Девятнадцать сорок восемь - Сергей Викторович Вишневский Страница 37

— Ну, чего молчишь? Денег просить будешь? Сразу говорю — не получишь. Угрожать собрался? Тоже мимо. Документов, что подписала твоя мать достаточно, чтобы посадить ее после твоего визита. На ней висят серьезные обязательства. Да и после ее смерти, уж извини, ты ни на что не имеешь права. Так что… денег ты тут не получишь. Это точно.

Фирс нахмурился, а мужчина за столом хмыкнул и добавил:

— Надо было внимательнее читать то, что твоя мать подписала.

— Знаешь… — парень немного расслабился, откинулся на спинку кресла и произнес: — Я ведь просто хотел поговорить. Я узнал, что человек, что растил меня и был настоящим отцом, мне на самом деле никто — сегодня. Растерялся…

Евгений Михайлович хмыкнул.

— Во многих знаниях — многие печали.

— Да… возможно. Просто… — растерянность и паника ушла на второй план. Парень успокоился и почувствовал какую-то отрешенность. — Знаешь, я тут магом решил стать. Настоящим. Университет закончить.

— С твоим то даром?

— Согласен, он у меня совсем никчемный, — кивнул Фирс. — Но я тренируюсь. Готовлюсь к первому возвышению. Дорого, сто пятьдесят тысяч, но мне удалось своими руками… и головой, собрать пятнадцать.

— Впечатляющий результат, — хмыкнул Вешкин с явным сарказмом.

— Да, для простолюдина, без какой-либо поддержки, — кивнул парень. — Поначалу я руками работал. Все пытался на подработках собрать денег, но жизнь показала, что работать головой выгоднее.

Глава рода Вешкиных, тяжело вздохнул, откинулся в кресле и сплел пальцы в замок на животе, недовольно рассматривая молодого человека перед собой.

— А еще мне очень одна девушка нравится. Очень. Она из благородных и не простых. А я… а я простолюдин. Я же из-за нее по сути всю эту возню с магией затеял. Иной раз тошнит или голова болит от тренировок, а вот поди же ты. Даже получаться начинает что-то.

— Влюбился. — спокойно произнес мужчина.

Фирс умолк на несколько секунд. Его брови поползли к переносице от такой мысли, но спустя время он кинул.

— Возможно. Я пока сам не сильно понимаю, почему. Недавно, кстати, я был на подработке с сантехником в поместье Трошкиных. Чистил канализационную трубу от засора. Мэри Трошкина меня тогда еще и сфотографировать умудрилась. Может видел…

— Видел, — хмыкнул мужчина.

Фирс же умолк, внимательно рассматривая собеседника, который с безразличным видом пялился на него.

— Все сказал? — спросил он.

— Вроде бы — да, — кивнул Фирс.

— Полегчало?

Парень вздохнул и кивнул головой.

— Да.

— Тогда теперь послушай меня, — подался вперед Вешкин. — Семья Вешкиных достаточно обширна и могущественна, чтобы не считаться с репутационными потерями от того, чтобы от их рук публично и крайне грязно умрет обычный простолюдин. Это не произошло потому, что это лично мое решение. Ни закон, ни наша репутация, ни другие аристократы тут не причем. Только я. Лично. Благодаря мне ты до сих пор дышишь. Это понятно?

— Да.

— Дальше. Любой род — это система. Это слаженный механизм, который работает на общее благо всех его членов. Очень важно поддерживать в нем порядок и не допускать расколов. Это КРАЙНЕ вредит делу. Понимаешь?

— Вроде бы, — спокойно кивнул Фирс.

— Ты же, юридически нам никто, однако, твое участие в делах и даже присутствие в этом кабинете, может внести нестабильность в жизни нашей семьи. Ты та самая песчинка, в часовом механизме, что может испортить сложный и продуманный инструмент. Остановить у тебя его не получится, а вот внести нестабильность — да. Тут ты можешь надеяться на успех.

— К чему ты это говоришь?

— К тому, что песчинку в часовом механизме разотрет в пыль. Проще говоря — еще одно подобное свидание, и я спущу всех своих адвокатов. Я упеку твою мать за решетку, а потом выпотрошу всю вашу семью, оставив вас в долгах по уши на улице. Если до тебя и подобное не дойдет, я просто публично тебя казню, на глазах твоей матери и отца.

Фрис смутился и по другому взглянул на мужчину.

— Не волнуйся, Орловых я тоже позову посмотреть на это шоу, — максимально серьезно ответил Вешкин, глядя на парня исподлобья. — А теперь к главному. Зачем я тебе это все говорю?

— Зачем? — осторожно спросил Фирс, начав наконец понимать, что за человек перед ним.

— За тем, чтобы объяснить две вещи, — тут он показал ему два пальца. — Первая — ты для рода Вешкиных — никто. Чужой. Обычный простолюдин, каких вокруг тысячи.

Тут Евгений Михайлович загнул указательный палец, демонстрируя отпрыску средний.

— И вторая, — ледяным тоном произнес он и указал средним пальцем на дверь, через которую вошел Фирс. — Выход там!

* * *

Уважаемые читатели!

Как вы могли заметить, мы решили, что стоит попробовать расписать как выглядит сцена от третьего лица и от первого лица.

Данная ситуация для нас нова и как прием для нас интересна исключительно в исследовательских целях.

Мы оба учимся.

Учимся работать вместе. Учимся сплетать наши мысли в один текст. Учимся и пробуем новые приемы. И нам очень важна обратная связь.

Мы будем рады вашему мнению, которое вы выразите в комментариях!

И не стоит забывать про лайки (не те что собаки). Тем самым вы очень нам поможете в продвижение книги.

Глава 10

Какой же он всё-таки г…ндон.

Я вышел из поместья Векшина, но не был нисколько разочарован. Я даже уже был не зол. На моём лице появилась улыбка, а мысли наконец-то смогли упорядочиться. Теперь многое встало на свои места, и я почувствовал облегчение на душе.

Да… это не мой отец. Всего лишь один из аристократов, которого ничего больше не волнует кроме власти и денег. Я никто для рода Вешкиных, как и они для меня. Мой отец сейчас в другом месте. Сидит и переживает… Вот кому не плевать на меня. И точно также я готов на всё ради своих родителей.

На эмоциях, конечно, приперся сюда. Зря вообще сюда поехал, но…

На душе стало тише и проще.

В очередной раз улыбнувшись собственным мыслям, я направился к машине. Мне действительно стало легче, но вспомнив о Кабанове моё лицо исказилось.

— Черт! Теперь перед ним объясняться придется…

А ещё, я понял, что половину отведенного времени просто так прокатался и толком ничего не заработал. Если приеду