Kylie Scott - Play Страница 35

Мал: Ресторанчик в городе. Надень юбку

Мал: Пжалст?

Энн: Твое пожелание для меня закон

Мал: ХА-ХА черт, если бы так и было

Я стояла у обочины, отмораживая коленки под пронизывающим ветром. А еще немного паникуя по поводу того, что подумают обо мне его родители — о девушке на мели с едва полученным образованием. И тут подъехал длинный, отполированный лимузин.

Ух, ты.

Наверное, мои глаза были такими же большими, как его колеса. Такое со мной было впервые. Я пропустила выпускной. Я пропустила много чего. Мой первый парень нашел себе кого-то другого, у кого нашлось время, чтобы посещать игры и афтепати.

Из лимузина вышел молодой человек в шикарном сером костюме.

— Мисс Роллинс? — спросил он.

— Да, — я открыла дверь, чтобы побыстрее заглянуть в салон. — О, черт. Я должна была позволить вам ее открыть, да?

— Ничего страшного, мисс.

Он занял свое место у двери, ожидая, когда я заберусь внутрь. К счастью, юбка у меня доходила до колен. Учитывая размеры транспортного средства, не существовало никакого другого изящного способа забраться в него.

Меня поприветствовали глянцевая кожа, блестящий графин и стаканы из хрусталя. К слову о роскоши. Лимузин подвез меня к стейк-хаусу в Перл-Дистрикт. Каждый грезил о том, чтобы обзавестись жильем в этой части города. Прежде мне не доводилось побывать в этом ресторане, но я была о нем наслышана. Как-то раз Рис привел сюда девушку, надеясь впечатлить ее. И это сработало. От этого места так и разило роскошью, с его красными кабинками и слабым освещением. Если честно, то лампы скорее походили на произведения искусства — такие огромные, блестящие штуки шарообразной формы. Пожалуй, мне нужно приобрести такую же себе домой, как только я заработаю свой первый миллион.

Я упомянула имя Мала, и спокойный парень, выполняющий обязанности администратора, несколько раз осмотрел меня с ног до головы. Вот только, кажется, после первого осмотра его взгляд перестал быть просто любопытным и стал неприкрыто оскорбительным.

— Не торопись, пялься сколько нужно, — сказала я, не беспокоясь о том, чтобы вести себя дружелюбно.

Мал сидел отвернувшись спиной к комнате, его волосы были собраны в короткий хвостик. Было таким искушением спросить его, заставила ли это его мама зачесать их, но в любых дразнилках и словесных перепалках я обычно оказывалась в проигрыше. Мои нервы были и так расшатаны из-за встречи с его родителями, так что я оставила рот закрытым и залюбовалась выемками на его скулах.

— А вот и она, — гордость в голосе Мала поочередно то пугала, то согревала меня. Он выскользнул из кабинки и обнял меня рукой за талию. — Мам, пап, это Энн.

Мама Мала была миниатюрной, а ее улыбка освещала все лицо. Нейл, отец Мала, встал, как только я подошла. Судя по высокому росту и золотистым волосам, казалось, в его жилах текла кровь викингов. В этом была доля разумного, стоило только посмотреть на его сына.

— Приятно с вами познакомиться, — произнесла я, стараясь изо всех сил выглядеть яркой, веселой, обнадеживающей... и прочей, в том же чертовом духе. Прежде мне ни разу не доводилось знакомиться с родителями парня. Скрестив пальцы, я надеялась, что не подведу его.

Его мама протянула мне свою изящную руку. На ощупь кости ее пальцев казались хрупкими.

— Здравствуй, Энн. Я Лори. А это Нейл. Мы так рады с тобой познакомиться.

— Здравствуйте, Лори. Мне тоже приятно с вами познакомиться.

Закончив с любезностями, я проскользнула в кабинку, Мал сел рядом со мной. Его бедро, обтянутое джинсами, прижалось по всей длине к моей ноге, а рука легла на мое обнаженное колено. После копания в шкафу я остановила свой выбор на темном трикотажном платье и ботильонах. На нотке консервативности с примесью стиля дрянной девчонки, надирающей задницы ради благих целей. Может, это был убогий выбор. Да и что я знала о семьях рок-звезд? Нейл был одет в белую рубашку и галстук, Лори же — в белую льняную кофту и брюки. Я не совсем ожидала увидеть пирсинг и кожаную одежду, но белый лен? Я бы пролила что-нибудь на себя в течение первых двух минут, учитывая то, как дрожали мои руки.

— Эй, — сказал Мал, придвигаясь ближе.

Мне определенно не хотелось напортачить, но в желудке завязался тяжелый комок страха. Раз дела с собственной матерью обстояли не самым лучшим образом, тогда каковы шансы на то, что я смогу очаровать его родителей? Мои руки были влажными и липкими от пота. Честное слово, стоит мне оказаться в стрессовой ситуации, как я могу соперничать с носорогом по вопросам потовыделения. Если предположить, что у носорога есть проблемы с потовыделением.

