Джейн Остин - Эмма Страница 29

— Но вы все-таки будете старой девой! А это так ужасно!

"Never mind, Harriet, I shall not be a poor old maid; and it is poverty only which makes celibacy contemptible to a generous public!

— Не беспокойтесь, Гарриет, бедной старой девой я не буду, а лишь при бедности презренно безбрачие в глазах света.

A single woman, with a very narrow income, must be a ridiculous, disagreeable old maid! the proper sport of boys and girls, but a single woman, of good fortune, is always respectable, and may be as sensible and pleasant as any body else.

Незамужняя женщина, стесненная в средствах, нелепа, противна — она-то и есть старая дева, извечная мишень для насмешек детворы!Но незамужняя дама с состоянием внушает уважение, ничто не мешает ей быть наравне с другими не только приемлемым, но и приятным членом общества.

And the distinction is not quite so much against the candour and common sense of the world as appears at first; for a very narrow income has a tendency to contract the mind, and sour the temper.

Такое разграничение не столь несправедливо и вздорно, как может показаться на первый взгляд, ибо от скудости средств нередко оскудевает душа и портится нрав.

Those who can barely live, and who live perforce in a very small, and generally very inferior, society, may well be illiberal and cross.

Люди, которые еле сводят концы с концами и поневоле проводят жизнь в очень замкнутом и, большею частью, низком обществе, отличаются, по преимуществу, скупостью и озлобленностью.

This does not apply, however, to Miss Bates; she is only too good natured and too silly to suit me; but, in general, she is very much to the taste of every body, though single and though poor.

Это, впрочем, никак не относится к мисс Бейтс: она лишь на мой вкус чересчур благодушна и глупа, всем другим она очень по нраву, хоть и не замужем, и бедна.

Poverty certainly has not contracted her mind: I really believe, if she had only a shilling in the world, she would be very likely to give away sixpence of it; and nobody is afraid of her: that is a great charm."

Ее душа ничуть не оскудела от бедности — будь у нее один-единственный шиллинг в кармане, она охотно поделилась бы с кем-нибудь половиной, злиться же она просто не умеет, и это очень привлекательная черта.

"Dear me! but what shall you do? how shall you employ yourself when you grow old?"

— Вот как!Но что вы будете делать? Чем займете себя в старости?

"If I know myself, Harriet, mine is an active, busy mind, with a great many independent resources; and I do not perceive why I should be more in want of employment at forty or fifty than one-and-twenty.

— Сколько я могу судить о себе самой, Г арриет, я обладаю умом живым, деятельным, чрезвычайно изобретательным и не понимаю, отчего в сорок или пятьдесят лет мне должно быть труднее занять себя, свои глаза, руки, голову, нежели в двадцать один год.

Woman's usual occupations of hand and mind will be as open to me then as they are now; or with no important variation.

Обычные женские занятия будут тогда столь же доступны мне, как и теперь, — может быть, с самою незначительной разницей.

If I draw less, I shall read more; if I give up music, I shall take to carpet-work.

Если я меньше буду рисовать, значит, больше читать, если заброшу музыку, значит, возьмусь плести коврики.

And as for objects of interest, objects for the affections, which is in truth the great point of inferiority, the want of which is really the great evil to be avoided in not marrying, I shall be very well off, with all the children of a sister I love so much, to care about.

Если же речь о том, что одинокой женщине некого любить, дарить вниманием, — да, в этом, и точно, уязвимое место незамужнего положения, главное зло, которого следует опасаться.

There will be enough of them, in all probability, to supply every sort of sensation that declining life can need.

Однако мне оно не угрожает, раз у любимой сестры моей столько детей — мне будет о ком заботиться.

There will be enough for every hope and every fear; and though my attachment to none can equal that of a parent, it suits my ideas of comfort better than what is warmer and blinder.

Со временем их, по всей видимости, будет довольно, чтобы ответить на всякое движение стареющей души.С ними у меня достанет и надежд и страхов, и хотя моя привязанность никогда не сравнится с родительской, мне так покойнее, меня она больше устраивает, чем горячая и слепая родительская любовь.

My nephews and nieces!—I shall often have a niece with me."

Племянники и племянницы!Частыми гостьями будут племянницы в моем доме!

"Do you know Miss Bates's niece?

— А знаете ли вы племянницу мисс Бейтс?

That is, I know you must have seen her a hundred times—but are you acquainted?"

То есть видели вы ее, должно быть, сто раз, это понятно, — но знакомы ли вы с ней?

"Oh! yes; we are always forced to be acquainted whenever she comes to Highbury.

— О да!Нам с нею волей-неволей приходится поддерживать знакомство всякий раз, когда она приезжает в Хайбери.

By the bye, that is almost enough to put one out of conceit with a niece.

Вот, кстати, пример, способный отбить охоту слишком пылко восторгаться племянницами.

Heaven forbid! at least, that I should ever bore people half so much about all the Knightleys together, as she does about Jane Fairfax.

Чтобы я, во всяком случае, имея целый выводок юных Найтли, так докучала людям, как она со своею Джейн Фэрфакс?

One is sick of the very name of Jane Fairfax.

