Творим историю - Сергей Александрович Плотников Страница 28

Молчание в комнате можно было ложкой черпать. Выдержав паузу, я предложил.

— Ваше слово.

— Подтверждаю, — кажется, мне удалось впечатлить Мудрослава. — Все так и есть, как Талик сказал.

— Он стал нам близким другом, вместе с нами смотрел опасностям в лицо, — первой после кота заговорила Шона. — Мы обязаны протянуть ему руку, которая так ему нужна!

— Достойный старший брат для наших малышей, — улыбнулась паучиха.

— Здоров и силен, — раздула ноздри волчица. — А что мелкий, так вырастет. Будет подавать пример остальным деткам!

Звездочка не поленилась подойти к усыновляемому поближе. Хлопнула по плечу, заставив чуть присесть от удара.

— Пойдешь роду на пользу! А мы все — тебе!

Последней высказалась Вазира. Она тоже подобралась поближе к Павлу, долго на него смотрела, потом перевела взгляд на меня. Вздохнула. И задумчиво выдала, рефлекторно поглаживая округлившийся животик.

— Потренироваться не помешает.

Я сделал ей большие глаза.

— Добро пожаловать в семью, Павел-Следопыт, — поняв сигнал, добавила джинья.

Ну, хоть так.

— Мудрослав, а ты что скажешь? — повернулся я к сфинксу.

— Как будто ты изменишь мнение, если я буду против, — фыркнул кот.

— Мудрослав…

— Одобряю сего отрока для усыновления! — встав на лапы, пророкотал он.

Даже меня немножко проняло.

Ну что ж.

Единогласно.

— Отныне ты больше не Павел Георгиевич, а Павел Тальевич, — теперь уже я положил руку на плечо названному сыну.

— А теперь пошли знакомится с твоими младшими братиками и сестричками! — вскинув руку и чуть приподнявшись на змеином хвосте, заявила Шона.

Будить еще не достигших года детей посреди ночного сна — так себе идея, если честно. Но иногда символическая сторона действа важнее элементарного здравого смысла. Иначе говоря, важно установить эмоциональную связь нового члена семьи с остальными, пока у всех эмоции на пике силы. Вроде смешения крови во время братания.

Павел взял на руки каждого, кроме опять-таки младенца Кирби. Волчата, насосавшиеся змеиного молока, даже не попытались проснуться, только сыто пофыркивали во сне. Ахиллес и Авицена повели себя примерно так же. А вот старшие брат и сестры уже подросли достаточно, чтобы почувствовать чужие руки.

— Ма? Па-а? — отыскал меня и Шону наш мальчик.

— Твой брат, Синдзи. Смотри, твой старший брат! — сказал я ему.

— Бр? — попытался справится со слишком сложным пока для него созвучием сын.

— Он самый, — не удержался от улыбки я. — Он будет подавать тебе пример, пока ты будешь расти. И вырастешь таким же сильным и умным!

Мелкий в ответ разулыбался и протянул ручки к держащему его Следопыту. Ренджер опустил к маленьким ладошкам свое лицо — и был трогательно облапан. Даже у меня сердце дрогнуло, что уж говорить про моих жен и самого Павла.

— Твой новый братик, — сказал я Лорочке.

Маленькая дорогумо в общем и целом поняла, что я хотел до неё донести. Потому скупыми экономными движениями в момент накрутила на левом запястье приемного сына паутиновый браслет — и попросилась назад в свою кроватку.

— Запаховая метка, — пояснил я Павлу. — Постарайся как можно дольше не снимать, если только совсем уж неудобно станет.

Дети в таком возрасте очень быстро прогрессируют, потому Следопыт отделался аккуратной, в какой-то мере даже стильной шелковой лентой на руке. А то мне до сих пор вспоминается авторская прическа от Лорочки в стиле «паучье гнездо», что она мне заплела на голове во время круиза.

Следующей была Цвета. Выслушав о новом родственнике, она молча открыла один глаз. Изучила физиономию моего приемного сына, и решила, что сойдет. И тут же флегматично принялась устраиваться прямо у него на руках спать дальше. Обожаю её!

Понятно, что после такой ночи хочется поваляться в кровати подольше. Но протокол никто не отменял: о новом сыне нужно было сообщить подданным — и запустить маленький национальный праздник. Маленький — потому что большой готовить было некогда, только поэтому. А так-то событие ничуть не уступает моей свадьбе с девятой женой, если разобраться. Вот поварам-то радость — на второй заход яства готовить, причем еще больше!

— Вы тут все сумасшедшие, — зевая, пилила меня Октава. — Подождать никак нельзя было? Чтоб ты знал, фамильный перстень в виде контрактного артефакта — не просто заготовка, как браслет, его отдельно делать надо! А у тебя даже образца гравировки нет!

— Может, потому что он не нужен? — о фамильных перстнях я и не думал. Хотя тема интересная… на будущее. На очень отдаленное будущее. Когда даже мне самому запомнить своих наследников сложно станет. — Как ты представляешь себе рейнджера в лесу или джунглях с неснимаемой цацкой на пальце?

— Это ж не свадебный браслет! — подавилась зевком жрица. — Допускается ношение на цепочке на шее или просто в кармане. Главное, дальше трех метров от тела не отдалять. Тогда сработает разрыв связи и остальные обладатели перстней почувствуют, что с родичем что-то случилось.

— А если разрядил по-дурости, то реактивация в десять раз дороже? — хмыкнул я.

— Это ж услуга для благородных, — укоризненно покачала головой фея. — В сто раз!

— Надо мне поучится у тебя ведению дел, — пробормотал я.

В общем, к публичному оглашению нового статуса Паши и перстни приготовили, и еду, и бочки с местным вином выкатили. Порадовали сограждан, так порадовали! И только один разумный на острове даже самую малость, да не обрадовался за семью владетельного лорда. Вернее, разумная. Уяна. Впрочем, это было предсказуемо. Так что я еще с утра назначил ей аудиенцию, заодно приказав оставаться в Чаше. А то ведь из сбежать могла б после вчерашнего ночного. Задал мне сыночка работы. Блин.

* * *

— Твой Следопыт только около полуночи во всем признался, — сходу сказал я входящей в дверь гноме, задавая тему беседы.

— Он не мой!

— … Не сказал только, как ты у него такую истерику спровоцировала, — не обращая внимание на возгласы, продолжил я. — Так что тебе слово. Мне, как его родителю, надо знать: разрешать дальше с тобой гулять или нет. Или вообще дома запереть, профилактически. И присаживайся уже

Девушка посмотрела на меня, села…