Anakin Skywalker - Туда и оттуда Страница 39

Впереди шли Майк и Керри, затем Эйнар и Гил, в середине девчонки, замыкали шествие Мор, Дракон и Эйкин. Барри Дракон придерживал за ошейник на всякий случай. Неровный свет двух факелов, один из которых несла Ари, другой — Мор, едва рассеивал темноту. На всякий пожарный были еще и три фонарика, но они оставались на крайний случай. Короткие стычки по счастью, ни разу не потребовали применения магии, чего все неосознанно опасались.

Правда, тайкиной флейтой двери открывать пришлось, но существовала ненулевая вероятность, что это прошло незамеченным. Наконец лабиринт выпрямился и превратился в подземный ход, относительно ровный и прямой, в котором никому не приходилось пригибаться.

По мере продвижения подземный ход расширялся и вскоре превратился в каменный коридор. Под ногами то и дело шныряло что-то мерзкое и пакостное, Керри брезгливо фыркал, а Барри сдержанно порыкивал. Коридор вывел их в небольшой квадратный зал. В каждой стене зала была точно такая же полукруглая арка, как та, из которой они вышли.

— Ну и куда идем? — спросила Инка.

— Не знаю, — пожал плечами Гил.

— Надо разделиться и обследовать все проходы, — подал умную идею Мор.

— Кто-то должен остаться сторожить этот подземный ход, сказал Керри. — А то он вполне может закрыться магическим путем.

— Вот ты и останешься, — отозвался Майк. — Кто у нас главный специалист по магии Фэери?

Керри недовольно фыркнул, но тем не менее послушно устроился сидеть в самой арке подземного хода, положив на колени арбалет. Майк же, настороженно оглядев зал и оценив обстановку, начал распределять разведотряды:

— Эйкин и Дракон с Барри, вы идете в левый ход. С вами Тайка. Стеречь и не пущать! — Тайка открыла рот, но тут же его и закрыла, поскольку вид у Майка был не тот, чтобы ему можно было перечить. — Мы с Гилом и Инкой пойдем прямо, а остальные, то есть Эйнар, Мор и Ари, идут вправо. Соблюдать осторожность, искать выход наверх, в замок. Возвращаться сюда. Контрольный срок — час.

Если Эйнар и не понял последней фразы, то ничего не сказал. Разведчики двинулись согласно оглашенным спискам.

— Куда-то мы пришли, — сказал Дракон.

— Пришли, но не вышли, — возразила Тайка.

Помещение, в которое выводил коридор, больше всего напоминало заброшенную подсобку в спортзале. Кругом были нагромождены какие-то круглые и прямоугольные предметы, стояло множество ящиков, а также имелось изрядное количество пыли и паутины.

— По-моему, выхода здесь нет, — продолжала Тайка.

— Жалко, что темно, — ответил Дракон. — Не осмотришься как следует.

— Сейчас будет посветлее, — сказал Эйкин и полез в свой заплечный мешок. Порывшись, он извлек кремень и кресало, а также непонятную штуковину, смахивающую на стакан в подстаканнике. Протерев ее рукавом, он высек искру — и свет интенсивностью примерно в шестьдесят ватт озарил помещение.

— Это у нас в шахтах такие светильники! — гордо сказал гном.

Разведчики осмотрелись и ахнули. Странные предметы оказались слитками золота, серебра и, возможно, других драгоценных металлов, так как некоторые отливали голубым и зеленым светом.

— Пилите, Шура, пилите, они внутри золотые, — пробормотал Дракон.

Ящики оказались, соответственно, сундуками с сокровищами. В принципе, гному по его природе и Дракону по его прозвищу полагалось немедленно заболеть золотой лихорадкой. Но в том-то и дело, что наваленные вот так, кучами, драгоценности не воспринимались как таковые. Тайка же просто впала в ступор при виде такого необъятного склада фенек, но и не помышляла даже взять хоть камушек. И тут Барри, обнюхав плащ Эйкина, рванулся куда-то вглубь, и через полминуты оттуда донесся его призывный лай. Приключенцы поспешили за ним. Пес гавкал и царапал крышку одного из сундуков — с виду такого же, как прочие.

— Чего это он? — спросила Тайка.

— Сейчас посмотрим, — невозмутимо ответил Дракон. Вдвоем с гномом они отвалили тяжелую крышку и нагнулись над сундуком.

— Золотой Змей! — вскричал Эйкин. — Талисман нашего рода! Вот он где! И все наши сокровища тут! Мы победим! Мы вернемся сюда всем гномьим народом и заберем у этого ворюги и клеветника все награбленное добро! Он оболгал благородных драконов! — И Эйкин, в порыве чувств, запустил руки в сундук по локоть. — Это все должно принадлежать гномам!

— Что-то ты больно жаден! — сказала Тайка. — Куда вам столько?

— Я не жадный, я гномовитый! — с достоинством возразил Эйкин. — А гномам положено быть богатыми!

Он извлек из сундука свой фамильный талисман — большую золотую пряжку в виде крылатого змея — и гордо приколол на свой видавший виды плащ.

— Ладно, победим, тогда и будете сокровища делить, — проворчал Дракон. — Пока надо выход искать.

Но других входов-выходов, кроме того, по которому они пришли, в сокровищнице не было.

— Тут должны водиться привидения, — сказала Ари.

— Кому должны? — спросил Мор.

— По сюжету. Смотри, ниши по сторонам. Где-нибудь, глядишь, и скелет прикованный стоит…

Мор поправил очки, заглянул в следующую нишу и подавился возражениями. Ибо прикованный скелет таки наличествовал.

— Ты еще покаркай! — накинулся он на Ари, справившись с нервным ознобом. — Я тебя тогда по соседству с этим скелетом привяжу!

Ари испугалась, но не очень — в былые времена ей случалось на спор ночевать на кладбище. Эйнар же вообще не обратил внимания — в своей жизни он видел кое-что пострашнее скелетов.

В коридоре становилось все холоднее, под ногами шмыгали крысы, и откуда-то тянуло нехорошим запахом — пахло кровью и смертью. На левой стене коридора заплясали отсветы пламени. Они падали из открытой двери. Разведчики осторожно подкрались и заглянули внутрь. В большом помещении никого не было, а представляло оно собой классическую камеру пыток из какого-нибудь средневекового романа дыба, крючья, горящая жаровня с калящимися в ней прутьями, колодки, щипцы и прочие жуткие приспособления.

Тут из глубины коридора послышались шаги. Разведчики отпрянули назад и укрылись в одной из ниш — по счастью, скелетов там не было, хотя цепи имелись.

— Идем, идем, неча спотыкаться, — приговаривал грубый голос. — Ваши все подохли, крысы их жрут, тебе уж я подохнуть не дам, ты жить будешь и все мне скажешь, что хозяину надо. А скажешь — жить будешь… только хреново, ха-ха-ха!

Эйнар осторожно выглянул из ниши. Шедшие по коридору свернули в камеру пыток. Оттуда донесся лязг железа и негромкий стон в сопровождении хриплого хохота.

— Трое, — сказал Эйнар. — Палач, стражник и узник. Мор, ты идешь со мной?

Мор кивнул и поправил очки.

— А я? — возмутилась Ари.

— Женщине там делать нечего, — ответил Эйнар. Ари злобно фыркнула, но осталась на месте — она отлично знала, что толк в предстоящей стычке от нее вряд ли будет, а значит, она только помешает.

Эйнар и Мор влетели в камеру одновременно. Толстого неповоротливого стражника Скальд оставил Мору, а сам взялся разбираться с палачом — плечистым ухватистым мужиком, успевшим к тому же схватить топор с длинной рукоятью. Стражник был вооружен шпагой такой же примерно длины, как у Мора, но привык иметь дело с полудохлыми узниками, и потому его выпад, направленный в лицо музыканту, не достиг цели, а только зацепил дужку очков, которые не замедлили свалиться. Мор вслепую сделал контрвыпад и услышал такой знакомый и печальный звук — хруст стекла под тяжелым сапогом. Но это и погубило стражника — поскользнувшись на раздавленных очках, он потерял равновесие и с размаху грянулся башкой о каменный пол. Мор закрутил головой, пытаясь сообразить, нужна ли Эйнару помощь, и с тоской понял, что отныне на неопределенное время обречен видеть мир расплывчатым и размытым. Эйнара он отождествил, когда тот был уже в двух шагах. Безумный Скальд вытер лезвие меча какой-то тряпкой, бросил ее на пол и сказал:

— Идем. Все уже.

— А этот… палач? — спросил Мор.

— Нету палача. Не люблю я их, — ответил Эйнар.

— А узник? Его же надо освободить.

— Я его уже… освободил. Он меня попросил.

Мор открыл было рот, но тут же его закрыл. Они уже были в дверях, когда Эйнар добавил:

— Это был эльф.

Вернувшись к ожидавшей их Ари, бойцы в двух словах обрисовали ей ситуацию. Мор опасался, что ей захочется посмотреть на поле битвы и заранее готовился взять ее за шкирку, но она только закусила губу и судорожно сглотнула, переводя взгляд с мрачной перспективы коридора на забрызганную кровью убитых одежду Эйнара. Мору, невзирая на отсутствие резкости зрения, показалось даже, что лицо ее стало белым. Впрочем, будь свет в подземелье поярче, Мор сам бы напоминал цветом молодую травку. Эйнар, глядя на них, усмехнулся. После чего все трое направились дальше по коридору. Он кончался тупиком, где не было ничего, кроме дверей камер. Эйнар поочередно заглянул в решетчатые окошки и мрачно сказал: