Александра Плен - Подарок (СИ) Страница 35

— Да… Встречался… Спустя двадцать лет после того, как покинул свой родной город, он въехал в него героем, после окончания войны… Но с матерью встретился только на кладбище, где она нашла пристанище в общей могиле для бедняков…

— Грустная, какая-то сказка у вас получилась, муж мой… — сказала я, и помолчав, добавила, — а мне нечего тебе рассказать. У девочки было все скучно и банально до зубовного скрежета…

— Я знаю, — усмехнулся Ленар, — я знаю все о моей девочке…

— Откуда? — тут же всполошилась я, — кто?…

— Когда король настоял на помолвке с Эльвиолой из рода Гвеневеров, я отправил шпионов в замок. Не думала же ты, что я куплю кота в мешке, хотя особого выбора не было… льера брачного возраста в стране была одна… — Ленар нахмурился, — единственно, чего я никогда не смогу простить девочке — это ее попытки самоубийства… Он многозначительно замолчал. Мне даже стало стыдно, за мою легкомысленную предшественницу… Не скажу же я «Это она, это не я!»… Так что пришлось просто скромно потупить глаза и крепче прижаться к мужу…

* * *

Ленар сам переправил меня порталами в замок, с собой я почти ничего не брала, только одежду и немного драгоценностей… Все-равно, что понадобиться, маги доставят. Попрощалась с Ортензией, Элеонор, девчонками. Извинилась, что в последнее время была слишком занята своими семейными проблемами и совсем отошла от дел. Пообещала писать по шкатулке.

Родовое гнездо льеров действительно преобразилось. Великолепные ковры покрывали каменный пол, роскошная мягкая мебель украшала гостиные и залы. Портьеры из дорогого шелка и атласа драпировали высокие окна. Моя спальня поистине была произведением искусства. Холодное серебро стен и нежный цвет сирени на кровати и будуарных столиках. Белый пушистый ковер, небольшой камин из мрамора кремового оттенка. Живые цветы в изящных вазонах… Я замерла в восхищении… Эту красоту не мог сделать простой дизайнер, работающий за деньги, тут чувствуется рука любящего человека.

— Признайтесь, дорогой муж, вы присматривали за ремонтом? — обернулась я к Ленару.

— Ты такая проницательная, льера де Мирас, — и поцеловал в кончик носа.

Тадер должен был приехать через неделю. Ленар мне оставлял свой верный отряд телохранителей, человек двадцать во главе с Корсаром. «Я ему полностью доверяю», — сказал напоследок муж. А сам засобирался в дорогу. Что я могла? Биться головой о стену, стеная «Не уезжай»? Закатить истерику как базарная торговка? Встать в дверях, раскрыв руки, не пуская? Сказать, что меня терзает плохое предчувствие?

Я загнала свои ужас и панику глубоко внутрь и улыбнулась. — «Мы с твоим сыном будем ждать»…

Ленар должен был идти до границы с Острой порталами, а потом взяв из приграничного гарнизона отряд, поехать дальше. Дипломатическая миссия от императора Вакариуса будет ждать его в ближайшем большом городе Арден, где и пройдут переговоры… Через два дня я получила последнее письмо от мужа… «Добрался нормально. Сейчас на границе, отбираю отряд телохранителей. Завтра выезжаем. Береги себя. Ленар»…

Сначала пару недель я старалась не переживать. Не известно, как там работают шкатулки, и есть ли они в Остре… Если бы с дипломатическим корпусом что-то случилось, королю бы сразу стало известно… Я через Элеонор узнавала новости и сплетни из столицы. Она писала, что пока все тихо и спокойно, а если что узнает — сразу сообщит.

Меттер Тадер выбрал себе прекрасную комнату с видом на залив реки и наслаждался ничегонеделанием, попутно успокаивая меня, что если бы случилось что-то, я узнала бы об этом первая… А волноваться мне на последних неделях беременности противопоказано… Я же старалась не думать о плохом, гуляла по двору, читала, готовилась стать матерью… Сейчас это было самое главное…

Со столицы порталом переместили наши с Ленаром вещи. Любимые картины, статуэтки, дорогие вазы. Я с удивлением обнаружила в одном из мешков ту самую белоснежную шкуру, на которой мы зачали Даньку. Откуда она взялась? Я попросила положить ее в кабинете перед камином. И всегда по-глупому улыбалась, заходя в комнату и видя ее…

