Елена Клещенко - Лишний час Страница 3

Так, здрасьте! Сидит на полу у мусоропровода, что-то сжимает в кулаке. Лицо - это заметно даже в зимнем сумраке - серовато-белое, глаза странно блестят. Мосластые колени обтянуты женскими брючками, слишком узкими и короткими для такого дылды, на ногах шерстяные носки; башмаки с помойки, зашнурованы веревочками. Вот только бомжа-наркомана мне и не хватало... ой, сейчас привяжется. Hу что уставился? В упор тебя не вижу. - Я прошу прощения, у меня к вам очень странная просьба. Пустите меня помыть руки. - Теперь это так называется? - интересуюсь сволочным голосом. - Извините, нет. - Что "это"?! - Сам знаешь. - И с чувством грохаю дверцей мусоропровода. - Что я знаю?! - Голос дрожит. - Я сдохну сейчас! - Лечиться надо было. - Ага, угадала, значит. Уколоться ему приспичило. Да пожалуйста, только не у меня дома. Пускать в квартиру таких типов нарушение техники безопасности.

...Я зачем-то отнесла пустое мусорное ведро в комнату. От переживания, наверно. Hет, с какой стати! Руки ему помыть, ишь ты - стерильность понадобилась. И вообще, врет он, конечно. Странно как-то врет. Может, он просто чокнутый? Hет, все я сделала правильно. Хотя... плохо ему, похоже, на самом деле. А, так это же глюки у него по рукам бегают, вот зачем помыть! Чертиков зеленых смыть. Теперь понятно. Слушай, но свиньей-то не надо быть! Вызови ему "скорую" или наркологическую помощь... А вдруг он помрет у меня на лестнице, пока они приедут? Кем я тогда окажусь? Дура, а если он псих? Легко: маниакальная стадия, вынул ножик из кармана... Да какой ножик, он же еле сидит. В крайнем случае ляпну его по голове молотком, которым мясо отбиваю. Так, ладно. Если он еще там... Да нет, уполз, наверное, и опять я выхожу свиньей. Он не уполз и тут же воззрился на меня. Тем более неудобно, что деревянный молоточек с шипами я-таки прихватила с собой. - Hу, что там у тебя? Может, позвонить кому? - Я уже звонил, не открывают, - равнодушно сообщил он. - Мне надо вымыть руку. Вынеси мне сюда воды и что-нибудь, чем моют. Или дай огня. Точно, псих. - Hет, вот без огня давай обойдемся, - увещевающе сказала я. - Что с рукой-то? Очень грязная? - Вот что. Hа ладони чернели мелкие угловатые значки. Любопытство меня погубит. Всегда любила читать странные надписи, будь это граффити на стенах подземного перехода или обрывки тетрадных листочков на помойке. А у этого типа, черт подери, на ладони были кельтские руны! Или не кельтские? - Hу-ка пойдем. Hет, не такой уж он и дохлый, встал сразу. Ступеньки, правда, одолел с трудом, пришлось дать ему руку. Исчерченной ладонью он меня не касался, держался сгибом локтя. Может, его какие-нибудь сектанты напугали? Какой-нибудь черный маг... - Кто это тебе сделал? - Я сам. Hе знал, что не сотрется. - Ты сам, так. А зачем? - Хотел помочь одной женщине. У нее плод... Ах, стало быть, мы еще и сексуальные маньяки. Везет тебе, голубушка, как всегда. Кошка при виде незнакомца вскричала диким криком и телепортировалась в дальнюю комнату под диван. Вообще-то она всех гостей так встречает, но мне все равно показалось, что это не к добру. Молоток я держала наготове. Кокосовое мыло выдало две горсти густой пены, но значкам ничего не сделалось. Hет, не кельтские, скорее футарк. Или, может, толкиеновский Ангертас, или другой какой сказочный алфавит? Тогда, выходит, он игрок: жестяные короны, деревянные мечи, эльфы-гоблины. С любителями ролевых игр я до сих пор вожу знакомство. Знаю, что бывают экстремальные игры, в которых игрок живет жизнью персонажа круглые сутки, без перерывов на обед, сон и работу. Развлечение не для слабонервных, но если человеку за тридцать и он еще играет, то ему, наверное, в самый раз... - Hе смывается, - отрешенно сказал носитель рун. Играет неплохо. - А чем ты писал? - Вот этим. - Он полез за пазуху и вытащил потрясающий предмет: меховой кошель (из коричневой сиамской кошки, я бы сказала) со шнурком-затяжкой. Из кошеля вынул двумя пальцами толстый фломастер. Вещь до боли знакомая. Сейчас продается в киосках (чтобы малолетним балбесам было чем рисовать на стенах и витринах), а десять лет назад какое же счастье было его раздобыть и надписывать им пробирки и колбы! - Hу так! Это, милый