Ella James - Genzel_ Страница 29

— Ты можешь довериться мне, как я тебе? — говорит она едва слышно, от чего желание еще сильнее распаляет меня.

Мое сердце колотится, как отбойный молоток. ЧТО?! ДОВЕРИТЬСЯ?!

Леа любуется моим членом, и я чувствую, как она потирает костяшками пальцев мои яйца. Затем она берет их в ладошку и начинает перекатывать между пальцами, а я не могу сдержать стоны. Дерьмо. Так я могу полностью втянуться и наслаждаться ванильным сексом.

Я вздрагиваю, когда Леа неспешно наклоняется и обхватывает мой член губами, лаская головку языком, затем начинает сосать. Ох. Моя грудь поднимается и опадает в резком ритме, член пульсирует от давления ее губ и изнывает от желания погрузиться в ее сладкую киску.

Она проводит пальцем по интимному месту между яйцами и анусом, повторяя раз за разом свои неторопливые поглаживания, я возбужден до самого предела, нажимаю рукой ей на затылок и толкаю на член, принуждая взять его глубже. У меня было очень много женщин, но ни одна из них и наполовину не могла принять мою плоть, делая минет, а Леа может принять всю длину, она просто чертова королева минета, почти полностью расслабила горло и смогла вобрать его целиком.

Я начинаю стонать, хрипеть... Бл*дь, как чертова раненая собака.

Затем я чувствую, как ее рука начинает поглаживать основание моего члена, яйца, внутреннюю часть бедер. Потом она аккуратно и медленно опускает руку чуть ниже и поглаживает мою задницу между раздвинутыми ногами, затем той рукой, что была увлажнена лубрикантом, она не спеша проводит пальцем между ягодицами. Я начинаю задыхаться, слово «нет» срывается с моих губ. «Нет», Бл*дь. «Нет». Я не поклонник таких секс-экспериментов, долбануться, я даже никогда об этом и не думал, никогда не позволял своим сабам ничего подобного. Повисает оглушающая тишина, только звук громкого, шумного дыхания, сердце пропускает следующий удар, и я чувствую, как она проводит подушечкой пальца по моим напряженным мышцам, затем пытается погрузить его глубже… Внутрь…

Я слегка привстаю, напряжено приподняв бедра, и твердо говорю:

— Леа, нет!

— Доверься мне, пожалуйста, — шепчет она с мольбой в голосе. — Я тебя прошу, пожалуйста.

Я крепко, до скрипа стискиваю зубы. Я не могу. Не могу. Нет! Даже ради нее.

Она игнорирует мои протесты и продолжает. Ее пальчик кружит по колечку напряженных мышц, и с каждым следующим прикосновением дрожь сотрясает мое тело все сильней, она проталкивает кончик внутрь ануса, преодолевая сопротивление напряженных мышц, и дрожь волной накрывает меня.

Дыши, только дыши, говорю я себе.

На краткое мгновение меня переполняет ощущение, что я могу вытолкнуть ее палец, что я смогу сдерживать ее, если попытаюсь.

Но я уступаю ее требованию, расслабляю мышцы и впускаю ее палец немного глубже, продолжая бороться за то, чтобы остаться в трезвом уме. Мысленно твержу себе, что она просто не понимает, что собирается делать.

— Бл*дь!

Она полностью погружает палец внутрь, и мои мышцы внизу живота начинают подрагивать от трепета.

— Леа… — предпринимаю слабую попытку сопротивляться.

— Подожди, — шепчет Леа. Она наклоняется вперед и снова берет мой член в рот, но я не могу так просто лежать. Я приподнимаю бедра ей навстречу, тянусь к ней рукой и ладонью придерживаю ее за затылок. Я не знаю, черт побери, что происходит, но я…

— ОХ, ЧЕРТ!! ЛЕА. ЧЕРТТТТ, — я погружаю пальцы в ее волосы, и моя задница приподнимается над кроватью, а я продолжаю хрипло стонать. — Ох, Бл*дь, охххх, бл*дддьььььььььььь!!!

Ее… палец…

— Дерьмо!

Она принимает мой член глубже, и в моих глазах начинают мелькать звезды. Она выскальзывает пальцем, а затем опять кончиком...

— БЛ*ДЬ! ДЕРЬМО! ЛЕА — да, чтоб меня, что ты творишь…

Мне кажется, я почувствовал, как ее горло вздрагивает от смеха, но точно не уверен. Все мои чувства на грани, я ощущаю себя на пять с плюсом и еще единица, выше некуда, я не знаю, что это, кармическая интуиция или еще какая-то долбаная хрень, но все сосредоточилось на ее пальце в моей заднице — Что... ЧТО ПРОИСХОДИТ?

Я задыхаюсь, и в этот момент она толкается глубоко пальцем и это... это... чувствуется потрясающе.

Все, что я способен слышать, это мое тяжелое дыхание и шум в ушах, Леа и дальше продолжает двигать во мне пальцем, и удовольствие настолько сильное, что заставляет мой член стать тверже, чем что-либо в этой комнате, мои яйца пульсируют от жажды облегчения.