Мал оставил нежный поцелуй за ушком.

— Дыши, Тыковка. Все хорошо.

— Ага, — я показала ему два поднятых больших пальца.

— Ага, хорошо. Но не отлично, — он посмотрел по сторонам и вытянул руку. К нам поспешил официант. — Привет. Можешь принести ей... да все что угодно из тех крепких напитков, что у вас есть, хорошо?

— Как насчет «Ракетного Топлива», сэр?

Мал хлопнул в ладоши.

— А что, звучит восхитительно! Замечательно, пусть будет «Ракетное Топливо». И сделай двойную порцию.

У официанта выпучились глаза.

— Э, да, сэр.

По всему столу были разложены фотографии, настоящее море из светловолосых детишек. В изобилии были круглолицые мордашки и ручки, распахнутые как у морской звезды. Лори одарила меня еще одной теплой улыбкой.

— Это все наши внуки.

— Я не знала, что Мал стал дядей.

— Милая, уже как восемь раз, — его мама начала указывать на лица малышей, озвучивать их имена. Исходя из того, что три его сестры были такими плодовитыми на потомков, я сделала мысленную пометку запастись презервативами. Кем бы мы с ним друг другу не приходились, мы определенно не были готовы к появлению Мала Младшего, несмотря на его шутки. Я даже не знала, хочу ли я вообще детей. Этот вопрос непоколебимо лежал на полочке под названием «может, когда-нибудь».

Рассказы Лори о ее внуках заняли нас на время заказа и ужина. Она говорила, пока все мы ели. Потягивание «Ракетного топлива» помогло мне значительно расслабиться. Из всего того, что мне удалось попробовать в жизни, могу сказать, что он состоял из каждого вида белого ликера с примесью лимонада. Этот напиток следует либо сделать незаконным, либо поджечь, чтобы спалить часть содержащегося в нем алкоголя. Выпив дюйм или два, я отставила его в сторону, оставив Малу. Он утаскивал еду с моей тарелки, пил из моего стакана и мне понравилось эта близость и чувство единения. Быть может, это и было просто старое доброе воровство, но то, как он это делал, якобы отвлекая меня улыбкой или подмигиванием, сделало игру того стоящей.

Рядом со мной он вел себя так легко.

— Значит, у тебя есть три старшие сестры, — сказала я. — Знаешь, я так и вижу тебя в качестве самого младшего ребенка.

Его мама громко засмеялась. Может, она и была миниатюрной, но смеялась она много. Что говорило о хорошем детстве Мала. Обожание, с которым она смотрела на своего сына, было только тому подтверждением. А я даже не могла вспомнить, какой он, мамин смех. Я давненько его не слышала.

— Почему? — спросил Мал, глядя на меня свысока. — Хочешь сказать, что я буйный и незрелый? Знаешь, Тыковка, подмечать подобную хрень таким образом довольно грубо.

Его мама откашлялась с явным предупреждением следить за языком.

Мал сидел, вытянув руку на спинку нашей скамейки. Он надел черную футболку-хенли с длинными рукавами, чтобы скрыть свои татуировки, и сухую пару чаксов. Я пыталась не смотреть на него слишком долго, ужасаясь мысли, что включу свои «безумные глазки» прямо перед его родителями. Воспоминания о том, как мы разместились в ванной, еле сдерживались от того, чтобы всплыть на поверхность.

— Объяснись, — приказал он.

— Я всего лишь хотела сказать, что ты истинный исполнитель. Исходя из чего, вполне разумно предположить, что ты мог быть самым младшим из детей.

— Точно, — он приподнял бровь, обводя взглядом свою семью. Вот только его рука поднялась выше по моей ноге, проскальзывая под юбку. Я крепче ухватилась за его пальцы, сжала их в предупреждении, прежде чем он смог сделать какой-либо весомый шаг в данном направлении. И только дернувшийся уголок губ предал его. — Энн старшая в семье. Мам, ты бы видела, как она ведет себя со своей сестрой. Оберегает ее, и это еще мягко сказано. Я удивлен, что девочка не завернута в упаковочную пленку с пузырьками.

Его мама подавила смешок.

— Я не чересчур оберегаю ее, — сказала я. — Ей двадцать лет. Она уже взрослая. И я это уважаю.

— Да неужели?

Черт, мне нравилось, как он поддразнивал меня. Мне нравились знакомые нотки в его взгляде.

— Бен сказал, что испугался за свою жизнь, когда ты поймала его за оцениванием твоей сестры. Он задумался, нужно ли ему поберечь свои фамильные драгоценности.