Muelka - Unknown Страница 32

Март 2016.

Часть третья. Девочка моя…

     Не зря говорят, что жизнь идет по спирали. 20 лет спустя я снова в Штатах, снова одна, снова пытаюсь забыть Аню.

      Оказалось, что в 16 быть несчастной гораздо проще, чем в 36. Тогда, несмотря на обиду и боль, в глубине души я понимала: для меня действительно так будет лучше. К тому же, все еще впереди, я обязательно буду счастлива, пусть и не с Аней. Встречу мужчину своей мечты и нарожаю кучу детишек.

     Я давно избавилась от иллюзий и перестала верить в сказки. Оставалось только смириться с тем, что наша любовь оказалась миражом, поманившим и, в конце концов, обманувшим. Не хотелось думать ни о прошлом, ни о будущем. Надо было просто как-то существовать. И, желательно, не выглядеть зомби, чтобы не пугать окружающих.

     Я тосковала не только по Ане и Максимке, но и по работе. В Штатах  учила кататься на коньках домохозяек и пенсионеров, а в Москве тренировала малышей, которые мечтали об Олимпийских играх.

     Но выбирать, увы, не приходилось. И Аня, и карьерные амбиции остались в другой жизни.

***

     Мама ни о чем меня не расспрашивала. Только поинтересовалась, надолго ли приехала.

     - Навсегда. Аня меня больше не любит.

     Мы всегда были очень близки. Все, что нужно, мама прочитала в моих глазах и не стала сыпать соль на раны. Я знала, как много она отдала бы за то, чтобы я была счастлива, но, к сожалению, это было не в ее силах.

     Однажды мама завела разговор о долгой совместной жизни с отцом:

     - Ты ведь понимаешь, что и у нас не всегда было гладко. Надо уметь слышать друг друга, прощать. Когда люди вместе…

     - Вот именно, когда вместе, - я сразу поняла намек. – Мы с Аней больше не вместе, она с другой. Не о чем говорить.

     Я постаралась, чтобы голос не дрогнул, но мне никогда не удавалось обмануть маму. Себя  - тем более. Аня по-прежнему жила в моем сердце, и я не могла ничего с этим поделать. Оставалось гасить боль работой.

***

     В честь юбилея деда, занимавшегося в моей группе, его внук решил организовать фотосессию на льду.

Счастливый именинник был запечатлен, в том числе и со мной, личным тренером. Под бурные овации остальной части группы мы даже попытались изобразить парное катание.

     Через три дня ко мне подошел его внук и, краснея,  начал что-то сбивчиво объяснять про фотографии, фейсбук, письмо… Разговаривать было некогда, дала ему номер телефона и попросила позвонить вечером.

     Он дождался окончания занятий. Я решила, что у него романтические намерения, и  стала просчитывать варианты, как  вежливо отшить. Не было никакого желания общаться. Он же совал мне в руки какой-то листок. Взяла, поблагодарила, попрощалась, бумагу сунула в карман пуховика.

***

     Вскоре окончательно  потеплело, куртка отправилась в шкаф вместе с содержимым карманов. Только через пару недель листок вновь оказался у меня перед глазами: мама собирала вещи в чистку и вытряхнула все ненужное. Я, не глядя, смахнула мусор в корзину. Но, все-таки, любопытство взяло верх – стало интересно, что же написал этот странный парень.

     Текст был на русском. От Ани. Начиналось послание по-английски: «Уважаемый Тед! Пожалуйста, передайте это письмо Яне, которая изображена на фотографии №14. Я давно ее ищу, и у меня осталась последняя надежда – на Вас».

     Рука снова непроизвольно смяла лист в комок. Вспомнилось, как на тренировках подкалывали деда Теда, что после юбилея он стал звездой фейсбука. Схватила планшет и вошла в сеть. Так и есть: серия снимков с подписью: «Группа фигурного катания, тренер Яна».

     - Твою мать! – планшет полетел через всю комнату.

      Я думала, Аня меня забыла. А она искала и нашла.

***

     Не знаю, сколько просидела в раздумьях, читать письмо или нет. Умом понимала, что лучше не надо, сердце уверяло в обратном. Искушение было слишком велико, и я сдалась. Строчки сливались, слезы душили, но я уже не могла оторваться.

     «Девочка моя!

      Не знаю, могу ли я теперь называть тебя так, но для меня ты навсегда останешься моей девочкой. Я понимаю, что разрушила наши отношения,  причинила тебе много боли, что ты, наверное, никогда не сможешь меня простить.

     Ты слишком хороша для меня: я до сих пор не верю, что такая светлая девочка меня любила. Я  пыталась отпустить тебя, когда ты исчезла со всех моих радаров. Как и 20 лет назад, мне казалось, так будет лучше. Но не могу.

     Удивительно, ты почти не изменилась за эти годы. Их как будто вообще не было. Как будто кто-то стер и время, и расстояние, разделявшие нас. Полжизни пролетело. Где была я, с кем  ты – все стало неважным в тот момент, когда встретила тебя в супермаркете. Я смотрела  и видела подростка, робко подарившего мне первый поцелуй, впервые сказавшего: люблю.

