toshiba - МУЗЫКАНТ В ЗАЗЕРКАЛЬЕ Страница 22

желавший изучать музыку моего отца. До этого он уже успел

узнать от Анатолия Ведерникова, который был в Новосибирске на

гастролях, что «Прохорову посадил Локшин».

А вот еще случай. В семидесятые годы на мехмате МГУ вместе со

мной училась Вера Леонтович, дочь академика М.А. Леонтовича.

Спустя много лет она рассказала мне, что у них дома собирался

семейный совет: можно ли ей общаться со мной – сыном нелюдя?

Позднее я прочел книжку, посвященную памяти Ведерникова,

откуда узнал, что он был другом ее брата, физика

А.М. Леонтовича.

А еще – насколько я понимаю, ученики Анатолия Ивановича (и, в

частности, влиятельный Виктор Суслин) разделяли взгляды своего

учителя (со всеми вытекающими отсюда для моего отца

последствиями).

Поэтому, я думаю, простителен мой интерес к пианисту

Ведерникову. В конце концов, его история – это контекст истории

моего отца.

Итак,

Цитата первая

<<Обычно каждый день приходил к нам <..> Толя Ведерников,

ученик отца [т.е. Г.Г. Нейгауза], талантливейший музыкант. Он

был вундеркиндом в Харбине, концертировал мальчиком в

Японии, в 1936 году шестнадцатилетним решил учиться у

Нейгауза, приехал с родителями в Москву и поступил в

консерваторию. Вскоре [его] родителей арестовали, и Толя остался

один. ПАПА СКАЗАЛ ЕМУ, ЧТО ОН МОЖЕТ СЧИТАТЬ НАШ

ДОМ СВОИМ ДОМОМ [здесь и далее все выделения в тексте

сделаны мной – А.Л.]. С тех пор Толя подружился со всеми

обитателями нашей квартиры и стал регулярно бывать у нас.>>

Нейгауз М.Г. «Святослав Рихтер в семье Генриха Густавовича Нейгауза»/

Вспоминая Святослава Рихтера. – М.: Константа, 2000, с. 30.

Цитата вторая

<<НЕЙГАУЗ ПРИНЯЛ ЕГО [т.е. Анатолия Ведерникова] В

КЛАСС И ВСЕЙ ДУШОЙ БЫЛ РАСПОЛОЖЕН К НЕМУ.

Анатолий сразу почувствовал в Генрихе Густавовиче

исключительную личность, человека, который поднимет для него

занавес в мир искусства, раскроет ему то, о чем он только

подозревал <…>. Генрих Густавович, желая раскрыть своему

ученику музыку глубже, часто философствовал на уроках. Он

всемерно развивал в нем любовь к другим искусствам – к поэзии,

живописи, архитектуре. Проводил аналогии с явлениями природы,

особенно много говорил о духовной жизни.>>

Ведерникова О.Ю. «Анатолий Ведерников»/Анатолий Ведерников:

Статьи. Воспоминания. – М.: Композитор, 2002, с. 22–23.

Цитата третья

<<Наступил 1940 год. НЕЙГАУЗ РЕШИЛ ПОКАЗАТЬ ПУБЛИКЕ

ДВУХ СВОИХ ВЫДАЮЩИХСЯ УЧЕНИКОВ [Рихтера и

Ведерникова]. Они выступили в Большом зале консерватории,

сыграв Двойной концерт Баха C-dur. [Затем сыграли] Рихтер –

Концерт Шумана, а Ведерников – Концерт Равеля G-dur.

Дирижировал Николай Аносов. Концерт прошел с огромным

успехом. В газете «Правда» от 27 апреля 1941 года появилась

[восторженная] рецензия. >>

Ведерникова О.Ю. «Анатолий Ведерников», с. 25–26.

Цитата четвертая

(из письма Г.Г. Нейгауза – Б.С. Маранц и С.С. Бендицкому.

Москва, 11 октября 1941 г.)

<< ТОЛЯ [ВЕДЕРНИКОВ] И СЛАВА [РИХТЕР] ЧУДНО

ИГРАЮТ. На молодежь война все-таки не так действует, как на

меня, старика. Недавно состоялся мой «доклад» в ВТО о

Шимановском, потом играли я, Толя и Слава. Слава играет

гениально.>>

Цит. по: Нейгауз Г.Г. Письма. – М.: Дека-ВС, 2009, с. 245.

Цитата пятая

<<Г[енрих] Г[уставович] был арестован 4 ноября 1941 года. <…>

Г.Г. был искренним и открытым человеком, высказывал свои

мысли многим людям – некоторые из них писали доносы. Когда

следователь прочел ему ВЫДЕРЖКИ ИЗ ДОНОСОВ, Г.Г. сказал

3 декабря [1941 года] (в изложении следователя):

«Убедившись в наличии у следствия материалов, я твердо решил

дать развернутые показания о своей антисоветской деятельности,

которая выражалась в моих антисоветских настроениях и

высказываниях» <…>

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА 28 ДЕКАБРЯ 1941 ГОДА. 10 ЧАСОВ

УТРА. <…>

Вопрос [следователя]: Назовите лиц, при которых вы высказывали

свои антисоветские настроения и обстановку, в которой это

происходило.

