Макс Лукадо - В эпицентре бури Страница 23

Да, Сара была богата. Известна. Всесильна. И несчастна.

Её единственная дочь умерла пяти недель от роду. Потом скончался муж. Она

осталась одна с деньгами, именем, воспоминаниями ... и виной. Её настоящее оказалось

пленником прошлого, а она так жаждала свободы.

Именно чувство вины заставило её переехать на запад. Глубокое покаяние привело

её в город Сан Джоуз в Калифорнии.

Купив ферму и сто шестьдесят акров в придачу, она наняла шестнадцать плотников

и дала им работу.

В течение тридцати восьми лет рабочие трудились по двадцать четыре часа, чтобы

построить особняк.

Указания Сары были эксцентричными... совершенно жуткими. Архитектурный стиль

здания был просто кошмарным. Наблюдателей проект заинтриговывал, т.к. каждое окно

должно было иметь тринадцать переплётов, каждая стена - тринадцать панелей, на

66

каждой люстре - по тринадцать плафонов, а в каждом шкафу должно было быть по

тринадцать крючков.

По-видимому автор проекта любил ужасы. Коридоры как змеи изгибались наобум, некоторые вели в никуда.. Одна дверь открывалась в глухую стену, другая - в шахту

глубиной пятнадцать метров. Одна из лестниц вела на чердак, куда не было двери.

Люки. Тайные переходы. Тоннели. Это не был дом для уединения или отдыха в будущем; это был замок прошлого Сары.

Строительство этого загадочного особняка закончилось после смерти Сары.

Готовая усадьба занимала 2,5 га и имела шесть кухонь, тринадцать ванных комнат, сорок лестниц, сорок семь каминов, пятьдесят два слуховых окна, четыреста

шестьдесят семь дверей, десять тысяч окон, сто шестьдесят комнат и звонницу.

Зачем Саре нужен был такой замок? Ведь она жила одна. Кое-кто из знавших её

историю могли бы дать ответ: «Существовали посетители...»

И приходили эти посетители каждую ночь.

Легенда гласит, что каждый день в полночь её слуга проходил тайным лабиринтом в

звонницу. Он звонил в колокол, чтобы... собрать духов. Сара обычно входила в «голубую

комнату»: место своих постоянных встреч с ночными посетителями. И вместе они

оставались там до двух часов ночи, пока вновь не звонил колокол. Потом Сара удалялась

в свои апартаменты, приведения возвращались в свои могилы.

Кто был в том сонме призраков?

Индейцы и солдаты, убитые на границах Соединенных Штатов. Их всех убили пули

из самой знаменитой винтовки Америки - винчестера. То, что приносило миллионы

долларов Саре Винчестер, им несло смерть.

Вот почему она проводила остаток своей жизни в замке раскаяния и пускала

мёртвых в дом.

При желании вы можете увидеть это место полтергейста в Сан Джоузе. Вы можете

побродить по его залам, осмотреть то, что осталось.

Но не стоит отправляться в особняк Сары Винчестер, чтобы увидеть, что может

сделать с живой душой неутолённое чувство вины. И вокруг вас достаточно судеб, живущих в плену своей вчерашней вины. Сердца, преследуемые неудачами, находятся с

вами по соседству. Люди, попавшие в ловушку, - вот здесь на этой улице... или даже в

этой комнате.

Как писал апостол Павел, существует «печаль этого мира», которая «ведёт лишь к

смерти».(1) Вина - которая убивает. Печаль – которая губительна. Яд сожаления, которой является смертельным.

Скольких таких, как Сара Винчестер вы знаете? Как далеко вам надо уйти, чтобы

найти душу, преследуемую призраками прошлого? Может быть не очень далеко.

А может история Сары Винчестер - ваша история?

Если так, то мне особенно приятно, что моя книга попала вам в руки. Её последний

раздел написан с думой о вас. В этих последних главах я собрал свои раздумья о

падении и прощении, потому что даже в часы падения в кромешной тьме бури есть

просветы благодати.

Это – история Петра, узнавшего голос Учителя... увидевшего его лицо... и

благополучно выбравшегося из шторма.

Это – ещё одна история Петра, слышащего вой ветра... видящего ураган... тонущего

в воде.

67

Но более всего это - история Иисуса. История Господа, протягивающего руку во

время шторма на море. Это - ответ каждому вопрошающему: «Господи, чем Ты занят в

момент моего падения?»

В новом доме не найти ответа на вопросы угрызений совести.

Он находится в основании построенного вами дома.

22. СТРАХ, КОТОРЫЙ СТАНОВИТСЯ ВЕРОЙ.