Родила я легко. Может отменное здоровье льеров помогло, может врач-маг, но пару часов несильных схваток я просто читала книгу и слушала музыку (записанных кристаллов я набрала целую кучу)… Потом пришлось немного потрудиться и вспыхнула новая жизнь, расцвела ярким волшебным цветком. А главное — громким пронзительным криком, потрясшим наш замок до основания. Смуглый, черноволосый карапуз лежал в колыбельке, хмурил тоненькие брови и сжимал кулачки… Несколько часов от роду, а уже копирует отца… Неужели из нашей любви с Ленаром получилось это чудо? Так странно… Я удивленно и даже испуганно смотрела на сына, сытого и довольного, а на его правом предплечье медленно сворачивал кольца голубой вьюнок лер… Тадер сказал, что советник зря переживал, я со своей льерской кровью родила бы одна в чистом поле и без какой-либо помощи…

Шкатулку завалили поздравлениями, а портал по-больше в подвале подарками. Меня поглотили заботы о малыше, но где-то на краю сознания острым когтем царапало беспокойство и тоска, отравляя ядом, не давая полностью раствориться в материнстве… Где он? Что с ним? Иногда просто до тошноты становилось плохо, дико болела голова, паника охватывала сердце… Элеонор отвечала, что в столице тихо. Остра не провоцировала никаких военных действий, на границе тишь да гладь. Шпионы молчат. Ленар благополучно добрался до Ардена, второго по значимости города Остры, где его должен был ждать император… Я пыталась пригасить тревогу и держать себя в руках. Не бегать истеричной бабой, заламывая руки, стеная где мой муж… Я должна быть достойной женой и льерой… Но иногда, когда страх и смятение не давали заснуть я сидела целую ночь возле колыбельки и искала знакомые черты любимого мужчины в его сыне…

Мой маленький наследный льер, бил все рекорды по умению держать себя в руках. Никогда не плакал, не кричал. Только хмурил брови и тихонечко сердито сопел, когда приходило время кушать. Я назвала его Даней, Данькой, Данилой, то есть по-здешнему — Даниэлем… Более тихого и спокойного ребенка не видел свет, часто повторял Тадер. Я выпихивала старого доктора в столицу, чтобы он хоть что-то разузнал о советнике, но пока не получалось. Маг не хотел уезжать из замка…

А через две недели после родов пришло письмо от маман.

«Дорогая моя девочка! Поздравляю тебя. Наконец, ты освободилась от этого ужасного брака. Мы все за тебя рады. Всего то немногим больше года помучилась и все, теперь ты богатая молодая вдова…»

Дочитать письмо я не смогла, потому что на этих строчках я хлопнулась в обморок…

* * *

Два дня я провалялась в горячке, периодически выплывая и темного душного марева, чтобы опять нырнуть в глубину… Хорошо, что Тадер остался и не уехал из замка, иначе все было бы гораздо печальнее… На третий день я встала с кровати с твердым намерением во всем разобраться… Я запретила себе думать, что Ленар погиб. Привыкшая в прошлой жизни доводить все до логического завершения, до точки, убедила себя, что он жив… Иначе, какой смысл во всем этом? В моей ре инкарнации, в моем воскрешении здесь?

За время моей болезни Даньке нашли в срочном порядке кормилиц, двух молодых крестьянок из соседней деревушки, и предложили им с семьями переселиться в замок. Их мужьям пообещали хорошую работу с огромной, по меркам крестьян зарплатой, а женщин с детьми разместили в отдельных апартаментах… Тадер постарался… Молоко у меня перегорело и даже льерская кровь и могучее здоровье не помогло… Я похвалила доктора за оперативность, так как сама я собиралась ехать в столицу на аудиенцию к королю…

Письмо от маман я в итоге дочитала… Оно мне сильно помогло встряхнуться, доведя до бешенства и красных мушек перед глазами. В основном в нем содержалась радость по поводу «избавления» и почти, что приказ приехать домой под крылышко родителей (видимо со всеми деньгами, доставшимися мне от покойного мужа). Маман уже намекнула, что подобрала мне еще один «выгодный брак»… «А как же сын?» — хотелось спросить мне эту двуличную стерву… Про ребенка в письме не было ни слова…

Здоровая злость не дала мне кукситься и пребывать в меланхолии… Отдав распоряжения Корсару, кормилицам, оставив двухнедельного малыша на Тадера, я уехала в столицу. С собой взяла только Юли (личную горничную) и двух телохранителей. Вечером мы с Ортензией, Мари, Ритой собрались в моем столичном доме… Я одним движением руки прервала хор искреннего сочувствия и жалости от моих друзей…

— Я не верю, что мой муж погиб, — решительно заявила я… Я загнала панику и тоску глубоко внутрь и решила, что пока не увижу могилу Ленара, буду считать его живым… Мне всегда казалось, что та сверхъестественная связь, соединившая нас, должна была дать мне знать, если бы он действительно умер.