Vladimir - Unknown Страница 34

- Я помню, о, маг! – с лёгким раздражением прошелестел в ответ Сигурд – Пусть Адольфус удалит свиту и приблизиться!

Задвигались зрительские стулья у дальней стены, затем раздался звук приближающихся шагов.

- Твой избранник здесь, о, великий Сигурд – услышал я совсем рядом мужской, чуть охрипший от волнения голос. Человек говорил с лёгким австрийским акцентом.

- Внимай моим словам, но поступай по своему разумению, ибо в тебе воплотился дух верного Зигфрида, о, Адольфус – зашелестел вновь Сигурд – Ведь дух Зигфрида велик и свободен. Посылаю тебе в помощь этого великого мага – имя ему Леонардо. Слушай его, но помни кто ты. Ты Адольфус-Зигфрид Верный и последнее слово всегда за тобой. Тебя окружают изменники и трусы. Сейчас тебе грязно вредит прямой потомок Фридриха фон Штойбена, предателя славных пруссов и друга презренного Лафайета. Уничтожь его и продолжай сражаться, о, славный вождь немецких воинов. Если победишь – будешь владыкой мира. Если падёшь в бою – я встречу тебя в своих небесных чертогах…

- Какого чёрта? - подумал я - Ведь Сигурд и Зигфрид, если не ошибаюсь, одно лицо. К примеру, как доктор Шварц и синьор Бланко. Что-то старик зарапортовался. Впрочем, он маг - ему виднее.

1. СуггЕстия (лат. Suggestio) - внушение. Психологическое воздействие на сознание человека, не воспринимаемое им критически.

Глава 25

“Возвращение Дракона”

- Доброе утро, Ваше сиятельство, Отто Граф! – услышал я сквозь сон голос доктора Шварца. Я, с трудом разлепив веки, взглянул на настольный будильник, стоящий на прикроватной тумбочке в моей спальне - было без четверти пять.

– Какого чёрта, Шварц? – возмутился я – мы свами вчера, вернее сегодня, распрощались в половине второго ночи. То, что вы родились жаворонком ещё не достаточная причина, чтобы будить в такую рань несчастного, не выспавшегося филина.

- Не ворчите, Отто – ответил Шварц – всё-таки из нас двоих старик это я. Жду вас в столовой. Закажу для вас самую большую чашку крепкого кофе.

- Есть превосходные новости, Отто – с ходу заявил Шварц, только лишь я присел за стол в офицерской столовой базы и пригубил из чашки раскалённый, ароматный кофе – Поздравляю, Отто! Вчерашний ваш дебют в роли медиума прошёл на редкость удачно. Не зря о вас идёт добрая слава, как о редком счастливчике. Высшие силы с нашей с вами помощью сообщили самому фюреру об измене в его ближайшем окружении. Этой ночью бежал в Швецию предатель Штюббе. Он узнал о своём разоблачении раньше, чем его вычислили наши аналитики. Фюрер, после сеанса общения с потусторонним миром, приказал немедленно найти и арестовать человека из своего круга имеющего родство с неким Фридрихом фон Штойбен, бывшим прусским генералом, принимавшим в XVIII-ом веке участие в войне за независимость на стороне североамериканских соединённых штатов. Ничего, ничего! Наши парни из СД и Гестапо притащат предателя домой для возмездия, пусть даже из Швеции. Кроме того, как мне только что сообщил наш новый куратор, присланный вместо этого предателя Штюббе, раскрыт и обезврежен ещё один враг. Это некий Карл Визин, работавший в системе доктора Шпеера над одним сверхсекретным проектом. Этот Визин был человеком Штюббе и занимался саботажем жизненно важных для Третьего рейха научных разработок.

Я, чуть было, не спросил старика о том, почему, собственно, он не предупредил меня, что на спиритическом сеансе с моим участием будет присутствовать сам Гитлер, но вовремя прикусил язык. Такие скользкие темы можно было озвучивать, только вне чутких к чужим разговорам стен бункера Доры.

Когда мы с доктором Шварцем спустились во двор базы, где нас ждал автомобиль с новым куратором, старик обронил всего лишь одну фразу:

- Меня не предупредили, Отто, что на сеанс прибудет сам верховный. Пришлось импровизировать.

Я, впрочем, не слишком удивился. Это особенность старика, отвечать на не озвученные собеседником вопросы, я отметил ещё в самом начале нашего общения. Нового куратора звали Эрик Фиш. Это был рыхлый субъект, с круглым невыразительным лицом и водянистыми, под стать фамилии, глазами. Во время поездки он не переставал восхищённо рассказывать о том, как фюрер “вновь воспрял духом, после ночного визита на базу Дора-1”. Ещё он поведал, что отныне доктор Шварц и его помощник штурмбанфюрер СС Отто Граф обличены особым доверием. Мы оба имеем теперь право совершенно свободного передвижения в пределах города Тронхейма и его окрестностей. Более того, нам предписано срочно провести инспекции на всех близлежащих секретных объектах, на предмет выявления предателей, шпионов и прочих врагов рейха и фюрера.

