться. И где же его патриотизм? Ну, ладно. А мне вот не пох. И Лёхе с Оксаной тоже. Все утыкаемся в экраны.

Ага… Взрыв на развязке, отлично, встали сразу не только Дружбы Народов, но и Набережное и Надднепрянское шоссе. Хорошо, что на пораньше не установил таймер, а то куковали бы сейчас в пробках. По жертвам пока непонятно. «Є загиблі і поранені». Надеюсь, надеюсь… О, вот и фотки с места взрыва появились. Хмм… А неплохо так рвануло. Всю корму автобуса разворотило нахрен, сам он лежит на боку, перекрывая сразу две полосы. Еще три легковушки стоят рядом, похоже, не зря я с гайками возился. Тел не видно, но крови на асфальте хватает. Да, похоже, всё идеально получилось.

Вы, наверное, сейчас инстинктивно пытаетесь нашарить что-нибудь тяжёлое, дабы им в меня запустить? Мол, как же так, опять терроризм, на этот раз ещё гнуснее, убийство мирных жителей и всё такое? Подлый и бессмысленный акт устрашения, ага. Ну, что вам сказать… Насчёт подлости пусть каждый определяет для себя сам, а вот с бессмысленностью — звиняйте, не согласен. Что у нас сейчас идёт, в нашем многострадальном отечестве? Тяжелейшие позиционные бои за станицу Луганскую, уже обошедшиеся обеим сторонам в три-четыре сотни погибших и стершие эту самую станицу с лица земли? Не, не угадали. Это «многочисленные случаи нарушения сторонами ранее достигнутых договорённостей о прекращении огня», не более. Ещё попытка? Правильно, третий этап имплементации Второго пакета Минских соглашений. Т.е., называя вещи своими именами, имеет место быть побулькивающая на медленном огне смесь говна и крови. Чем дальше от линии фронта, тем больше говна, соответственно, причём в обе стороны. Кремлядь всё так же пытается запихнуть Донбасс в Украину, Украина, в свою очередь, открещивается. И тянуться всё это может ещё очень и очень долго, пока от Донбасса одни головешки не останутся. Здесь, в Киеве, к войне уже все привыкли, она воспринимается в фоновом режиме, не более. В Москве она вообще всегда так воспринималась. Вышеупомянутая смесь будет кипеть, пока не выкипит вся, и кастрюля не расплавится. Значит, нужно немного добавить огоньку. Чтоб полило через край, и огонь погас. Чем мы и занимаемся, собственно.

Мы — это я, уже знакомый вам Серёга, сапёрящий под Донецком вовсю Карабит, неизвестный мне Второй и ещё несколько человек, о которых я пока промолчу, с вашего позволения. Зачем мы всё это делаем? Ну, уж не за деньги точно. Мотивы у каждого свои, понятно. У меня скорее идеологические, да и просто интересно. Любопытно, кстати, что бы на всё это Лена сказала. Пожалуй, записала бы в социопаты. Ну, не без этого, наверное. Что? Ненависть? Нет, Ктулху с вами, какая ненависть… Ненавидеть можно конкретных людей, а миллионы… ну, кто-то может и миллионы ненавидеть, конечно, но это не про меня. Я просто не воспринимаю их как нечто ценное, одушевлённое. А насчёт ненависти — это к Серёге. У него вся семья погибла в июле 2014, когда украинская БМП расстреляла «газель» с беженцами у самой границы. Вот у него настоящая ненависть, он готов рвать зубами любого с биколором. Надеюсь, кстати, что удержится, не хотелось бы чтоб из-за его нервов меня в каком-нибудь СБУшном подвале в отбивную превратили. С Карабитом похожая история — сын попал в плен к украм под Славяносербском, и нашли мы его уже без пальцев, языка, ушей, глаз и яиц. Живого и заботливо перевязанного, укры подкинули на нейтралку. Где он сейчас? Ну, а сами как думаете? Вот вы бы родителям такого сына привели? Карабиту сказали, что уже мёртвого нашли, истёк кровью. Так что, если надо для дела, тот же Карабит не то что маршрутку — детский сад взорвёт, и не поморщится.