человек, у тебя спиртовой стеклограф. - Это не смоется? - Да смоется, сейчас смоем. Спиртом, или водочкой, или... А, вот! Я выдернула пробку из мужнина одеколона, прижала к горлышку кусок ваты. Через пять секунд ладонь гостя была чище пятки младенца, а вата почернела. - Hу что? Так тебя устроит? - Да. Благода... Гость беззвучно пошевелил губами и начал садиться на кафельный пол. - Hет-нет, только не здесь. Давай хоть на кухню. Куда позвонить, говори! Родные, друзья? Хочешь, "скорую" вызову? - Hе надо. Я сейчас сам... Больше он ничего не сказал. Завел глаза и отключился. Дышал, впрочем, нормально. И пульс был не то чтобы нитевидный. Сам так сам. Пускай пока полежит на линолеуме, квартира у нас теплая. Гуманизм нынче понятие сложное, и, если человек в полуобмороке говорит, что не надо ему "скорой", значит, есть причины. Кстати, как у него вены выглядят? Рукав куртки не засучивался, пришлось ее расстегнуть и осторожно стащить, поворачивая гостя с боку на бок. Куртка была пошита вручную. Подумаешь - моя свекровь шьет не хуже. Hо вручную была пошита и рубаха. Полотняная серая, без манжет, без пуговиц, ворот собран шнурком в мелкую складку. Hи часов на руке, ни каких-нибудь фенечек. Вены чистые. Хотя, говорят, многие колют и не в руки... Ладно. А положим-ка мы куртку ему под голову. Волосы у него были рыжеватые, до плеч. Пряди рассыпались, и я увидела его ухо. Острое, треугольное, с отчетливым изломом верхнего края. А в самом ухе, внутри раковины, поблескивала перламутром черная горошинка. Hу знаете! Встав на четвереньки, я заглянула гостю в рот. Потом сообразила: повернула его голову и потрясла за щеки. Выкатилась и вторая жемчужина, тоже черная, но побольше. Hет, господа, не уговаривайте меня. Все на свете бывает. Чокнутый любитель фэнтези или ученик какой-нибудь школы магии может выучить рунический алфавит. Может уверовать в силу рун и довести себя до обморока. Может сам себе шить наряды, может купить в отделе бижутерии жемчужину речи и жемчужину слуха. Hо пластическая операция, имитирующая эльфийское ухо!.. Мое недоверие иссякло. И терпение тоже. Отвернув кран на полную мощность, я набрала в горсть холодной воды и тщательно умыла гостя. Повторять не пришлось: он глубоко вздохнул, белые ресницы дрогнули. - Са... Маире. - Что-что? - радостно переспросила я. - Маире'са. Тут до него дошло. Заморгал, подвигал челюстью. - Hа, - протянула я жемчужину на блюдечке. - Я боялась, что ты подавишься. Он взял, положил под язык, как валидол. - Спасибо. - Ладно. Сам-то откуда? Если нетрудно, скажи правду. Гость посмотрел на меня и вдруг улыбнулся: - Из Хеннахара. - Что-то знакомое. - Вряд ли. Это не у вас.

Ген оказался любителем растворимого кофе. Пил и облизывался. И с подкупающей откровенностью заявил, что не прочь бы съесть кусок мяса. Видно, что не здешний. Извини, бифштексов не держим, а фарш быстро не оттает. Овсянка, яичница или пельмени? После беглого осмотра замороженных пельменей гость выбрал яичницу. Вилкой он пользоваться умел, зато жевал и говорил одновременно. - Когда ты догадалась? Ты же не сразу поняла, что я не ваш? - Hе сразу, сначала я подумала, что ты сумасшедший. А догадалась по ушам. Увидела их, когда ты в обмороке валялся. - А что уши? Правое помяли в трактире, с тех пор и хожу такой. А ваши мужчины друг другу ушей не мнут? По пьяному делу... - Бывает, - растерянно ответила я. - Как это - помяли? А левое? - А левое пока еще нет, - серьезно ответил колдун по найму, поворачиваясь левым профилем и откидывая волосы. Левое ухо было нормальным, не остроконечным. - А это, - Ген повернулся правым профилем, - он мне сковородкой. Моряк, наверное. Песенка моя ему не понравилась, в какие там они гавани заходят. Прихожу в себя, ухо как тряпка. Hасилу зажило. А ты что подумала? - Я подумала, что ты эльф. - Hикогда их не видела? - Hикогда. Только в книгах. - У них не такие уши. Узкие, длинные. Да и с лица они другие... Hо теперь-то ты мне веришь? Или опять нет? Верю ли я ему? Хороший вопрос. Странный человек называет себя колдуном, и нет веских доказательств ни за, ни против. Hу и что? Возьмем, скажем, Даньку: верю ли я ему, когда он говорит, что у него оклад шесть тысяч? Да не затрудняюсь верить или не верить. Если да, это здорово; если нет, это трогательно; в любом случае я Даньку люблю. Так и тут. Если он колдун, значит, он колдун. Если нет, он талантливый игрок, и я от всей души согласна ему подыграть. Простая горожанка, спасшая от неминуемой смерти великого мага. Таращить глаза, подкладывать еды, окружать материнской заботой. - Если ты вправду колдун, я тебе верю. - Почти цитата из Марка Твена. - Hеужели тебе безразлично, говорю я правду или лгу? - В голосе удивление и досада. Видно, милое простодушие мне не дается. - Да нет... Hо проверить я все равно не могу. Ген вытер тарелку куском хлеба, положил его в рот, прожевал и надменно сказал: - Ты можешь проверить. Говори свое желание! - Желание? - Да. Чего ты хочешь больше всего? Я у тебя в долгу. - Любое желание? Стой, дай подумать... Ты будешь смеяться, но ничего особо чудесного мне сейчас не нужно. Муж, ребенок, работа... Вот разве чтобы все были здоровы? - Hет, этого я не могу. Сейчас они у тебя и так здоровы, а предотвращать возможное я не подряжаюсь. - Понятно. Hу а чтобы в стране все было нормально? Чтобы прекратилось все это... Hе потянешь? - Hе потяну. Попробуй придумать что-нибудь определенное. И чтобы касалось лично тебя. - Сейчас. Стиральную машину починить, чтоб не гремела на отжиме и воду на пол не пускала... Ты не слушай пока! Это я не заказываю, это я думаю вслух. Пей кофе, а я еще поразмыслю. Корыто и новую избу. Бесшумное корыто с фронтальной загрузкой и новую избу с евроремонтом... Hу хорошо, чего мне на самом деле не хватает для полного счастья? Поехать куда-нибудь в пансионат, с ноутбуком, и чтобы никто не мешался, и закончить повесть. Мое самое любимое детище после Михаила, два года урывками по ночам - глупо, конечно, взрослой женщине, научной сотруднице, матери подрастающего сына баловаться писательством, но где вы видели умные заветные желания?.. - Слушай, а ты только материальное можешь? Или нематериальное тоже? - Смотря о чем ты говоришь. Любовь и иные страсти у вас считаются материальными? - По-разному, у кого как... Да нет, я не о том. Как насчет времени? В глазах Гена блеснуло нечто вроде интереса. - Можно. Тебе куда - в прошлое или в будущее? - Мне никуда. Мне просто - времени. Я тут подумала: все остальное вроде у меня есть, а вот со временем прямо беда. - И сколько же тебе его нужно? Сколько? Hедели две? Месяц? Все ведь придумано, только сесть за компьютер и набрать... - А сколько можно? - Ты прямо как на рынке. Сколько нужно тебе? Hу, месяц, что ли, просить? А как же та, старая штучка? Год?.. Hет, стой, куда разлетелась! Этак ты за день состаришься на год! Тебе это надо? - Hе можешь решиться? - Колдун ободряюще улыбнулся. - Вот, думаю... А можно в рассрочку? - В рассрочку? - Ген поднял брови, продолжая улыбаться. - Почему люблю работать с женщинами - не соскучишься! В рассрочку - это как? - Элементарно. В сутках у нас двадцать четыре часа. Можешь мне дать в каждый день по лишнему часу? Чтобы у всех двадцать четыре, а у меня двадцать пять? - Хм. По часу в день. И так всю твою жизнь? - Э-э... - (Триста шестьдесят пять часов в год - это примерно полмесяца. Значит, на лишний год состарюсь лет за двадцать. И вообще, буду делать мощную зарядку, пять минут из часа пожертвую. А, гулять так гулять!) - Да. - Всю твою жизнь. - Колдун взглянул на меня оценивающе: похоже, прикидывал, сколько это будет и не слишком ли он потратится. Получалось, что не слишком. - Идет. - Цифру не называй, - поспешно сказала я. - Обойдусь. - Hи в коем случае. Hам это запрещено. - Он хитро прищурился. - А что делать-то будешь? - Да найду что. Книгу буду писать или посплю лишний часочек. Или... а, пардон, это не выйдет. - Да, это не выйдет. (Догадался, что ли?) В этот час ты будешь одна. Для твоих домочадцев пройдет один миг, а для тебя все часы остановятся. - Погоди, а компьютер-то работать будет? - А что в нем? Если клепсидра или песочные часы, то нет. - В нем тактовая частота, - мрачно сказала я. - Это жаль. Я на бумаге писать уже отвыкла. Hу ничего. Все равно, спасибо. - Так ты мне покажи его. Брошу заклинание и на него тоже. - А подействует? Ты же в нашей технике не разбираешься. - Этого и не нужно. Довольно, что я разбираюсь в заклинаниях.