Повелитель теней. Том 3 - Лариса Куницына Страница 26

- Хорошо, что вы захватили пленных и сохранили своих людей, - наконец, проговорил он. – Мы уже знаем, что этой картой, - он с ожесточением ткнул пальцем в бумагу на своём столе, - воспользоваться нельзя. Она устарела. Мы слишком поздно об этом узнали и не могли вас предупредить.

- Узнали? – Марк удивлённо взглянул на короля и перевёл взгляд на де Бове. – Откуда?

Граф поднял голову и посмотрел на него.

- У нас есть перебежчик, бывший рыцарь Девы Лардес, которого выгнали из Цитадели за какую-то провинность. Он очень обижен на них, хотя, я думаю, что выгнали его поделом. Он хочет денег и за хорошую плату готов провести нас к самой Грозовой горе.

- Я был бы осторожен с этим, - заметил Марк с тревогой. - Тот молодой рыцарь едва не завёл нас под оползень, когда согласился показать дорогу.

- Этот не такой, - усмехнулся Ричард. – Он и на рыцаря-то не сильно похож. Скорее, бродяга и вор. Но какое нам дело до его репутации? Главное, чтоб он выполнил свою часть сделки.

- Когда я буду допрашивать пленников барона де Сегюра, я расспрошу их о нашем приятеле, - кивнул граф. – Посмотрим, что они скажут о нём.

- Да, и расспросите их о других подробностях, которые он выболтал, - согласился король. – Станет ясно, врёт он или говорит правду. В любом случае, я не собираюсь рисковать армией, - он повернулся к Марку, - а потому отдыхайте до светлого утра и снова – на коней, поедете с перебежчиком. Он покажет вам дорогу, а вы нанесёте её на карту. Если что, просто убьёте его и вернётесь.

Марк поклонился и вышел из шатра. Голова у него гудела, и он понял, как устал за эти дни. Вернувшись в шатёр, он услышал богатырский храп Ламбера и мирное посапывание Арно. Он позволил Шарлю снять с себя доспехи и прилипший к коже камзол, а после обтереть тело мокрым полотенцем, и сам, кажется, уснул, ещё до того, как упал на свою подстилку.

- Не нравится мне всё это, - проговорил Валуев, когда следующим тёмным днём они сидели вокруг костра, разожжённого между палатками. – Я всё думаю о тех троих, что мы захватили и передали де Сегюру. Их наверняка сейчас пытают, а потом убьют.

- А о Риккардо и его людях, которых они убили, ты не думаешь? – поинтересовался Игнат. – Об этом душа не болит?

- Всё дело в том, что мы вмешались в чужую войну, парни, – проговорил Карнач, глядя на огонь. – Мы оказались на одной из сторон, но она не наша. Мы всё равно смотрим на всё со стороны, и потому и гибель людей Риккардо, и этих троих в наших глазах несправедливы. И иначе не будет. Мы чужаки в этом мире. Его законы нас или сломают, или погубят. Третьего не дано.

- Оптимистично… - проворчал Фарид. – Хотя, ты прав. Но что нам делать? Уйти?

- Пока не поздно, - кивнул Булатов.

- Просто так всё оборвать, бросить здесь Джинхэя, Марка… - Игнат хмуро посмотрел на командира. – Мы пока никого не убили. Ну, непосредственно, я имею в виду. Может, и дальше обойдётся. Наше дело – защищать короля, а в бой нас не кинут.

- А если он сам впереди войска ринется? - спросил Стэн.

- Мы уже сотню раз устав нарушили, - проговорил Рагнар. – Мы же выживаем здесь, действуем в экстремальных условиях, в состоянии крайней необходимости. Нам нужно было либо сидеть возле «Паладина», либо привыкать жить по законам этого мира. В чём проблема?

- В том, что мы не видим грани, красной черты, - ответил Карнач. – Мы подходим к ней маленькими шагами, уповая на то, что ещё не переступили, а потом так же осторожно переступим, и возврата назад не будет. Дело даже не в том, узнает об этом высшее начальство или не узнает, а в том, что мы делаем. Мы за это только перед собой отвечаем. Каждый сам перед собой. Представьте, если б отрядом командовал не Марк, который весьма снисходителен к нашим моральным принципам, а кто-то другой. Если б нам приказали пустить этих троих в расход, что б мы делать стали? То-то и оно. А потому перед нами снова встаёт вопрос: остаёмся мы в этой заварухе, в которой нам, по большому счёту, не место, или уходим на «Паладин»?

— Хорошо, мы вернёмся, — кивнул Игнат. — Что дальше? Будем сидеть возле мёртвого звездолёта, лапти плести? Мы же месяца не выдержим, нас снова сюда потянет. Но вот именно сюда нам уже не вернуться, потому что, как дезертиров, нас вздёрнут на одной сосне. Куда мы пойдём? В луар? Там мы окажемся в такой же ситуации, и при этом нам придётся столкнуться на поле боя с теми, кто сейчас считается нашими друзьями. С тем же Марком, с Арно или Герланом, с Маршаном или Клаудом, с Делвин-Элидиром и его баронами. А вернее — со всеми ними.

— То есть предлагаешь считать, что мы выбрали свою сторону? — уточнил Стэн.

— Я не знаю, — покачал головой Игнат. — Меня тоже это всё пугает, но я уходить не хочу. В конце концов, никто никого не держит. Если кто-то уйдёт — прикроем.

Карнач вопросительно взглянул на Валуева, но тот только пожал плечами и, подняв с земли палку, служившую кочергой, ударил ею по углям, высекаяснопы рыжих искр. Карнач смотрел, как сотни крошечных ярких огоньков взлетают в ночной тьме над пламенем костра и гаснут, поднявшись в прохладный воздух. Он понимал, что отвечает за своих людей, за всех, и за тех, что пришли к нему с «Пилигрима». Он знал, что мир, в который они попали, слишком опасен и чужд им, но и удерживать их у спящих мёртвым сном звездолётов было сложно. Жажда действий, жажда приключений боролась в