«Они видели Иисуса ... идущего по воде; и они испугались.»(1) ВЕРА ЧАСТО - дитя страха.

Страх вытолкнул Петра из лодки. Он и до этого плавал по этим волнам и знал, что

могут натворить эти шторма. Он слышал много историй о них. Он видел

кораблекрушения. Знал, что шторм может убить. Был знаком со вдовами. И так хотел

спастись.

Он всю ночь этого хотел. Девять часов он работал с парусами, трудился на вёслах и

на горизонте искал хоть маленький лучик надежды. Он вымок насквозь и устал от воя

ветра, стонущего, как в предвестии смерти.

Посмотрите Петру в глаза. Разве в них есть решимость? Всмотритесь в его лицо.

Разве в нём есть стойкость? Всё это будет, но позже. Потом вы увидите его отвагу в

Саду, будите свидетелями его преданности в Троицын день. Потом в его Посланиях вам

откроется глубина его веры.

Но не в эту ночь. Загляните-ка ему в глаза. Видите? Там - страх, в них страх, от

которого бешено колотиться сердце, который душит; страх человека, у которого нет

выхода.

Но именно этот страх даёт рождение истинной вере, потому что зачастую вера -

дитя страха.

«Страх пред Господом - начало мудрости.» - писал один умный человек.(2) Пётр мог бы сам служить иллюстрацией такой проповеди.

Как вы думаете, вышел бы Пётр к Иисусу, если бы тихим спокойным днём увидел, как тот идёт по воде ?

Сомнительно.

Думаете Пётр стал бы просить у Иисуса возможность пройти по воде, будь море

ровным как ковёр, а путешествие приятным?

Не думаю.

Но поставьте человека перед выбором между верной смертью и даже

несбыточной, безумной, надеждой, и он будет выбирать надежду .... каждый раз.

Великие проявления веры редко рождаются от холодного расчёт: Ведь не логика заставила Моисея поднять свой посох на берегу Красного моря.(3) Не медицинское обследование убедило Неемана окунуться в реку семь раз.(4) Не здравый смысл подсказал Павлу отказаться от мирского закона и принять божью

благодать.(5)

И, конечно, не члены полномочной комиссии собрались в комнатёнке Иерусалима, молясь об освобождении Петра из тюрьмы.(6) То было несколько верующих, напуганных, отчаявшихся, загнанных в угол. То была церковь, лишённая возможностей.

Прихожане без средств, молящие о помощи.

68

Но никогда они не были сильнее.

Да, истоком каждого подвига веры часто является страх.

* * *

Описания жизни преданных учеников Господа начинаются главами, полными

подлинного страха. Страха смерти. Боязни одиночества. Беспокойства о впустую

растрачиваемой жизни. Тревоги за неумение слышать Бога.

Я считаю, что вера зарождается, когда видишь Бога на вершине, а сам находишься

внизу и знаешь, что слишком слаб, чтобы совершить восхождение. Ты видишь, что тебе

нужно... ты видишь, чем располагаешь... и понимаешь, что этого недостаточно для

свершения поступка.

Смотрите, как старался Пётр. Но одного его старания было недостаточно.

Помните? Перед Моисеем простиралось море, а за спиной – вражеская армия.

Израильтяне могли пуститься вплавь либо бороться. Но одного выбора было

недостаточно.

И Нееман испробовал разные снадобья, слушал гадалок. А в путешествии за

тридевять земель, чтобы окунуться в грязную речку Иордан и очиститься, не видел

большого смысла, поскольку чистые реки текли и дома. Но был ли у него выбор?

Вы, конечно, знаете, что Павел был законником. Он хорошо овладел знаниями

еврейского Закона. Но Богу стоило только раз появиться у него перед глазами, чтобы

убедить в недостаточности обрядов и пожертвований.

Иерусалимская церковь тоже знала, что нет никакой надежды на вызволение Петра

из тюрьмы, поскольку она была малочисленна, хотя среди них были христиане готовые

бороться. У них была власть, но незначительная. Им нужны были не мускулы, а чудо.

И Пётр нуждается в нём той штормовой ночью. Ему ясны два момента: он идёт ко

дну, а Иисус стоит наверху. И Пётр знает, где более всего ему следует быть.

Нет ничего странного в таком решении. Ведь вера, рождённая страхом, будет

всегда рядом с Отцом Небесным.

* * *

Некоторое время тому назад я ездил в Западный Техас на похороны друга семьи, человека набожного. Он воспитал пятерых детей. Один из его сыновей, Пол, рассказал