Вячеслав Коротин - Попаданец со шпагой-2 Страница 36

Нормально, да?! — Это он будет решать, где, когда, на сколько и с кем мне «задерживаться».

— И ужин остыл давно. Я сейчас разогрею...

— Спасибо, Тихон, не нужно — я у гусар поел.

— Ну, хоть чаю выпьете? — голос был чуть ли не жалостливым.

— С удовольствием, тащи, — на самом деле особо не хотелось, но, чтобы он отцепился со своей опекой, можно и чайку ещё кружечку «тяпнуть»...

Прихлёбывая чай перед сном, задумался: какую конкретно задачу ставить казакам? Что искать? Явно, что один из разъездов должен наткнуться на НЕЧТО. На что? Какой-нибудь склад, разумеется, отпадал, как и прочие фуражиры с обозами — не такие франки идиоты, чтобы устраивать подобные мероприятия впереди фронта своих войск. Как и выносить далеко вперёд укрепления либо батареи.

Но «кусочек» должен быть лакомым и убедительным. Лагерь кавалерийского авангарда? Занятое батальоном — эскадроном этого авангарда село?

Причём пациент в пехотной форме, значит вряд ли там чисто кавалерийское подразделение, но конница несомненно иметься должна...

В пехотную роту с сотней всадников наши не поверят — слишком нагло было бы со стороны Удино отрывать такой незначительный отряд от главных сил в направлении нашего корпуса — «наживка» будет пожирнее.

А может и наоборот — совсем жиденькая: обозначат бурную деятельность силами одной роты. Вспомнилось как капитан Блад в моей любимой книге облапошил дона Мигеля, гоняя в шлюпках с кораблей на берег несколько десятков человек, которые сидели, двигаясь в сторону берега, и лежали, направляясь обратно.

Или вспомнить того же Барклая в нашей истории, приказавшего развести тьму костров, имитируя лагерь, а сам с войсками отступил в темноте... Кстати — тоже вариант. . .

Эх! Воздушную разведку бы! Только не моё это — не раз думал на предмет подобного — нереально. Не то у меня образование. Дельтаплан, который видел только на экране, явно мне не по зубам, да и не умею я им пользоваться. А насчёт воздушного шара посчитал как-то: етить-колотить — даже если удастся сшить идеальную оболочку, то одной серной кислоты для получения необходимого количества водорода столько понадобится, сколько, наверное, во всей империи нет. И это, если допустить, что водород сквозь ткань сочиться не будет. А он, зараза, будет — его сверхмелкие молекулы между любыми органическими волокнами пролезут. Даже между полимерными, если сойти с ума и представить сферу из тончайшей резины.

Нет, я в курсе, конечно, что уже в восемнадцатом веке на шарах поднимались в воздух люди (не всегда без летального исхода, кстати), но каких затрат это стоило! И не «в поле», а стационарно.

Очень перспективно, конечно, но время ещё не пришло. Да и позже не мне двигать данную отрасль — напложу трупешников — мама не горюй!

Да и вообще — на данный момент, по трезвому размышлению, даже самый распрекрасный воздушный шар погоды не сделал бы: просвещённые (на этот раз без всякой издёвки) французы тоже не слепые, они прекрасно поймут, что раскрыты и свернут операцию.

В общем: пока нет информации, нечего заморачиваться. Спать!

С утра, спешно, и безо всякого аппетита, проглотил кашу с подливкой, запил чаем, и немедленно поспешил к Сиверсу.

Полковник встречал меня уже готовый к отъезду.

— Доброе утро, Вадим Фёдорович, — поприветствовал меня граф, подъехав на своём жеребце.

— Здравствуйте, ваше сиятельство, — отозвался я.

— Я уже вчера вечером отписал командующему, — начал мой начальник, как только мы тронулись в направлении штаба Витгенштейна. — А пока писал, родились некоторые мысли...

— Поделитесь ими, Егор Карлович?

— Несомненно: озеро Разнас отсюда достаточно далеко — вёрст восемьдесят. На такое расстояние выманивать нашу конную разведку наивно. «Приманка» не далее, чем в тридцати верстах, а то и ближе. Тем более, что направление Двинск — Режица — Остров прикрывает ополчение. А селений там хрен да ни хрена, извините за выражение. То есть фуражировать свой корпус Удино не сможет. Сплошные болота. Есть хутора, но это несерьёзно для такого количества солдат.

— К тому же кроме петербургского ополчения столицу прикрывает Финляндский корпус генерала Штейнгеля...

— Конечно. И французы не посмеют оставить нас у себя в тылу и на коммуникациях, это было бы верхом безрассудства. Наивно думать, что наш командующий поверит в такую авантюру. Какой вывод можно сделать?

