Вадим Полищук - Лейтенант Магу-2 Страница 35

— Ладно, — согласился штаб-капитан, — готовьте своего гонца, я пока рапорт полковнику продиктую.

Караванщик выслушал лейтенанта с невозмутимым видом.

— Хорошо, я отвезу письмо полковнику так быстро, как только смогу.

— Запасного верблюда с собой возьмешь?

— Да, так будет быстрее.

— И предупреди о нападении идущий сюда караван, пусть будут готовы.

Спустя несколько минут ротный писарь принес пакет от Катасонова. К этому времени бурдюки уже были наполнены водой, подготовлен мешок с продовольствием. Спрятав под халатом опечатанный серый пакет, караванщик тронулся в путь.

— Возвращайся быстрее, Шохад, мы будем тебя ждать!

— Обязательно вернусь, офицер, — пообещал караванщик, — я ведь обещал тебе показать путь до самой Гохары.

Проводив гонца, лейтенант набросился на обоих унтеров.

— А вы чего встали, рты раззявили? Быстро всех собрать и на сбор трофеев. Винтовки, патроны, деньги, остальное не брать! А то ночью гохарцы все подберут. А ночка нам предстоит веселая.

На удачу, ночь выдалась лунная и безоблачная. Усиленные посты на стенах открывали огонь по малейшему движению, а то и звуку за стенами караван-сарая, благо, большой расход патронов никого не пугал. Несколько раз из пустыни тоже стреляли, но обошлось без потерь, а на атаку так никто и не решился.

Утром к воротам караван-сарая заявились парламентеры. Встречать их пришлось не выспавшемуся и злому лейтенанту Магу. Трое кочевников очень неприятно пованивали. Встав с наветренной стороны, офицер поинтересовался.

— С чем пожаловали?

Один из гохарцев на ломанном руоссийском потребовал воды.

— Да пошел ты!

Лейтенант развернулся с явным намерением уйти, но кочевники тут же внесли более конструктивное предложение.

— Если ты дашь нам воды, мы уйдем.

— Можете оставаться, песка в пустыне хватит на всех.

— Стой, офицер, мы больше не будем воевать с вами и отдадим вам свое оружие!

Отдадут они, как же! Сдадут несколько древних самопалов, два десятка луков и кучу паршивых клинков. Впрочем, не ему решать, для этого в караван-сарае есть офицер с более серьезными погонами.

— Хорошо, я передам ваше предложение своему начальнику, пусть он решает. А вы, здесь ждите.

Штаб-капитан Катасонов выслушал лейтенанта и задумался.

— Им можно доверять?

— Нет, конечно! Обманут, да еще и посмеются потом.

— Но, если кочевники уйдут, то это ослабит гохарцев, — выдвинул свой аргумент штаб-капитан.

— Кочевники те еще вояки, их уход ничего не решит, — возразил лейтенант. — Сейчас мы в выигрышном положении. Они двое суток без воды, и каждый час их все больше ослабляет. А если, мы дадим им воду, они смогут подкрепить свои силы чтобы напасть. Заметьте, продовольствие они не просят, а без него через пустыню также не пройти.

— Значит, не рекомендуете?

— Ни в коем случае, господин штаб-капитан!

— Ну, тогда гоните их в шею. Нападут — будем отбиваться.

Кочевникам пришлось убраться к своим без результата. Приблизительно через час караван-сарай обстреляли, с большого расстояния и вяленько так, видимо, с патронами у гохарцев было совсем небогато. Руоссийцы поначалу отвечали, потом Катасонов приказал прекратить огонь ввиду полной бесполезности расхода патронов. При первых выстрелах лейтенант Магу с винтовкой выскочил на стену, но затем, оценив обстановку, плюнул и ушел добирать то, что не удалось доспать ночью. А вскоре обстрел как-то сам собой затух.

Едва только Алексу удалось заснуть, как его вновь бесцеремонно растолкали, от Катасанова прибыл посыльный.

— Случилось чего?

— Так точно, господин лейтенант! Там опять эти оборванцы пришли.

Злой как черт лейтенант второй раз за день выбрался за ворота. На этот раз делегация была куда более многочисленной, а вместо кочевника ее возглавлял надменный гохарец в дорогом, но уже изрядно пропыленном халате. Заметно было, что последние дни для него и его хозяина выдались нелегкими.

Вместо того чтобы приветствовать гостей, Алекс поинтересовался.

— Что, патроны закончились?

Гохарец с трудом, но сдержался от ответного выпада. По руоссийски он изъяснялся очень даже прилично.

— Мы отдадим вам все оружие, что у нас есть и уйдем, только дайте нам воды.

Надо же, как заговорил! Похоже, даже гвардейцев уже настолько припекло, что уже и оружие бросить готовы.

