Дао Дзэ Дун - Сергей Анатольевич Смирнов Страница 3

Ник Ситарам… Мягкий, медитативно-тропический. Круглое, какао-с-молоком лицо. Когда Равновесие обязало брать в дело хотя бы одного индийца или китайца (в их фирме пригодились оба!), они с Борисом не поленились слетать в Бангалор, столицу мировой программной империи, и, не прибегая к услугам кадровых агентств, просеяли на собеседованиях почти полторы тысячи кандидатур. Взяли человека буквально за красивые глазки — эталонно-индуистские, священно-коровьи. Ник на первой же минуте контакта увидел наяву их с Борисом вчерашние сновидения и сразу сказал, какое предложение можно сформировать для Coca Cola: красный дождь, утоляющий жажду в пустыне — эффектный антоним одной из казней египетских, ассоциирующийся с манной небесной. Оба контракта — и с Ником, и с Coca Cola — были подписаны уже на следующий день, и первый же бонус Ника превысил их с Борисом собственный суммарный годовой доход до создания фирмы.

Макс Касперский… Улыбка всемогущего киборга. Каких усилий стоило Борису переманить к себе одного из самых талантливых отпрысков разветвившегося по всему миру клана Касперских! Зато уже шестой год их программы обработки сновидений наглухо закрыты для всех пиратских вторжений продвинутых наркодилеров, спамеров и прочих извращенцев. И уже три года подряд переходящий мировой приз «Кохинур», вручаемый ООН за самые защищенные психопроекты, остается у них на парадной стеклянной полочке!

Пин Пион… Имя заворожило, и они прекратили дальнейший выбор. Пин… как личный, тайный для всех чужаков пин-код… Да еще цветок глубокого, таинственного тона… И не ошиблись, хотя собирались застрять в Шанхае так же надолго, как и в Бангалоре. Ей тогда было всего пятнадцать лет, но лучшего топ-менеджера для своего дела было не сыскать!

С тех пор, как на самые ответственные должности исполнительных и коммерческих директоров компаний, президентов советов директоров корпораций стали назначать исключительно молоденьких выпускниц университетов и даже лицеев с начальным информационным уровнем не выше I-5, не было, наверно, столь же исполнительной и пробивной особы. При ней, под ее крылышком можно было спокойно оставлять себе место младшего редактора и наращивать активы фирмы, занимаясь чистым творчеством. Пин Пион всегда четко знала, какую функцию, какое действие нужно в данную секунду выбросить на аутсорсинг, оставив внутри главное — развитие активов, дающих конкурентное преимущество. И все нити цепко держала в своих маленьких пальчиках. Дай ей волю, она бы и хождение в туалет, и слюноотделение в обеденный перерыв смогла бы передать на внешний подряд на благо развития компании…

И никогда не казалась карьеристкой, не рвалась на понижение, не совалась в творчество… Сама скромность. И как она управлялась со своим основным оружием — марокканским автоматом “CamelLight”, лучшим в мировом рейтинге легкого автоматического оружия! Даже в рукопашной схватке он в ее руках наносил противнику не меньший урон, чем длинная очередь в упор. После той войны Борис всерьез предлагал Пин показать свое искусство мастерам кендо, чтобы те ввели в практику тренировок и соревнований фехтование на огнестрельном оружии.

— Какой даем вариант пресс-релиза? — спросила Пин Пион.

Струнка тоски снова дернулась, тренькнула в глубине души… Что это? Дурное предчувствие?.. Неужто и вправду сегодня угробят года на два… Как пить дать, угробят!

Борис уловил в возникшей паузе сомнение, глянул на друга-соратника остро, но смолчал.

— Давай третий, универсальный, — решил Страхов в ответ на его взгляд. — Добавь только что-нибудь вроде «…героически отстаивая базовую экологию архетипов и принцип невмешательства в эдипов комплекс». И сбрось редакторам.

А про себя сделал приписку: «…и полегли смертью храбрых, защищая утилитарный смысл припухлостей бутылки Coca-Cola».

Для пресс-релиза, который должен быть выйти по итогам корпоративного боестолкновения, была заготовлена фирменная уловка. Акцентом на сохранность и чистоту эдипова комплекса, недопустимость введения в него и в сны, сформированные этим комплексом, торговых марок продуктов питания, оружия и медицинских препаратов, они уже третий год отвлекали коллег-конкурентов из франкфуртской фирмы “Fromm3” от догадок насчет их главных разработок. Вернее от разработок самого Страхова, в которые он не посвящал даже Бориса. И вот конкуренты не выдержали и решили доказать валидность своих идиотских эдиповых баннеров силой оружия… Надо было ожидать…

Прав был Ницше. Не ошибался и доктор Юнг. Древние боги-комплексы будут все равно пролезать, перевоплощаться, выскакивать из снов, компьютеров, прилетать с Марса на своих летающих тарелках и угнанных кораблях первых поселенцев. Все те же бородатые Одины и Торы, начиненные той же архаической каннибальской жутью, жаждой крови — только в латах HugoBoss и псиных шкурах Fendi.

СВЕРХЧЕЛОВЕК — ЭТО ВЕЧНЫЙ И ГЛАВНЫЙ БРЕНД.

Банально и понятно до оскомины, но непреодолимо до Судного Дня. Уже давно любой китаец, индиец или индеец навахо знают, что вся эта фрейдистская плесень прорастает только в коллективном и частном бессознательном западных индивидуумов, изгнанных из райского сада общины за то, что сорили и коптили нагло… Ни у одного буддиста, мусульманина или христианина, кроме разве самых рафинированных протестантов, для которых благодать — это бензин, пролившийся с небес в баки, — никаких эдиповых комплексов не бывает в помине…

Впрочем, еще до того, как все верующие христиане улетели на Луну, стало ясно, что Фрейд промотировал Эдипов комплекс только с одной целью — торпедировать христианство, взорвать единство Отца, Сына и Святого Духав сознании падшей европейской цивилизации, направив снаряд в зазор, которого нет. Ну, и осколками — по иконам и статуям Девы Марии…

Сегодня их надо завалить всех — этих франкфуртских Одинов и Торов!

Здесь, на сорок девятом этаже бизнес-центра китайской корпорации «Небесная Стена», нужно остановить немца на русском рубеже, у дверей фирмы сновидений «ПуЛ»… благо небоскреб «Небесной Стены» стоит буквально на том же самом рубеже, где немца остановили на подступах к Москве в прошлом веке… Только кто из смертных с информационным уровнем ниже I-8 теперь знает об этом, не заглядывая в сетевые энциклопедии?.. Здесь — только они с Борисом.

— Саша, не сомневайся, мы повалим этих эсэсовцев, — как будто читая… да не «как будто», а просто читая его неглубокие мысли, подмигнул Эйхерманн.

В устах Бориса Эйхерманна надежда прозвучала, как истина в последней инстанции. Его отец был из поволжских немцев, уехавших на историческую родину —