— Готовится имитация атаки именно позиций Первого корпуса. А может и не имитация...

— Вот именно. Что-то в этом роде. Но мы приехали.

Спешились и прошли к Витгенштейну.

Генерал ожидал нас не один, в комнате присутствовал ещё и казачий полковник, которого граф представил как Марка Ивановича Родионова. Ну, то есть мне представил — с Сиверсом казак был знаком.

Ещё через несколько минут ввалились Кульнев с командиром гродненских гусар, полковником Ридигером. Вроде теперь собрались все, кто должен присутствовать.

— Прошу к карте, господа, — пригласил граф присутствующих к столу, на котором была развёрнута топографическая схема района. Примитивная донельзя, но уж имеем то, что имеем.

— Французский лазутчик, разоблачённый с помощью капитана Демидова, пытался убедить офицеров полка Якова Петровича предпринять рекогносцировку в данном направлении, рука Витгенштейна накрыла на плане россыпь небольших озёр между Себежем и Разнас.

— Наверняка войска маршала Удино готовят нам здесь какую-то ловушку, ожидая масштабной разведки, — продолжил генерал. — Мы теперь знаем об этом. Хотелось бы выслушать вас, господа. Можем ли мы использовать сложившуюся ситуацию с выгодой для себя? Сначала прошу высказаться капитана Демидова, как самого младшего среди нас.

— Ваше сиятельство, господа, — начал я, — прошу понять меня правильно: не имею ни малейшего понятия о том, что за сюрприз приготовил нам противник. Со своим отрядом я неоднократно действовал на коммуникациях французов, но при этом всегда были известны направления действия врага и места его переправ через реки. Сейчас такового не имеется. Известно лишь то, что готовится некая засада. Если у нас появится хоть какая-нибудь информация о ней, то мои минёры постараются устроить войскам противника встречный сюрприз. Но до получения оной никаких действий кроме разведки малыми казачьими группами предпринимать нельзя.

Однако действовать нужно срочно. То есть необходимо решить: будем мы принимать хоть какие-то действия или просто примем к сведению, что с западной стороны нам нечего опасаться атаки.

— Благодарю, Вадим Фёдорович, — кивнул командир корпуса. — Марк Иванович, прошу.

— Так что, — немедленно отозвался казачий полковник, — от моих хлопцев требуется разведка? Скажите только когда, куда и сколько, ваше превосходительство.

— Думаю, что пять малых отрядов. В десять сабель каждый, не более, — быстро поддержал диалог командующий корпусом.

— Ваше сиятельство, — снова подключился я, — разрешите, если господин полковник, конечно, не возражает, присоединить к трём отрядам по одному моему человеку?

— Кто такие? — тут же нахмурился казак.

Я вопросительно посмотрел на Витгенштейна.

— Слушаем вас, господин капитан.

— По результатам разведки, вполне вероятно, что подчинённый мне отряд, будет задействован в установке мин на возможных направлениях движения противника. Поэтому хотелось бы иметь о французах максимально полную информацию. О местности тоже.

Поэтому очень прошу включить в состав одного из отрядов своего уральца...

— Это можно, — кивнул Родионов. — Казак есть казак.

— В другой — башкира. Уж он точно обузой не будет — можно сказать: родился в седле...

— Этого тоже можно.

— В третий — лесовика. Кавалерист он, конечно, тот ещё, но зато в любой чаще тропу найдёт и по ней незаметно проведёт. А уж из лука своего стреляет как Аполлон.

Его — в тот отряд, где чаща будет погуще, а «просторов» поменьше.

Кроме того, я прошу разрешения пойти лично с четвёртым...

— Категорически против! — немедленно грохнул своим баритоном Сиверс. — Запрещаю. Вы никуда не пойдёте, Вадим Фёдорович. Вы нужны здесь. Во всяком случае, до результатов рекогносцировки.

— Присоединяюсь к требованию Егора Карловича, — добавил от себя командир корпуса. — У меня, господин капитан, кроме прочих соображений, ещё и вполне конкретный приказ министра беречь вашу персону елико возможно от всевозможных случайностей. Никаких ненужных авантюр. Война есть война, но излишнего риска нужно избегать.

Гусары и казак слегка ошалели от такой заботы обо мне со стороны самого Барклая. Однако Витгенштейн поспешил прояснить ситуацию:

— Капитан Демидов, господа, учёный с мировым именем, в армию пошёл добровольно и немало уже сделал для будущей победы над Бонапартом. Победы, в которой я не сомневаюсь.

Лихих офицеров у нас достаточно, так что рисковать вашей головой, Вадим Фёдорович, без особой необходимости мы не станем.