Комбат Найтов - Мы взлетали, как утки... Страница 32

  Меня вызвали в штаб фронта в Херсон 4-го октября, и устроили разнос, что не можем прервать снабжение войск противника по воздуху, как будто бы у меня целые дивизии ночников! У меня всего их четыре эскадрильи, и все на 'Илах'. Из него тот еще истребитель! При достаточно шатком положении на фронте кольца, совать туда дефицитные локаторы, смысла никакого нет. Однако и командование фронта и Ставка требуют от меня прервать эти полеты.

  Собрал отцов-командиров истребительных полков, выяснил количество подготовленных ночников. Их оказалось всего 16 человек, отогнал их в Сумы, и пересадил на 'Спитфайры' всех. Летчики они опытные, поэтому освоили машины быстро. Перелетели под Киев. Там снял один из локаторов, работавший на самом правом фланге и установил его в Фастове. У 'Спитов' радиус 900 километров, и можно ПТБ вешать.

  В первый вылет пошел сам: опробовать, что получилось. На 'Спитах' стояли 4 Б-20, вместо английского вооружения. Вылет получился пустой, нервный и тяжелый. Оператор наведения меня чуть в землю не воткнул, но на транспорт так и не вывел, пришлось вызывать людей из первой дивизии. После этого дело сдвинулось с мертвой точки. Охамевших немцев быстро причесали, но, началась плохая погода и низкая облачность, и у них опять появились 'окна', так как по погоде они имеют более низкий порог, чем истребители. Опять пришлось пускать на охоту штурмовики, и гоняться за площадками немцев в котлах. К сожалению, не обошлось без потерь: несколько аварий на посадках и по одному истребителю и штурмовику не вернулось с вылета.

  Затем немцы ударили с двух сторон по перемычке между ними, держали ее открытой в течение пяти суток, и их армии вышли из котла! Он оказался дырявый! Но, трофеи мы собрали хорошие! Почти всю технику немцам пришлось бросить. В общем, почти полное повторение Демянского котла. При условии того, что у немцев теперь на юге очень сильная группировка, а фронт на Украине проходит по очень неудобным позициям, то ситуация даже ухудшилась.

  По итогам операции последовал разбор в Москве. Не хвалили, но и не ругали. Отмечалось слабое взаимодействие с фронтовой и армейской авиацией. А как с ними контактировать, если они не имеют единого центра управления, привязаны к 'своим' армиям, и в основном занимаются барражем над своими войсками. По рукам и ногам связаны приказом, что сбитые засчитываются только с подтверждением от службы ВНОС, и от наземных частей. Кто-то кого-то собьет, всем пишут. Они уже всю авиацию Геринга раза по три уничтожили. А мы сбиваем мало, в основном, на земле уничтожаем. По мнению некоторых стратегов, напрасно жжем топливо. И, если бы не действия четырех штурмовых полков, в конце операции шести, то работу корпуса можно было бы признать неудовлетворительной. За период операции всего шесть летчиков-истребителей награждены, и шестнадцать представлены к званиям Героя Советского Союза, один из них посмертно. Остальные никак себя не проявили. Вот такую характеристику получили мы от Члена Военного Совета Южного направления, будущего Первого секретаря ЦК КПСС товарища Хрущева. В качестве доказательств он предъявил справку о расходе топлива и боеприпасов к пушкам истребительных полков корпуса. Налет - огромный, летали интенсивно, а расход снарядов - мизерный. Нерационально используем моторесурс и бензин! Сплошные холостые вылеты. Упомянуто и то обстоятельство, что стрелки мало используют штатное оружие. Немцы не дураки соваться под такое количество стволов! Я сидел и слушал этот бред, причем аргументированный и документированный, и понимал, что за всем этим последует мое снятие с должности и перевод на другую работу. Политотделу требуются подвиги, а мы их не совершаем, мы работаем.

  - Каковы потери, товарищ Шкирятов, в Вашем корпусе? - задал вопрос Шапошников.

  - За сентябрь - октябрь месяц в авариях на посадках в плохих метеоусловиях, мы потеряли шесть машин, четыре из которых восстановлены, двух летчиков в этих катастрофах. Два самолета не вернулось из боевого вылета, один летчик и один стрелок находятся сейчас в госпитале. И третья смешанная авиадивизия потеряла в первых боях 7 самолетов, после проведенного контроля потерь более не имела. Там же отмечались аварийные посадки на брюхо из-за невыхода шасси по причине заводского брака. Проведен сплошной анализ состояния машин 3-й САД, снят инженер дивизии, положение выровнялось. Сейчас уровень аварийности у нее среднестатистический. Плохо приняли самолеты, и первые два дня действовали не так, как принято в дивизиях Резерва Ставки. Но, мы не принимали участия в ее формировании. Более потерь не имеем, но нуждаемся в профилактике и замене двигателей у части машин.

