User - o bdf4013bc3250c39 Страница 33

знакомую боль в бедре. «Дойду, нет?», - едва подумала она, как в суставе что-

то хрустнуло, а все тело содрогнулось в сильном шоке, будто от

электрического разряда. Ее пробила испарина, она поискала глазами, где бы

присесть, и увидела неподалеку, под березой, одинокую лавочку перед

детской песочницей. Она немного постояла, опираясь на здоровую ногу и

набираясь сил. Потом осторожно сделала один шаг, другой. Боль не утихла, но стала не такой острой. «Доковыляю», - решила она и глазом измерила

оставшееся до лавочки расстояние. Было приблизительно метров пятнадцать, шагов двадцать. Утерев пот со лба, она увидела лежавшую в стороне от нее

толстую палку. Минуту она раздумывала, что будет проще: добраться до

лавочки без палки или нагнуться и все-таки взять ее. Представила, что

придется нагибаться и снова разгибаться, и решила не рисковать, чтобы не

застыть в нелепой позе посреди улицы. Сделала еще три шага, снова

отдохнула, потом еще три, еще. Так, с перерывами, она за несколько минут

одолела это расстояние и с облегчением опустилась на скамейку.

И в тот же миг жгучая боль пронзила ее, ей показалось, что ногу отрывают

калеными щипцами. Она громко вскрикнула и судорожно вцепилась в спинку

скамейки, изо всех сил сжимая пальцами сухое дерево. Кусочки засохшей и

отлупившейся краски острыми бритовками впились в ладонь, между пальцев

проступили капли крови.

Боль длилась долго, неимоверно долго. Зина была на грани обморока. Она

сознательно прикусила до крови нижнюю губу, но не почувствовала боли. А

ей так хотелось, чтобы эта боль, относительная терпимая, заглушила ту,

первую, которая никак не хотела отступать.

«Что за наказание?» - простонала она, но даже сокращение голосовых связок

отозвалось во всем теле очередным острым спазмом.

169

«Не надо было резко садиться, - поняла она…»

И Зина даже немного приободрилась от этого пусть и не своевременного, но

верного решения. По крайней мере, теперь стало ясно, что резких движений

надо избегать.

Наконец боль утихла. Осторожно подтянув больную ногу, Зина медленно

приставила ее вплотную к здоровой и уселась на скамье поудобнее.

Оставалось решить, что делать дальше. Сидеть здесь до тех пор, пока мимо

не пройдет кто-нибудь, просить его дойти до ее квартиры и пытаться звонком

в дверь разбудить двух мужиков, один из которых пьян в драбадан, а второй

наверняка спит сном праведника? Безнадежное дело: утренний сон Вити

очень крепкий, под стать обломовскому. А то, что проснется Добряков, – тоже

еще на воде вилами писано. Просить прохожих вызвать «скорую помощь»

прямо сюда, на улицу? Но пока она приедет, многие соседи уже проснутся, начнут выходить на улицу, спеша на работу, и как раз увидят ее в таком

незавидном положении. Кто-то, может, и посочувствует, но многие наверняка

(она была в этом убеждена) будут язвительно злорадствовать. О многих своих

соседях Зина была самого невысокого мнения, едва здоровалась с ними, а

потому и не ожидала от них ни малейших добрых чувств.

Итак, как быть? Она находилась как раз на середине пути от ее дома к дому

Петьки Волкова. Видимо, идти придется самой, но вот куда, в какую сторону?

Это надо было серьезно осмыслить, что и собралась сделать Зина, когда боль

понемногу успокоилась. Как хорошо все-таки, что успела прихватить с собой

не допитую бутылку водки! Освежив мозги, она надеялась, наконец, найти

оптимальный выход из сложившейся ситуации. Внимательно осмотревшись

по сторонам, она увидела, что улицы еще пусты, а потому, смело вытащив из

кармана полупустую бутылку, поднесла ее к губам и опрокинула над

раскрытым ртом донышком кверху. Водки оставалось ровно три глотка, но и

это принесло ей значительное облегчение. Она похлопала по бокам и – вот

170

удача! – нашла в кармане начатую пачку сигарет. Жить становилось веселее.

Тем более по опыту она знала, что минуты через две боль, приглушенная

водкой, уйдет окончательно. Опустив пустую бутылку в урну, она закурила и

поудобнее расположилась на скамейке. «Все равно что-нибудь придумаю», -

решила она совсем уже умиротворенно.

Над микрорайоном медленно поднималось солнце, начинало заметно

припекать, день обещал быть теплым и безветренным. Зина расстегнула

молнию куртки и потихоньку вытянула вперед ноги – сначала больную,

потом, побыстрее, здоровую.

«Надо все-таки поосторожнее, а то еще до плановой операции угодишь на

экстренную, а там неизвестно что поставят», - решила она.

Докурив сигарету и отшвырнув окурок щелчком, она вдруг явственно

вспомнила весь вчерашний день, вспомнила, почему и как она снова

принялась пить водку. Прежние страхи снова вернулись к ней, заворочались

на душе тяжелым камнем.

«Вот дура-то! – выругала она себя. – К Петьке ведь собиралась за советом, а

вдруг про него и забыла!»

Она пошарила по карманам. Есть, мобильник на месте! Положительно ей в

это утро везло. Выбрав номер Петьки, она нажала кнопку вызова. Ждала

долго, напряженно, понимая, что это последняя ее надежда. Наконец сонный

голос ответил «да», и обрадованная Зина выпалила:

- Петя, привет!

- Не Петя, а Петр Петрович, и почаще, пожалуйста, - не узнал он ее, да и не

мог узнать: не так давно, уже после разрыва с ним, Зина сменила номер.

171

- Да подь ты в баню, Петр Петрович! – радостно послала она его и

напомнила: - Это Зина, Зина Кузихина. Не узнал, что ли? У тебя что,

слуховой кретинизм?

- Зинка, ты?! – удивленно протянул Петька. – Я со сна и не разобрал, прошу

пардону.

- Долго спишь! Все нормальные люди уже на ногах и на пути к тебе. Так-то

ты гостей ждешь?

- Ты идешь ко мне? – пуще прежнего удивился Петька: после почти годовой

разлуки он и не предполагал, что она когда-нибудь позвонит ему. – И где ты

сейчас?

- Петечка, родимый, случилась авария. У меня с ногой катастрофа, я на

полпути к тебе кое-как до скамейки доплелась.

- А ты операцию-то не сделала еще?

- Да жду вот, ты ведь знаешь, у нас только в морг без очереди.

- Я понял так, что тебе помощь нужна?

- Еще как нужна, голубчик, больше жизни нужна сейчас твоя помощь!

- Тебе «скорую», что ли, вызвать надо?

- Какую к лешему «скорую»! – Зина даже рассердилась на его

недогадливость. – Нога у меня почти перестала болеть. Надо помочь мне

домой добраться. До тебя все-таки чуть дальше. Витьку не добудишься,

звонить бесполезно. Ему на работу только через два часа, спит еще, как

сурок. Приди ко мне, душа моя, помоги в транспортировке, а то я боюсь, как

бы от неосторожной ходьбы опять не началось.

- Ладно, - немного помолчав, ответил Петька. – Правда, мне тоже на работу…

Ладно, ерунда, мне к десяти. Успею, сейчас только начало шестого. Ты где?

172

- Помнишь лавочку с песочницей на пути к моему дому? Там и сижу.

- Вот и сиди. Скоро буду.

- Постой, погоди минутку, не отключайся!

- Ну?

- Сделай крючочек, забеги в ночной магазин, прихвати поллитру, деньги я

тебе тут же отдам.

- Целую поллитру? – удивился он. – Я думал, ты давно с водкой завязала.

Мне в свое время сказала, что навсегда…

- Да как тут завяжешь, когда боль такая, что мозги набекрень! Сижу помираю.

Только крепкая и снимет боль, ты ведь знаешь…

- Ну все равно поллитры много тебе. Развезет, чего ж хорошего?

- Так мы с тобой на пару, - предложила она.

- Я же сказал тебе, что мне через три часа на работу, не стану я пить.

- Как хочешь, но мне все равно возьми поллитру. День долгий, а боль, кто ее

знает, вдруг да снова явится. И пачку сигарет возьми. Нет, возьми целый блок

«Мальборо», слышишь?

- Слышу, слышу, - недовольно буркнул Петька. – Мне на дорогу надо будет.

Так отдашь?

- Тьфу ты, глухой, что ли, на всю голову? Сказала ведь – тут же отдам, на

лавочке!

- Ладно, жди, - и Петька отключил связь.

«Вот и нашелся выход, - подумала она. – Хороший все-таки он человек,

Петька, безотказный. Может, зря я его бросила?»

173

С Петькой Волковым Зина провела в сожительстве года четыре и рассталась с

ним год назад. Она знала, что после расставания Петька жутко обидится на

нее, но поступить иначе не могла. Очень уж он приелся ей за эти годы,

примелькался, стал чем-то вроде предмета интерьера, без которого вполне

можно обойтись. Да и характер у него был прижимистый, скуповатый. Зина, напротив, привыкла шиковать и уж если угощала гостей, так на полную

катушку, если уж танцевала на днях рождения у подруг, так до упаду и от

всей души. А Петька – тот нет, лишней копеечки, не подумав, не выложит, всякую вещь перештопает по пять раз и снова носит. «Ну что ты свои носки

трехмесячной давности опять надеваешь? – выговаривала она ему. – Хочешь, я тебе пар десять новых куплю?» - «Не надо мне покупать, я сам работаю, -