Боже сохрани!При одном имени Джейн Фэрфакс уж берет скука.

Every letter from her is read forty times over; her compliments to all friends go round and round again; and if she does but send her aunt the pattern of a stomacher, or knit a pair of garters for her grandmother, one hears of nothing else for a month.

Каждое письмо ее надобно непременно прочесть всем сорок раз, без конца передавать поклоны всем друзьям — а уж если она удосужится хотя бы прислать своей тетушке фасон корсажа или свяжет для бабушки подвязки, то разговоров хватит на целый месяц.

I wish Jane Fairfax very well; but she tires me to death."

Я желаю Джейн Фэрфакс всяческих благ, но слушать о ней мне надоело до смерти.

They were now approaching the cottage, and all idle topics were superseded.

Они уже подходили к лачуге, и на этом досужая их беседа оборвалась.

Emma was very compassionate; and the distresses of the poor were as sure of relief from her personal attention and kindness, her counsel and her patience, as from her purse.

Несчастья бедняков всегда внушали Эмме глубокое сострадание, она почитала своим долгом облегчать их как личным вниманием и советами, добротою и терпеливостью, так и щедрыми даяниями.

She understood their ways, could allow for their ignorance and their temptations, had no romantic expectations of extraordinary virtue from those for whom education had done so little; entered into their troubles with ready sympathy, and always gave her assistance with as much intelligence as good-will.

Она знала их нравы, многое им прощала за их невежество и за искушения, коим их подвергает судьба, — не тешила себя романтическою надеждой встретить необычайные добродетели у тех, кому столь мало дано было вкусить от просвещения; с живым участием вникала в их невзгоды и оказывала им помощь столь же охотно, сколь и умело.

In the present instance, it was sickness and poverty together which she came to visit; and after remaining there as long as she could give comfort or advice, she quitted the cottage with such an impression of the scene as made her say to Harriet, as they walked away,

У тех, которых она пришла навестить нынче, нищета отягощалась болезнями, и, пробыв у них сколько требуется, чтобы утешить и дать добрый совет, она покинула хижину под таким впечатлением от виденного, что, выйдя наружу, сказала:

"These are the sights, Harriet, to do one good.

— Вот зрелище, Гарриет, которое полезно запомнить.

How trifling they make every thing else appear!—I feel now as if I could think of nothing but these poor creatures all the rest of the day; and yet, who can say how soon it may all vanish from my mind?"

Каким пустячным выглядит в сравнении с ним все иное!..Теперь у меня такое чувство, будто я весь день ни о чем не смогу думать, кроме этих несчастных, а между тем, как знать, не вылетит ли все это очень скоро у меня из головы?

"Very true," said Harriet.

— Вы правы, — отвечала Гарриет.

"Poor creatures! one can think of nothing else."

— Несчастные!Невозможно думать ни о чем другом.

"And really, I do not think the impression will soon be over," said Emma, as she crossed the low hedge, and tottering footstep which ended the narrow, slippery path through the cottage garden, and brought them into the lane again.

— Я полагаю все-таки, впечатление такого рода сотрется не скоро, — говорила Эмма, выходя за низенькую живую изгородь и спускаясь опять на дорогу по расшатанному приступку, к которому вела через сад узкая, скользкая дорожка.

"I do not think it will," stopping to look once more at all the outward wretchedness of the place, and recall the still greater within.

— Да, полагаю, не скоро, — повторила она, озираясь на запущенное жилье и вызывая в памяти картину еще большего запустения внутри него.

"Oh! dear, no," said her companion.

— Да, конечно! — отозвалась ее спутница.

They walked on.

Они пошли назад.

The lane made a slight bend; and when that bend was passed, Mr. Elton was immediately in sight; and so near as to give Emma time only to say farther,

В одном месте дорога плавно поворачивала в сторону, и сразу же за поворотом взорам их предстал мистер Элтон, да так близко, что Эмме едва хватило времени произнести:

"Ah!Harriet, here comes a very sudden trial of our stability in good thoughts.

— А вот нам, Гарриет, судьба нежданно-негаданно посылает испытание постоянства в благих помыслах.

Well, (smiling,) I hope it may be allowed that if compassion has produced exertion and relief to the sufferers, it has done all that is truly important.

Ну что ж, — с улыбкой, — надеюсь, если наше сочувствие прибавило страдальцам сил и принесло облегчение, то можно считать, что главное сделано.

If we feel for the wretched, enough to do all we can for them, the rest is empty sympathy, only distressing to ourselves."

Важно, чтобы сострадание побуждало нас всеми силами помогать несчастным, а прочее — пустая жалостливость, без всякой пользы растравляющая душу.

Harriet could just answer,

Гарриет не успела пролепетать в ответ:

"Oh! dear, yes," before the gentleman joined them.

«О да, конечно!» — как они поравнялись с молодым викарием.

The wants and sufferings of the poor family, however, were the first subject on meeting.

Разговор, впрочем, первым делом зашел о страданиях и нуждах бедствующей семьи.

He had been going to call on them.

Мистер Элтон как раз направлялся проведать их.

His visit he would now defer; but they had a very interesting parley about what could be done and should be done.