Детектив Замка Хэльдиборн (Сказки про домовых) - Игорь Всеволодович Гиркин Страница 23

* * *

Не стану утомлять вас, друзья мои, подробным разговором Серого Кота с Сорокой (там было столько бестолковой трескотни!), но выяснить, как проклятый Злыдень сумел сесть на шею Хозяину, все же удалось. Когда кот передал историю домовому, тот и рад бы был разрыдаться, да нечем оказалось — весь запас печного пепла он уже выплакал… Ведь и в этой беде он, почитай, кругом виноват оказался!

Пошел Решикрут по лесной тропинке силки, на зайцев расставленные, проверить, да и наткнулся на Злыдня… А тот, не будь дурак, пользуясь остатками связывавших их с Дай-Кашем отношений, сумел домовиком обернуться. Выкатился навстречу крестьянину, проявился перед ним, да и начал умолять: «Хозяин-Решикрут! Это я — твой домовой бывший! Пожалей меня — пропадаю в лесу, погибаю! Поверь мне: больше никогда никакой нечистой силы в дом не пущу! Буду за всем следить так, что горя не узнаешь!» — да всё жалобно… с надрывом, со слезой!

Почесал затылок Решикрут, да и подумал: «Печка дымит, коровы доятся плохо, куры несутся — того хуже, лошадь грустная какая-то в стойле стоит, грива у нее свалялась… топоры-косы тупятся — точить не успеваю… и все как-то без домового разладилось! А возьму как я его назад! Авось, хуже не будет!» — и протянул Злыдню свою руку в варежке… А тот, не будь дурак, два раза просить себя не заставил — сразу прыг на рукав и оттуда — прямо на шею… Так домой врага своего сам хозяин на загривке и привез.

Недели не прошло — начал опять Решикрут болеть. Да еще сильнее, чем прежде! И в избе только хуже всё стало: лошадь заболела, коровы доиться вообще перестали, куры передохли, печка дымит пуще прежнего и совсем не греет… Снова дошло дело до старушки-ведуньи. Пришла Доброведа в Дом, да аж руками всплеснула, как на шее хозяина увидала отъевшееся злобное чудище: «Что же ты наделал, бестолковый мужик? Кого в дом из лесу на своей шее по доброй воле привез?!?»

— «Как кого?» — удивился крестьянин: «Домового! Своего… чтобы за хозяйством присматривал! Беда то ведь какая — ничего без него в избе не ладится!»

— «Да не домового ты взял, а Злыдня нечистого, домовым прикинувшегося!» — вконец огорчилась бабка: «И не выгнать мне его второй раз уже никак! Сам ты его взял, по собственной воле! Не знаю я, старая, как теперь тебя от напасти избавить!» — махнула рукой и ушла…

А Злыдень Решикруту нашептывает: «Да ты не огорчайся, Хозяин! Бабка полоумная просто тебе завидует! На самом деле мы, Злыдни, куда лучше всяких домовых! В дом приносим сначала веселье, а потом — счастье и богатство! Вот прямо сейчас я тебя веселить начну, только мне надо, чтобы ты ту бутылку самогона, что на праздник приготовил, из погреба достал!»

То ли впрямь поверил Решикрут Злыдню, то ли просто рукой на себя махнул, а пошла у него с того дня гульба да веселье… Пропил сначала коров, потом — лошадь, потом — полушубок и валенки… в одной рубахе и портах драных остался! Хотел даже Дом пропить, да кто ж его возьмёт — с нечистой силой то?

* * *

Едва Кот закончил рассказывать историю сию жуткую, как Дай-Каш его спросил: «Не знаешь, где здесь ближайший осинник?»

— «Знаю, конечно… там мышей полно. А зачем тебе?» — заинтересовался Серый.

— «Надо в дорогу собираться: Хозяина и Дом спасать!» — Каш решительно одернул свой плед и воинственно сверкнул глазками.

— «А осины то тебе зачем?» — удивился кот.

— «Как зачем? Не знаешь разве, что нечистую силу лучше всего бить либо серебряной стрелой, либо осиновым колом? Серебра у нас нет в помине, значит — надо осиновый колышек сделать!»

— «А как мы его сделаем? Ты даже ветки осиновой сломать не сможешь — твое волшебство только в домах действует! И даже не надейся, что я осину зубками грызть буду!»

— «Совсем ты меня, друг-кот, за волшебника уже не считаешь!» — с грустью покачал головкой Каш: «Но, хоть и сполна заслужил я такое мнение твоё, но все же кое-что еще умею и придумал одну штуку! Ты говоришь — лесных мышей там много в осиннике?»

— «Ну да! Раньше так вообще полно было! Сейчас уже сильно поменьше, конечно… переловил я их немало!»

— «А как думаешь — хотят мыши тамошние навсегда от тебя избавиться?»

— «Вестимо, хотят! Когда же грызуны не хотели от нашего брата избавиться? Небось, сам видел, сколько их в Доме нашем после моего изгнания сразу нарисовалось! Со всех соседних домов сбежались!»

— «Ну, так вот: я хоть и ослаб совсем, но с мышами говорить еще не разучился! Пойду сейчас в осинник и предложу им договор! Если они выгрызут для меня осиновый колышек, то ты больше в их угодьях никогда в жизни не появишься! Ты ведь со мной в деревню пойдешь, правильно?»

— «Голова!» — с уважением посмотрел Серый Кот на товарища по несчастью.

* * *

Когда холод и голод висят за плечами, словно стая голодных волков, а впереди маячит надежда добраться до теплой печки и свежего каравая, то в путь быстро собираются даже люди. Что уж говорить про кота с домовым, у которых всего имущества — пара сушеных пескарей, да связка грибов!

Холодные зимние звезды еще только принялись рассматривать свысока занесённую снегом землю, а друзья уже стояли на краю деревни, при чем домовой опирался, словно на посох, на тонкий и острый осиновый колышек…

А в Доме хозяйском, между тем, было тоже холодно. Ветер свободно задувал в полуоткрытую дверь и в сенях уже нанесло приличный сугроб… Впрочем, существ, находившихся внутри, это никак не волновало. Решикрут, пьяный и грязный, сам на себя былого не похожий, сидит за столом пригорюнившись, тупо пялясь на огонек лучины сквозь мутную жидкость в стоящей перед ним здоровенной бутыли. Рядом с ним, на лавке, такой же пьяный (хозяйская то кровушка тоже с самогоном теперь!) развалился совсем уже крупный (с шестилетнего ребенка ростом) наш старый знакомец Злыдень… Парой лапок обнимает, гад, Решикрута за похудевшее плечо и за шею, щучий хвост свой свесил до самого пола, пасть разинул и гнусаво поёт: