Дмитрий Бондарь - Операция "Немыслимое". Страница 31

Региональный аэропорт Кларксвилла, находившийся в шести милях северу от Луисвилла, но не в Кентукки, а в Индиане, на противоположном берегу реки Огайо, был гораздо меньше привычного аэродрома в Боумене. И принадлежал, как выяснилось, достопочтенным Джошуа Келлеру и Эндрю Бойду, насказано разбогатевшему в последние годы на своих игрушках и банковских программах. Я даже читал о нем статьи в The Times, Forbes и Observer. Корпорация Эндрю пустила щупальца по всему восточному побережью Штатов, пролезла во множество банков, в правительственные учреждения поставляла программы учета и базы данных, владела четвертью рынка операционных систем для настольных компьютеров и перспективы имела самые блестящие. По крайней мере — в журнальных статьях. И, разумеется, с большим энтузиазмом брала на работу индусов, китайцев и особенно русских специалистов.

Я даже немного позавидовал: пока я в Европе всякой ерундой занимаюсь, люди растут, обзаводятся собственностью, становятся настоящими магнатами. Конечно, аэродром с единственной взлетной полосой — не бог весть что, но у меня и такого пока нет. А пока я поддавался грехопадению — зависти и пересчету чужих денег, Оссия сделала мне ручкой и уселась в машину, присланную ее непосредственным боссом — Снайлом.

За нами должна была приехать другая, из моего здешнего офиса, в котором уже год околачивали груши шесть человек: водитель, три парня из хозяйства Луиджи, секретарь и обязательный бухгалтер. В мои редкие посещения они устраивали настоящие показательные выступления замученных колесом белок, но в остальное время их работа была, по моему мнению, истинной синекурой. Впрочем, Лу утверждал, что и в мое отсутствие работы у них полно — перлюстрация местной прессы о деятельности боссов занимала все их рабочее время.

— Хорошенькая девушка, — сказал Луиджи вслед "Кадиллаку-Эльдорадо", увозящему мисс О'Лири.

— И специалист отличный, — пробормотал я.

— У нас таких специалистов — как мух над пропавшим сыром, — заметил Лу. — Но девушка хорошая. Не пустая, как твои обычные курицы.

— Вы сеньор Фаджиоле, мне ее рекомендуете, что ли?

— Всем своим горячим сердцем, — осклабился Лу.

— Ну-ну, неожиданно, дружище. Оказывается, ты еще и в бабах эксперт?

— Мы все эксперты в трех вещах, — рассмеялся Луиджи. — В бабах, политике и футболе. Свою работу почти всегда кое-как делаем, а вот в этих вещах мы все умудренные высшим знанием профессионалы.

— Машина где, профессионал?

— Мы сели на десять минут раньше расчетного времени, а Герхард по-немецки пунктуален. Вот и он.

На поле выехал длинный серебристый рыдван с четырьмя фарами и помпезной решеткой радиатора — Lincoln Town Car, очень полюбившийся Лу с первого знакомства с машиной.

Шесть миль по широченной I-65 на автомобиле с такой мягкой подвеской пролетают незаметно, и я даже не успел осмотреться, как мы выехали на мост посвященный памяти невинноубиенного Джона Кеннеди.

А сразу за мостом, по обе его стороны, высились грандиозные стройки, не виданные мною раньше. Луисвилл вообще город провинциальный и невысокий, редкие небоскребы таковыми могут посчитать только особенно упертые патриоты штата, но то, что возводилось, даже недостроенным выглядело достойным Чикаго и Нью-Йорка. Почти любой американский город может похвастать несколькими высокими или очень высокими зданиями, они есть в Далласе, Филадельфии, Сиэтле, Хьюстоне, Атланте, Лос-Анджелесе и Сан-Франциско, но только не в Луисвилле, где и до полутора сотен метров не дотянет ни одно строение. Да хорошо, если метров сто наберется.

— Справа строят здание Финансового Центра Кентукки, а слева — Snail Building, — прокомментировал Герхард наш с Луиджи интерес. — У Центра высота будет двести тридцать метров, а у здания Снайла — двести семьдесят.

— А почему строят не на West Market где-нибудь между первой и восьмой улицами?

— Не знаю, — безразлично ответил Герхард, выворачивая руль вправо, к съезду с I65 на Западную Джефферсона.

Я оглянулся в заднее стекло, провожая удаляющуюся исполинскую стройку, и пообещал себе, что непременно построю нечто подобное где-нибудь в Москве, Ленинграде или Киеве.