  - Чем вы можете объяснить такие низкие потери? - продолжил Шапошников.

  - Значительным ослаблением ПВО противника после начала наших действий над территорией противника. Хочу сразу отметить, что справка товарища Хрущева не содержит расхода ракет РС-82рк, основного оружия нашего корпуса. Мне кажется, что товарищ Хрущев намеренно вводит в заблуждение генералитет РККА.

  Смотрю, Сталин чему-то улыбается, остальные смотрят в сторону: дескать, не ссы против ветра, пацан! Плохо дело! Опереться не на кого, все в пас сыграли. И тут:

  - Никита, а ты когда, эта, начал в авиации сечь, эта долбанная. И, х..рен моржовый, почему раньше не сказал, я бы тебя, эта, вместо Шкирятова, на корпус, бы, поставил. Че молчал, эта? Вот уж, воистину, услужливый дурак - опаснее врага! Ну, пожурил я, при тебе, эта, его один раз, что не может всех 'транспортников' сбить, эта. Так то, потому, что оборвать транспортный мост, кроме него, никто не мог. А он за него не в ответе! Пришлось напрячь Резерв Ставки, так как остальные - 'обо... обгадились!' - громогласно заявил Семен Михайлович. Знак 'Эта' на современном русском звучит как 'собака': значок в почтовом адресе. В исполнении Буденного подразумевалась особь женского пола, когда четырехногая, а когда и двуногая, но сексуально распущенная. Ругался он редко, только если его кто-то доводил до белого каления. Он продолжил:

  - Меня с моим отчетом, тоже, сунули под занавес, чтобы не мешал спланированному концерту, а путем надо было меня вперед пустить, чтоб командующие армиями и фронтами так не врали откровенно, а отвечали на имеющиеся к ним вопросы. Плохо провели операцию, очень плохо, и противник почти без труда из котла ушел. Проигрываем мы ему в подвижности и организованности. И здесь корпус Резерва Ставки - это тот образец, на который следует равняться остальным. А так что получалось: требуешь от Савицкого нанести удар под Кривым Рогом, отвечает есть, а потом пять-шесть часов ждешь этого удара. Он его наносит, но уже по пустому месту. Спрашиваешь: Что так долго? 'Да, понимаете, Семен Михайлович, топливо застряло, машин мало готовых'. А я так скажу: х-му танцору завсегда яйца мешают! Что понравилось у КРС: сами ищут цели, активно ведут разведку, и, если попросил поддержки, то через 15-20 минут они уже на месте, а то и раньше, если в воздухе. И психологическое воздействие на противника оказывают высокое. Это не пара прилетела, пожужжала и улетела, а рев стоит такой, что всех святых выноси. Так что ругать Шкирятова не за что. Косяки наши правил, как мог, но решает все в бою - пехота, а у нее со скоростью - проблемы. Медленно передвигается, всех тормозит. И качество танков низкое, встают, и плохо вывозятся и ремонтируются подбитые. Немцы свои сразу из боя вытаскивают.

  Диссонанс внес своим выступлением маршал. Возник легкий шум, который остановил покашливанием Сталин.

  - Товарищ Шкирятов, почему Вашему корпусу не удалось разгромить немцев на отходе?

  - Погоду они выбрали для прорыва соответствующую, товарищ Сталин, за пять дней смогли только два вылета сделать. Туман и дождь. А все пять дней работала только эскадрилья разведки, связи и управления. У меня здесь представление на звание Героя ее командиру, майору Мальцеву: за вскрытие положения группы Клейста 12 сентября, за обеспечение разведки в течение всей операции, и за ночные штурмовки немцев с помощью ночного легкого штурмовика 'Шторьх-Аист', он переделал связной самолет в ночной легкий штурмовик, с 20-ю ракетами РС-82рк. Кстати, 'Аистов', почему-то, перестали выпускать, а этой машине цены нет!

  - Это тот, который мне Геринг подарил? - спросил Сталин.

  - Не знаю, у немцев он называется 'Физилер Fi-156 Шторьх', а у нас 'Ока-38 Аист', они немного разные. У немца V-образный двигатель, 8 цилиндров, у нас рядный шестицилиндровый, а так - похожи, только немецкий с радиостанцией, а наш - без, и это - плохо. Их в Ковно делали, они с тех времен и у нас. Только с запчастями совсем плохо стало, только трофейными и пользуемся.