     Я никогда тебя не забывала, ты жила в самом дальнем уголке моего сердца. У меня всегда перехватывало горло, когда я слышала твое имя. Ты сдержала слово, исчезла окончательно и бесповоротно. Мне оставалось только верить в то, что у тебя все хорошо, и придумывать тебе идеальную судьбу.

     И вот ты вернулась. Я не знаю, чем заслужила такой подарок. Но после ночи с тобой мне стало страшно. Я оказалась не готова к потоку эмоций, который меня захлестнул. И, опять же, не могла поверить в твою любовь. Ты убедила меня, что любишь. В этом не было никаких сомнений. Я замирала от счастья, глядя, как искренне ты обнимаешь Максимку и называешь нашим сыном. И все равно каждое утро, просыпаясь, проверяла, рядом ли ты, или мне все приснилось. Мои друзья твердили, что ты не из наших, что ты все равно уйдешь. И, наверное, подсознательно я этого ждала. Когда увидела тебя с тем парнем, во мне что-то сломалось. Отключила телефон и два дня пила. Опомнившись, бросилась тебя искать, но ты уже уехала.

Тогда я стала ждать.  Ты вернулась и снова ушла, не сказав ни слова. Я поняла: это было прощание, все кончено. Кричала, что найду тебя, не отпущу, но на самом деле я отступила, сдалась. Быстро нашлась желающая меня утешить, и я стала жить, как раньше: не чувствами, а инстинктами. Не думать, не вспоминать, плыть по течению. Я не ожидала новой встречи и потому  растерялась. Не знала, как себя вести: броситься на шею, упасть на колени и просить прощения, что-то еще?! В итоге сказала какую-то глупость и прошла мимо. Я вернулась буквально через минуту, а тебя уже не было. Ты опять исчезла.  Я искала тебя во всех соцсетях. И когда уже почти потеряла надежду, в фейсбуке появилась эта фотосессия. Судьба снова дала мне шанс.

     Девочка моя, прости меня. Знай: мне очень жаль, мне дорог каждый час, проведенный вместе. Я хотела сделать тебя самой счастливой, а получилось наоборот, и этому нет оправданий. Но я люблю тебя и очень скучаю. Максимка все время спрашивает о тебе и передает привет.

     Прошу только об одном: пожалуйста, дай знать, что ты прочитала  письмо. Даже если мои слова для тебя уже совсем ничего не значат, для меня очень важно сказать их. Ты никогда не была жестокой. Не откажи в этой маленькой просьбе…»

***

     Я плакала и смеялась, напугала родителей воплем: «Я улетаю в Москву!» А через несколько часов  уже сидела в самолете. Сосед постоянно косился на зажатую в моих руках мятую бумагу. Подозреваю, опасался, что у меня не все в порядке с головой. Казалось, время тянется бесконечно: я не могла спать, с трудом удерживала себя в кресле. Хотелось прыгать и визжать.

     В аэропорту купила российскую сим-карту. Второй гудок, третий, пятый….

     - Да! – раздраженный, но такой родной голос.

     - Аня, это я! Я приехала!

     - Девочка моя…- прошептала она, и мы обе заплакали.

30-31 марта 2016.

Елегриг

От судьбы никуда не убежишь

Солнце светило в окно, и птичье песнопение заставило меня проснуться задолго до будильника. Еле оторвав себя от мягкой постели, я на ощупь поискала ногами тапочки и, как обычно, не найдя одного, побрела в ванную, шлепая одной ногой по полу. Я не удивилась своему помятому отражению. Глаза были уставшие, на голове что-то напоминало птичье гнездо, плечи осунувшиеся, осанка походила на вопросительный знак… И так каждое утро изо дня в день уже много лет подряд. Работа занимала всё моё свободное время, и даже поездки к друзьям и родителям занимали в неделю не более трёх часов. Я не могла завести ни кошку, ни собаку, так как боялась, что некому будет их кормить. Приходя вечером домой, я падала на диван и, открыв газету, читала сводку новостей, периодически поглядывая краешком глаза в телевизор, чтобы голова отвлеклась от работы и не мелькали перед глазами документы с большим количеством различных цифр. В голове всё время сидела одна и та же мысль: «А всё ли я доделала? Отправила ли копию документов начальнику? И т.д.…»

Телефонный звонок прервал мои мысли, не задумываясь, я автоматически взяла трубку. «Здравствуй!» - до боли знакомый женский голос прозвучал на другом конце провода. Я не могла сосредоточиться и понять, кто до меня дозвонился. «Как ты без меня радость моя? Столько лет тебя не видела и не слышала!» - услышав такие слова, я ничего не могла сказать в ответ, ком стоял в горле и воздух как будто специально не хотел, чтобы я дышала полной грудью, и старался не попадать в мои лёгкие. Внимательно вслушавшись в голос, я поняла, что меня нашла моя институтская любовь.