Что ж, я бы не слишком поразился, если бы после близкого общения этой ночью с доктором Шварцем, Гитлер назначил бы его поутру духовным отцом нации. В течение дня мы разъезжали по разным местам в городе и близ его, посетили несколько военных объектов, включая аэродром. Везде нас ждали. Местное начальство суетилось, выстраивая своих людей на плацу, словно солдат на строевой смотр. Старик Шварц напустил на себя строгости и обходил ряды военных и гражданских с видом взыскательного генерал-инспектора. Ближе к вечеру мы добрались до последнего и самого важного для нас места. Это был завод по производству тяжёлой воды. Меры безопасности здесь были необычайно суровые. Мы миновали три кордона, не считая внутренней охраны, пока, наконец, добрались до производственных цехов. Везде для перехода из одной зоны безопасности в другую использовались новейшие, шифрованные коды на бронированных дверях и воротах.

- Я чувствую ауру измены – заявил, прищурив глаза, Шварц нашему пухлому, не на шутку встревожившемуся куратору. – Чем ближе к хранилищу с готовой продукцией, доктор Фиш, тем эта серая аура плотнее и зловоннее. Старик вдруг бесцеремонно схватил несчастного Эрика Фиш за лацкан пальто, и заставил его наклониться к кодовому замку огромной бронированной двери ведущей в зал хранения тяжёлой воды.

- Чувствуете эту вонь, Фиш? – Сурово осведомился Шварц.

- Э-э-э! О да, доктор Шварц! Действительно немного пахнет балтийской тюлькой – безропотно согласился совершенно запуганный властным стариком куратор – Я прикажу всё здесь промыть дезинфицирующим раствором.

- Это не поможет. Измену выжигают калёным железом, Эрик – отчеканил доктор Шварц – Впрочем, вы молодец Фиш. У вас есть задатки сверхчувствия, правда весьма своеобразные. Саботаж и шпионов я буду искоренять здесь вместе с вами. Также к нам присоединиться мой помощник, штурмбанфюрер СС Отто Граф. Начнём работу завтра же, в четыре утра. За два с половиной часа до начала утренней рабочей смены. Мы проверим всех. От ведущих инженеров, до последнего русского военнопленного, задействованного на чёрных работах.

Прибодрившийся от этих знаков доверия куратор Фиш, едва не взял под козырёк и, чуть было, не щёлкнул каблуками. Только бы как-нибудь угодить новому фавориту самого фюрера.

С раннего утра мы были уже в заводе. Шварц развил бурную, кипучую активность. Он допрашивал и расспрашивал. Всюду совал свой инспекторский нос и буквально обнюхивал каждого нового человека. Особенно досталось начальнику охраны и его людям. Беседуя с охранниками, и особенно с инженером и техниками-кодировщиками, доктор, так буравил их своими пронзительными, цепкими глазами, словно сканировал рентгеновскими лучами. Бывало, он по десять раз задавал им один и тот же вопрос, или повторял одну и ту же фразу. Я находился рядом, стоял, по морской привычке, широко расставив ноги в чёрных галифе, подавлял людей своим эсэсовским мундиром и сохранял многозначительное молчание.

Опасения старика, о том, что атомные физики Шпрее быстро сориентируются и воспользуются разработками, сгинувшего в концлагере Карла Визина, сбылись на все сто, и куда быстрее, чем мы рассчитывали. Шварц старался всегда держать руку на пульсе событий. Он, всепроникающий фаворит фюрера, в январе сорок пятого вновь посетил центр атомных разработок. Старик встретился там с ведущими учёными и понял, что для создания боевого уранового заряда им необходимо максимум пара месяцев и полтонны тяжёлой воды. К тому времени на территории рейха бомбардировками союзной авиации были уничтожены практически все заводы по производству ТВ. Оставался лишь наш завод в Тронхейме, тот самый, который мы окучивали последние месяцы. Я в очередной раз восхитился провидчески-аналитическими талантами доктора Шварца.

Старик, чтобы не вызывать лишних толков дал ядерщикам несколько ценных советов. Как он выразился – нарисовал пару, тройку формул. Советы и впрямь были дельными, и экономили разработчикам немного времени. Хотя эти шварцевы поправки и не меняли ничего кардинально, зато авторитет старика среди учёных весьма возрос. Теперь с их стороны неприятностей мы не ждали.

Я получил от Шварца приказ. Именно приказ, потому, что с некоторого времени старик стал для меня непререкаемым авторитетом и настоящим командиром. Я военный человек - я сделал свой выбор. Тяжело далось мне окончательное понимание того, что злейшими врагами Германии, в течение этих двенадцати лет, были не американцы с англичанами и даже не русский диктатор Сталин. Самым страшным врагом моего Отечества была засевшая в Берлине шайка сбесившихся авантюристов. Это не люди, правили Германией всё это время. Германией правила преисподняя, а я, как и миллионы немцев служил не своей стране. Я служил Сатане. Мне было уже не важно, на какую именно разведку работал старик Шварц - английскую, американскую, да хоть бы и русскую. Теперь я видел свою задачу лишь в том, чтобы любой ценой не допустить попадания чудовищной силы оружия в руки издыхающих, одержимых ужасом близкой расплаты, маньяков.