  Разборка закончилась, с корпуса меня сняли, правда, сказали, что временно. И вместо меня назначили Мамушкина исполняющим обязанности. А замом ему назначили полковника Аладинского. Он раньше был командиром 12 САД в ЗОВО, потом был командующим ВВС 43-й армии. Для него это - серьезное понижение, так что с назначением не все понятно, тем более, что Мамушкин в начале войны был только командиром полка, а Аладинский несколько лет командовал дивизией. Мы лично незнакомы, пока, и у меня нет времени выяснять: что и как. Забрав с собой жену, чтобы не хулиганила, она тайком подлетывала, так как самочувствие у нее улучшилось, мы на 'штатном' 'Си-47' летим в Воронеж. Там Ильюшин подготовил самолет на замену Ил-2 по рекомендациям, которые получил от меня и летчиков. Бронекорпус оставил как есть, чтобы не снижать выпуск машин, уродливый воздухозаборник переехал в консоли центроплана, капот сверху закрыт броней и имеет нормальную аэродинамическую форму. В четыре раза уменьшены лобовые размеры коков шасси. Старый 'Ил' имел 'уменьшенное' шасси 'Ил-4' с вилкой для оси колеса. Этот - одностоечную консольную, разворачиваемую на 90 градусов, переднюю стойку, убираемую в бронекорпус. Бомболюков теперь не четыре, а два под 250 кг бомбы. Двигатель, планируемый, АМ-38ф, но пока стоит старый АМ-38. 'Эф' еще не прошел госиспытания. Увеличена высота киля и немного приподняты рули глубины, что позволило избавиться от постоянных рысканий по высоте, которые реально утомляли в полете. И изменена их форма. Дурацкий бензобак между летчиком и стрелком ушел под кабину и вперед на место воздухозаборника. Теперь он изготавливается из фибры. Радиус действия увеличился до 520 км. Костыль окончательно убран в корпус. Вооружение: 4 пушки ВЯ с дульными тормозами щелевого типа, или 2-ВЯ и две Б-20, и 48 точек подвески ракет. Главное! Оборудование кабины выполнено для всепогодного и ночного полета. Стрелок может исполнять обязанности штурмана. Точнее, это - штурман теперь. Отлакирован, как рояль! Если бы серийные так изготавливались. Ксюша сходу уселась на место стрелка, и на мое требование покинуть машину преспокойнейшим образом показала мне фигу! Пристегнулась, пошевелила Б-20, показала большой палец. Взлетаем с полной нагрузкой. Немного покрутил триммер высоты, машина вверх лезть перестала. Идет устойчиво. В кабине удобно, хотя и маловат обзор, так как на заводе не озаботились зеркалами, дескать, стрелок все видит, у него сплошная прозрачная броня. Прицел ОПБ-2 переехал к стрелку, он теперь выполняет сброс бомб с горизонтального полета, так было на первых ЦКБ-55, а у меня - АСП-1 и метки на капоте для работы с пикирования. Пробуем на полигоне метнуть болванки с горизонтали. У Ксюши и меня не очень это получилось. Смазали, тренироваться надо. Хотя отклонение и небольшое. Затем я отбомбился второй парой 'соток' с пологого пикирования, попал. Теперь ставим 'Р' на прицел, поверх основной шкалы прицела появляется новая. Так она лежит горизонтально, но новая не мешает использовать и пушечную шкалу. Здесь же прописаны дальности, удобнее стало. Выполнил заход, на полигоне стоит танк Т-IV, эх, лазерный дальномер, бы, а так приходится почти на глазок работать, хотя, уже опыт какой-никакой накоплен. Щелкаю электроспуском, выбирая крайние ракеты. Пуск, второй, ракеты пошли. Сход плавный, видно хорошо. Первой попал, второй промахнулся. Работаю из пушек, трясти и дергать машину стало меньше. Есть попадания. Заморгала лампочка от высотомера, тяну на себя - моргать прекратила. Все боеприпасы расходовать не стал, посмотрим, как ведет себя на посадке в таком состоянии. Шасси теперь гидравлическое, а не воздушное, вышли, щиток на 50 градусов, и машина просто поползла на 135 км в час. Еще и подрабатывать машиной надо. Посадка без козла, сразу притер на все точки. Вылезли, и осмотрели машину. Подошел Ильюшин и Коккинаки.