Серега здорово раздобрел — видимо, в отличие от меня со всей серьезностью отнесся к необходимости поменять внешний вид. Он прибавил фунтов пятьдесят, отрастил бородку, подобную тем, что так любят мексиканские сутенеры в голливудских фильмах, обрился наголо и, похоже, принимал постоянные солнечные ванны — чтобы лысина не выглядела белее лица. Он стал необъяснимо походить на громилу Уилкокса, вернее, на его несколько уменьшенную копию.

Фролов критически посмотрел на мои тонкие руки, болтающиеся в коротких рукавах сорочки, на обещанные очки с простыми стеклами, крепко сжал протянутую ладонь, хмыкнул осуждающе:

— Нужно тебе, братец, толстеть. Несолидно выглядеть в твоем возрасте и с твоим капиталом восемнадцатилетним заучкой. Лу, ты бы ему сказал, что ли? Бизнес такого уровня во многом вопрос респектабельности.

Лу что-то ответил длинной итальянской скороговоркой, в которой я точно идентифицировал несколько senza testa и пару раз nessuno ascolta. Понятия не имею, что это означает, но слышал, как своих подчиненных Луиджи распекает такими словами.

— Кино приехал смотреть? — по-деловому спросил Серый, тоже ни слова не разобравший в оправданиях Луиджи.

— Раз приглашал, я решил воспользоваться.

— Оссия с тобой прилетела?

— Да, ее машина Снайла забрала.

— Отлично. Тогда Лу можно отпустить, пусть отдохнет, да своих подчиненных проверит, а мы с тобой поговорим. Есть интересные новости и соображения. А все вместе соберемся вечером на премьеру первой картины Зельца.

Очень быстро выяснилось, что Фролов завел себе еще один кабинет, лишенный, по его утверждению, малейшей вероятности прослушивания. В нем не было окон, в нем постоянно работали глушилки и детекторы электронных устройств, дверь была металлической с толщиной более уместной в сейфе Wells Fargo, чем в офисе. В общем, примерно так я себе представлял рабочее место Уильяма Кейси или его преемника Флойда Кларка, которого Дукакис переместил из ФБР в ЦРУ нимало не заботясь о мнении сотрудников разведывательного ведомства. Разве только не просматривалось рабочего стола с обязательным в нынешние времена компьютером, но зато на журнальном столике вместо газет были свалены дискеты, а на тумбочке лежал Compaq LTE — симпатичный лэптоп. Я пользовался таким же.

А под ним виднелся сильно разрекламированный и совсем недавно выпущенный, буквально в конце сентября, Macintosh Portable от Apple — безумно дорогой лэптоп, собравший массу негативных отзывов от немногочисленных пока пользователей. Особенно раздражала людей система питания устройства, реализованная так криво, что полноценной работы гарантировать не могла. Сказать честно, я вообще не понимал, на что рассчитывали парни из Apple, устанавливая цену на свое изделие в шесть тысяч долларов? И почему Серый связывал с их конторой какие-то надежды? Десять лет назад они действительно были на переднем крае компьютеризации. Но теперь? Когда все старались сделать дешевле, эти "молодые гении" шли наперекор трэнду и лепили что-то запредельно дорогое при отнюдь не исключительных характеристиках. С таким "пониманием" рынка у них была, на мой взгляд, только одна дорога — в банкроты. Быстрая и бесповоротная. До каких-то пор им, конечно, будут помогать связи в правительстве и армии, согласные приобретать втридорога нечто непонятное, но даже эти "добрые феи" не вечны. Им следовало бы избавиться от нынешнего рулевого и всерьез задуматься о своем месте в бизнесе.

— Здесь можно говорить по-русски. И сюда никто не войдет без моего желания, — Серега расслабленно опустился в кресло. — Рассказывай, где был, что видел?

Мой монолог с обязательными подробностями о среднеазиатском золоте, о восточноазиатской и советской телефонии, об авиакомпаниях и энергетике затянулся на целый час. Когда я дошел до своей короны, Серый рассмеялся:

— Вот все-таки не переведутся никогда на этой земле Иосии Харланы! Когда ты начал эту авантюру, я думал, что скоро она тебе надоест и ты все бросишь. Но ты молодец, дожал тему. Андорра — отличная площадка для наших экспериментов. Я тебе аплодирую.

— Кто такой Иосия Харлан? — имя мне было незнакомым.

— Да такой же авантюрист как ты и твой предшественник Скосырев. Только тот себе корону то ли Афганистана, то ли Таджикистана добывал. Апологет просвещенного феодализма. Мутная история. Еще этот Иосия пытался пересадить американскую кавалерию на верблюдов. Мне про него Бригли рассказал — с ним был знаком его прадедушка и оставил семье записки. Думаю, если поищешь, то наверняка найдешь книги самого Харлана. Тебе полезно будет знать тонкости. Кстати, умер он, как и Скосырев, в безвестности. Так что, осторожнее.