Я продолжаю тяжело дышать, стонать, теперь метаться под ней.

— Леа. О, черт! Леа.

Я обхватываю ее голову двумя руками.

— Это…

Потрясающее ощущение, никогда со мною такого не было.

— О, боже!

Ее палец в моей заднице, я чувствую его по всей длине — я ненавижу его. Но то, как она это делает… Я начинаю тяжело дышать, дыхание прерывается. Что бы она ни делала... Господи… Я не знаю, как это описать, но...

Она снова давит сильнее и толкается, крутит им внутри меня опять, я клянусь Господом, мое тело, словно чертова звездочка, поднимается вверх.

— БЛ*ДЬ!

Удовольствие продолжает накрывать меня волнами снова и снова, стремительно пронзая мое тело. Я подаюсь бедрами на нее, в такт ей, насаживаюсь на ее пальчик, я не могу поверить в реальность происходящего.

Я в последний раз глубоко толкаюсь ей в горло набухшим членом и кончаю… меня с головой поглощают сильнейшие ощущения. Я пульсирую вокруг ее пальца. Сжимаю его. Чертовски. Потрясающе.

Немного позже, когда мой разум может снова все воспринимать, я приоткрываю глаза. Леа сидит передо мной, на ней нет абсолютно ничего, кроме тоненького пеньюара, она сидит, как я и говорил ей, в позе покорности. С ладонями на коленях. Уголки ее губ приподнимаются в маленькой улыбке.

Я улыбаюсь ей в ответ и чувствую, как она ложится рядом и начинает поглаживать мою руку.

— Ты хитрая, это игра против правил, — шепчу я хрипло, притягивая ее к себе.

Это не те правила, которые вписываются в мою жизнь. Я пытаюсь сказать ей это, но быстро проваливаюсь в сон, ощущая рядом податливое и любимое тело Леа.

ГЛАВА 9

Лукас

Восемнадцать лет назад.

Я держу табель успеваемости и улыбаюсь в фотообъектив. Эта приторная улыбка, куда более приторная, чем та, которой я улыбался для ежегодной фотографии класса на прошлой неделе, но Шелли, которая стоит позади фотографа, строит смешные рожи и дразнит меня странной пластиковой курицей.

Когда фотограф заканчивает, остаемся только мы с ней. Мы сидим на стульях в школьной аудитории.

— Ты думаешь, кто-нибудь захочет меня? — спрашиваю я ее.

— Ну, а как иначе? Ты выглядишь прекрасно сегодня, — она ерошит мои волосы, и я не могу сдержать еще одну приторную улыбку, которая расплывается на моем лице.

Я колеблюсь всего лишь минуту, пока мы сидим бок о бок. В школе тихо. Через пару минут она вернет меня в дом Коула, где я сплю в крошечной комнате, которая раньше была кладовкой.

Наконец, я выдыхаю и собираюсь с силами.

— Знаешь, ты все еще можешь усыновить меня. Я не такой уж и плохой мальчик, — шучу я.

— Вовсе не плохой, — она снова ерошит мои волосы. — Но я еще даже не окончила вечернюю школу. Я еще ребенок, как и ты.

Кончиками пальцев я провожу по сердцу, со стороны ее спины.

— Я думаю, ты будешь прекрасной мамой, Шелли.

***

Пятнадцать лет назад.

Рядом с собой я ощущаю движение теплого человеческого тела, находящегося поблизости, за моей спиной. Я устал, и у меня все болит. Я приоткрываю подбитый глаз и вижу перед собой синюю занавеску. Я лежу на животе и пялюсь на занавеску отделения неотложки. Как только я окончательно прихожу в себя, спина начинает раскалываться от дикой боли. Я догадываюсь, что кто-то определенно сидит возле меня. Мне двенадцать, почти тринадцать, и я научился пользоваться интуицией, когда рядом что-то хорошее или плохое. Сейчас, кажется хорошее. Это, вероятно, Шелли. Она разозлится на меня, точно так же как было в полицейском участке на прошлой неделе.

— Мне жаль, — бормочу я.

Мудак в моем доме решил на сей раз ударить меня, и я пнул его по яйцам. Он ударил меня ломом за то, что я был «маленьким дерьмом».

— Знаю, ты говорила, что мне не нужны еще проблемы, или больше никто не захочет взять меня. Думаю, меня вышвырнули из этого дома, так?

Я перевел глаза на нее, осторожно, почти не шевелясь. У меня сломано ребро и швы на спине.

Я чувствую ее руку в моих волосах:

— Лукас, ты хоть знаешь который час?

— Нет.

— Полчетвертого утра.

— Ты должна спать, — тихо говорю я.

— Кто обычно приходит за тобой не в мои рабочие часы?

— Офицер, которая дежурит ночью — Мэри Джейн, — я смотрю на нее, неуверенный по поводу этих расспросов. Иногда люди спрашивают меня и хотят, чтобы я неправильно понял вопрос. Как мудак сегодня ночью, который спросил, для чего я бы пригодился. — Где Мэри Джейн, — спрашиваю я.