Саманта Тоул - Жажда жизни Страница 39

— Иисусе, Леандро. — Я дрожу.

— Ты мокрая для меня, Индия? — Его голос становится низким и пылким.

— Да, — выдыхаю я.

— Я твердый, детка. Охеренно твердый. Потрогай себя для меня.

Я только начинаю тянуться рукой вниз, как в моем кабинете раздается звонок, оповещающий меня о пришедшем пациенте.

Я рычу от неудовлетворения.

— Дерьмо. У меня пациент. Может, отложим на потом?

— Конечно. Но мне придется передернуть в номере, прежде чем отправиться в бокс. Или мне придется ходить со стояком весь день.

— Мне жаль, — хихикаю я.

— О, когда я увижу тебя, то еще как будет жаль, — рычит он.

— Я люблю тебя.

— И я люблю тебя.

— Поговорим вечером?

— Позвоню тебе, когда закончу на треке.

Я неохотно вешаю трубку и связываюсь с Софи, чтобы та впустила следующего пациента.

Рабочий день окончен. Я запираю офис и иду к машине, в которой меня ждет Андре, чтобы отвезти домой.

Как только я выхожу из здания, то чувствую, как по позвоночнику проносится странная дрожь.

Словно кто-то за мной наблюдает.

Это чувство у меня возникает последние несколько дней, но я списываю его на тревожность. Тот факт, что Пол не предпринял никаких попыток связаться со мной, делает меня немного нервной и капельку параноиком.

Когда я дохожу до машины, Андре уже стоит с открытой для меня дверью и ждет.

— Спасибо, — улыбаюсь я ему.

Хоть его назойливое присутствие иногда раздражает меня, он очень даже милый мужчина.

Он обходит машину, садится в нее, и та проседает под весом его габаритного тела.

— Хороший день? — спрашивает он, заводя мотор.

— Долгий. Я готова отправиться домой и расслабиться.

— Джона сменит меня через полчаса, так что вы будете видеть его машину снаружи, — ставит меня в известность Андре, когда мы подходим к моей двери. — Стандартный протокол. Если будут любые подозрения, жмите на кнопку сигнализации.

— Со мной все будет в порядке, — уверяю я его.

Охранник разворачивается у входа. Леандро хотел, чтобы за нами присматривали двадцать четыре часа без перерыва.

Я отпираю дверь и удивляюсь тому, что начинает пищать сигнализация.

— Странно. Сигнализация включена.

— Джетт не сказал вам, что Кит повез его на картинг? С ними Саймон. Он довезет их обратно, когда они закончат, и Джона будет на посту до утра, пока я не вернусь за вами, а Саймон за Джеттом.

— Нет, не сказал.

Совершенно очевидно, мой телохранитель знает о передвижениях моего сына больше, чем я сама.

— Спасибо, Андре.

Я закрываю дверь и снимаю обувь. Направившись на кухню, чтобы выпить бокал вина, я на холодильнике вижу прикрепленную записку от Джетта и Кита.

"ОТПРАВИЛИСЬ НА ТРЕК. ПРИВЕЗЕМ ДОМОЙ ПИЦЦУ.

С ЛЮБОВЬЮ

ДЖ. И К."

Я наливаю себе вина, хватаю телефон и иду в ванную.

Но на полпути меня тормозит лежащая по центру моей кровати книга.

"Красный дракон".

Эту книгу мне дал Пол. Она была его любимой. Он даже подчеркивал любимые строки.

Я зачем-то хранила ее все эти годы. Думаю, какая-то часть меня, которая хотела верить, что он был не настолько плох, которая помнила времена, когда он был добр ко мне, держалась за эту книгу. Теперь она лежит на моей постели.

Я никогда не хранила ее на полках в гостиной, потому что не желала, чтобы Джетт нашел ее и начал задавать вопросы.

Она лежала в коробке в шкафу вместе с вырезками из газет, освещавшими судебное разбирательство.

Руки трясутся, когда я ставлю бокал на прикроватный столик.

С чего бы ей оказаться здесь?

Может, Джетт нашел ее и начал читать?

Я иду к шкафу и вытаскиваю коробку, которая по-прежнему там. Я кладу ее на кровать и открываю. Кроме отсутствующей там книги, все остальное на месте.

Я таращусь на книгу.

Может ли это значить...

Нет. Я бы знала, если бы Пол очутился в Лондоне. Его электронный браслет оповестил бы полицию о том, что он покидает Манчестер. Расселл позвонил бы мне.

Это не может быть он.

Должно быть, это Джетт или Кит. Может, Кит искал что-то и просто оставил ее по ошибке.

Но Кит не знает, что я храню книгу Пола.

Я беру вино и делаю жадный глоток, чтобы вернуть себе силы, после чего ставлю бокал обратно.

Хватаю телефон и набираю номер Кита.

— Привет, — здоровается он со мной.

— Привет. Как картинг?

— Хорошо. На данный момент Джетт всех уделывает. Ты видела записку?

— Видела.

— Мы не будем здесь очень долго, а потом сразу домой. Что ты хочешь на своей пицце?

— Как всегда, курицу и ветчину... Кит, ты был в моей комнате?

— Нет. А что?

— Ничего. Просто на кровати книга, которую я там совершенно точно не оставляла.

— Может, Джетт?

— Да... может.

— Инди... с тобой все в порядке?

— Да, все в норме. Просто долгий день, вот и все.

— Ладно, в общем, мы скоро будем дома.

Я кладу трубку, завершая разговор с Китом, и смотрю на издевающуюся надо мной книгу.

Тянусь и поднимаю ее. Руки снова трясутся.

Я смотрю на нее и пальцами провожу по обложке. После этого бросаю ее обратно в коробку, которую закрываю крышкой. Поднимаясь на ноги, убираю коробку в шкаф, после чего закрываю дверь не только гардеробной, но и в собственное прошлое.

Глава тридцать первая

— Я ДУМАЮ В СЛЕДУЮЩЕМ ГОДУ УЙТИ ИЗ СПОРТА. Сделать этот сезон последним.

— Прости, что? — Каррик качает головой, подавшись вперед на своем стуле. — Я не уверен, что правильно расслышал. Ты только что сказал, что думаешь уйти из спорта?

— Даже не просто думаю. И говори на полтона тише. Уши. — Я рукой указываю на людей вокруг нас.

Мы в баре отеля. Каррику скучно, потому что Энди с Петрой ушли на ночные гуляния, так что я присоединился к нему. Хотя предпочел бы не быть здесь. В баре есть несколько женщин, и одна из них трахает меня глазами все те десять минут, что я нахожусь здесь. Брюнетка с большими сиськами. Тип женщины, которую я трахнул бы, не колеблясь ни секунды — но до того, как появилась Индия.

Теперь же мне неинтересны другие женщины. Я вижу только Индию.

— Ты первый, с кем я говорю об этом, так что держи себя в руках, то есть не говори никому, включая Энди, потому что пока еще ничего не решено.

— Ты еще не говорил об этом с Индией?

— Нет, — качаю я головой.

— Ну, на правах первого человека, удостоившегося такого признания, могу я спросить, какого хера ты пришел к таким мыслям?

— Потому что... — Я пожимаю плечами.

— Ох, ладно, это все объясняет. — Он вскидывает руки, после чего роняет их на колени. — Ты только что вернул свою карьеру и думаешь над тем, чтобы выбросить ее к херам собачьим.

— Я не выбрасываю ее к херам собачьим. — Я хмурюсь. — Мне тридцать один. Это последний год действия моего контракта. Конечно, его можно продлить, но я не уверен, что хочу. Сколько себя помню, я всегда был за рулем. Я практически лишился жизнь из-за любви к гонкам. Но сейчас все изменилось. Я изменился. Я думал, что возвращение будет для меня всем, но этого не случилось. Безусловно, я все еще люблю гонки. Просто иначе. Сейчас у меня есть то, что я люблю больше.

— Индию?

— М-м-м-м.

— Но Индия не просила тебя уйти, так ведь? — Он вопросительно приподнимает брови.

— Нет, не просила. Она никогда на этой не пойдет. Но, да ладно тебе, Каррик, ты же знаешь, что это за жизнь. Мы в дороге девять месяцев из двенадцати. Я едва ли буду видеться с ней. Я и сейчас с ней редко вижусь. И все не так, как у вас с Энди. Она ездит с тобой. Индия так не сможет.

— Так найми Индию, чтобы она работала на тебя. Совершенно очевидно, что у тебя очередной нервный срыв и тебе нужно вмешательство профессионала.

Я показываю ему средний палец.

— Слушай, даже если я придумаю какую-то должность и смогу убедить Индию бросить свою работу и перейти ко мне, чего я совершенно точно не сделаю, потому что я не эгоистичный ублюдок, у нее есть Джетт. У него школа. Ей нужно быть в Лондоне, а мне нужно быть с ней.

Каррик откидывается на спинку стула и делает глоток пива.

— Ты серьезно настроен, да?

— Да, серьезно. — Я начинаю сдирать этикетку с бутылки.

— Просто... не принимай поспешных решений. Сначала поговори с Индией, узнай, что она думает.

— Я обсужу это с ней, когда вернусь домой.

— Хорошо. Боже, без тебя все будет не так. В прошлом году было странно не видеть тебя на треке мешающимся перед глазами и стоящим на моем пути.

— И я люблю тебя, Райан, — усмехаюсь я ему.

— Ага, вот только не жди, что я уступлю тебе победу на чемпионате из жалости, чтобы ты ушел на высоте.

— Ха! Как будто мне это надо. Я надеру тебе зад, и ты знаешь это.

— Пошел ты, Сильва. В воскресенье я сделаю тебя. Мой болид летает как мечта. И на моей стороне лучший автомеханик.

— Да, так-то оно так. — Мне приходится согласиться. Энди — одна из лучших механиков. До аварии было время, когда я размышлял, как переманить ее к себе.