Ответ [Г.Г. Нейгауз перечисляет: Нейгауз М.С., Рихтер С.Т.,

Ведерников А.И., три сестры Блуменфельд, Яков Зак, Эмиль

Гилельс, сослуживцы]. <…>

ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ 25 МАЯ 1942 ГОДА.

На основе поступивших в НКВД СССР агентурных данных [т.е.

данных, полученных от ВНЕДРЕННОГО АГЕНТА] о том, что

Нейгауз Г.Г. занимается антисоветской агитацией, высказывает

намерение дождаться прихода немцев и по этой причине отказался

от эвакуации из гор. Москвы, Нейгауз 4.11.41 был арестован и

привлечен к уголовной ответственности. <…>

Сознался частично. Изобличается агентурными материалами. <…>

>>

См. Нейгауз М.Г. «История ареста Генриха Густавовича Нейгауза:

воспоминания дочери». – М.: Ньюдиамед, 2000, с. 10, 17–20.

Цитата шестая

<< Девять месяцев просидел Генрих Густавович в одиночной

камере <…>. Многие известные музыканты, среди них Э. Гилельс,

видные ученые ходатайствуют о его освобождении. Хлопоты

увенчались успехом, что для того времени было немыслимо.

Нейгауза освободили, но обвинения с него не сняты, он должен

уехать в ссылку. Анатолий [Ведерников], узнав, что Генрих

Густавович уже дома, сейчас же приехал к нему.>>

Ведерникова О.Ю. «Анатолий Ведерников», с. 28.

Цитата седьмая

<< Г.Г. был выпущен из тюрьмы 19 июля 1942 года. Через три

недели Г.Г. был отправлен в ссылку в Свердловскую область. <…>

Осенью 1944 года Г.Г. приехал в Москву как член жюри смотра

молодых музыкантов. Группа деятелей искусств написала

ходатайство о том, чтобы Г.Г. разрешили остаться в Москве

[разрешение было получено, Нейгауз вернулся к преподаванию в

Московской консерватории – А.Л.] .>>

Нейгауз М.Г. «История ареста …», c. 21–22.

Цитата восьмая

<< В ноябре 1945 года объявляется всесоюзный конкурс. Рихтер и

Ведерников намереваются принять в нем участие. Тогда, сразу

после войны, играть было почти некому. Казалось, и конкурентов-

то практически нет. Анатолий показывает себя очень хорошо.

Каких-то неудач у него вообще не бывало, но ПРОИСХОДИТ

НЕЧТО НЕОБЪЯСНИМОЕ. А. ВЕДЕРНИКОВ НЕ ПРОХОДИТ

НА 3-Й ТУР И НЕ ПОЛУЧАЕТ ДАЖЕ ДИП-ЛОМА. Первое место

делят между собой С. Рихтер и В. Мержанов, остальные места

распределяются среди пианистов, теперь уже давно не играющих

или ныне никому не известных. ТРУДНО СЕБЕ ПРЕДСТАВИТЬ,

КАК МОГЛО ЖЮРИ С ПРЕД-СЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИМ

Д

.Д. Ш

ОСТАКОВИЧЕМ ,

ОТЛИЧНО

ЗНАВШИМ

ВЕДЕРНИКОВА КАК ТАЛАНТЛИВОГО, БЛЕСТЯ-ЩЕГО

ПИАНИСТА, ПОСТУПИТЬ ПОДОБНЫМ ОБРАЗОМ – ТАК

ПРЕДАТЕЛЬСКИ ПОГУБИТЬ ЕГО.>>

Ведерникова О.Ю. «Анатолий Ведерников», с. 30–31.

Эти яростные строки, очевидно, представляют собой обвинение,

адресованное Ольгой Юльевной прежде всего персонально

Шостаковичу. Вполне возможно, однако, что ее гнев был

направлен по неверному адресу. Что касается реакции Нейгауза на

несправедливость жюри, то некоторое суждение об этой реакции

можно вынести на основании его письма своей ученице и

близкому другу, педагогу Свердловской консерватории:

Цитата девятая

(из письма Г.Г. Нейгауза – Б.С. Маранц; конец января 1946 г.)

<<Дорогая Базя! Спасибо за Твои милые письма, в особенности за

упоминание об истине. Если тебе попадется «Советское

искусство», почитай там мою статейку о Святославе [Рихтере],

здесь всем очень понравилось, но я огорчен [!], что самое лучшее –

цитату из Пастернака почему-то упразднили. ЕЩЕ РАЗ ОТ ВСЕЙ

ДУШИ ПОЗДРАВЛЯЮ ТЕБЯ С ПОБЕДОЙ ЮРЫ [МУРАВ-

ЛЕВА]. ( На Всесоюзном конкурсе музыкантов-исполнителей в

1945 г. первые премии получили С.Т. Рихтер и В.К. Мержанов,

третью – Ю.А. Муравлев. – Прим. составителя собрания писем

Г.Г. Нейгауза). ПРИЯТНО, ЧТО ОСОБЕННОЕ ВНИМАНИЕ

ОБРАТИЛ НА НЕГО ШОСТАКОВИЧ. Твои планы насчет Юры

считаю совершенно правильными и поддерживаю. Надо будет

только их точно претворить в жизнь. Главная забота должна быть

о его здоровье, которое вызывает опасения. [Далее Г.Г. Нейгауз