— А гнева эмирского не боитесь?

— Я все равно расстанусь с головой, а на остальных его гнев падет в меньшей степени.

— А ты кто такой будешь?

— Я — командир восьмой сотни гвардии эмира гохарского.

Положение у сотника было незавидным, но заботился он не о своей судьбе, а о своих солдатах, что невольно внушало уважение к нему.

— Хорошо, я попробую уговорить своего командира.

На уговоры Катасанова пришлось потратить несколько минут.

— Даже, если гвардейцы и припрячут два-три десятка винтовок, то для нас они опасности представлять не будут, патронов у них и так уже почти нет. Верблюдов осталось мало, идти придется пешком, часть и так не дойдет.

В конце концов, штаб-капитан с доводами лейтенанта Магу согласился, и к воротам потянулась вереница гвардейцев и кочевников. Куча винтовок, сабель, кинжалов и патронташей выросла до весьма внушительных размеров. Попадались древние еще фитильные ружья, луки и колчаны со стрелами. Позже посчитали, что одних только "Тартини-Герти" гохарцы сдали почти две сотни. С учетом того, что изначально гвардейцев было всего три сотни, часть винтовок руоссийцы уже успели затрофеить, а часть унесли с собой не подчинившиеся сотнику, гохарцы сдали все, что у них было.

Тем, кто оружие сдал, тут же наливали по кружке воды. Многим одной кружки было мало, люди требовали еще, собравшаяся толпа начала волноваться, солдатам пришлось даже стрелять в воздух. Ситуацию спас гвардейский сотник, сумевший успокоить своих людей. После того, как солдата снесли все оружие внутрь караван-сарая, гохарцам залили водой все имевшиеся у них бурдюки, и те, погрузив их на оставшихся верблюдов, убрались в пустыню от развалин Серва.

Глава 7

В ночь после ухода гохарцев Алексу удалось спокойно выспаться. А вот день оказался не столь приятным — по приказу Катасанова лейтенанту пришлось руководить сбором и захоронением уже начавших пованивать трупов. Выбрав место, где природное движение песка образовывало естественную яму, Магу ткнул в него пальцем.

— Здесь копайте!

И пока одни солдаты углубляли будущую могилу, а другие стаскивали к ней найденные в округе останки, сам лейтенант расположился на возвышении с наветренной стороны и вел учет потерям противника. Здесь воняло меньше, и видно все было отлично. А вот и группа Ивасова появилась.

— Сколько?

— Двое, господин лейтенант. Один при оружии был.

— Еще будут?

— Здесь вряд ли. Если только на юге.

— Та-ак, еще двое. Всего будет семьдесят восемь.

Лейтенант сделал пометку в блокноте.

— На юг завтра сходим, оружие соберем, какое еще осталось.

Когда последние трупы скинули в могилу, Алекс махнул солдатам рукой.

— Закапывайте! Итак, подведем итоги. Здесь около восьмидесяти. Там, где первая атака была, еще должно быть десятка два, да во второй еще с полсотни должно набратся. Итого будет полторы сотни.

— Мы еще десятка полтора подстрелили, — вставил свои соображения унтер.

— Хорошо, пусть будет пятнадцать, — согласился лейтенант, — ну еще с полсотни по барханам валяется. В пределе выходит две с половиной сотни. Еще две с небольшим получили воду и ушли. Выходит, еще около сотни по округе может шляться.

Алекс хотел было добавить, что малыми группами надо ходить осторожнее, но не успел — где-то вдалеке сухо треснул винтовочный выстрел. Лейтенант мгновенно подскочил с насиженного места.

— К бою!

Солдаты тут же побросали лопаты и расхватали винтовки.

— Откуда стреляли?

Палец Ивасова нацелился куда-то в направлении юго-востока.

— Кажись оттуда.

— В цепь!

Рассыпавшись цепью, солдаты двинулись в указанном направлении. Через версту наткнулись на Унтера Фелонова и трех солдат. Те обступили лежавшего на песке гвардейца. Раненый, изможденный, но живой.

— Никто не ранен?

— Никто, он в воздух стрелял, боялся, что мы мимо пройдем. Что с ним делать, господин лейтенант?

Судя по мокрому на груди халате, воды ему уже дали.

— Да делай, что хочешь, а мы пошли. Нам еще верблюжьи трупы подальше оттащить надо.

Уже вечером, в одной из комнатушек караван-сарая, лейтенант наткнулся на раненого гохарца, чему немало удивился. Раньше за Фелоновым такого человеколюбия не замечалось, не иначе стареть начал унтер. Неделю спустя, когда раненый подлечился и окреп, он раздобыл где-то трут с огнивом и попытался поджечь патронные ящики, на этом занятии был пойман часовым и заколот штыком.