Скай Кэллахан - Безвозвратно Страница 4

Глава 2.

Забери моё имя

К тому времени, как Кирк взял меня за руку и подтолкнул к двери, я едва могла что-либо слышать из-за грохочущего моих ушах пульса. Я не знала, какой части бояться больше — факта моей «подготовки» или самой «Перспективы». Я нагнулась, чтобы собрать свою одежду, но Кирк потянул меня сильнее.

— Тебе не понадобится одежда, и ты очень быстро к этому привыкнешь.

Моя кожа горела от смущения, когда он выволок меня вниз в фойе абсолютно голой. Вокруг никого не было, но воздух казался каким-то чужим, навязчивым, как будто даже он видел всю неприличность моего положения, дополнительно напоминая о моей уязвимости.

Когда Кирк привёл меня в какую-то комнату, я держала свой рот на замке, опустив взгляд в пол. Комната была пустой, с белыми стенами и белым кафельным полом. На большинстве стен висели шкафчики, и сквозь некоторые стеклянные дверцы я увидела медицинские приспособления. У меня появилось ощущение, что всё это здание — какой-то автономный улей беззакония.

Кирк указал на смотровую кушетку, и я, всё ещё дрожа от шока, взобралась на неё и села. Он расположил руки по обе стороны моих бёдер:

— Мне не интересно как тебя зовут, и никому другому тоже не интересно.

Так и есть. Я знала, что меня ждёт. Они дадут мне номер, заклеймят, сотрут мою личность, и я стану той, кем меня назвал Костюмчик — новой игрушкой.

Кирк отстранился, продолжая буравить меня взглядом.

 — Я даю хреновые клички домашним зверушкам, так что предоставляю выбор тебе. Придумай что-нибудь подходящее.

 — Серебро, — сказала я. Не знаю почему, но это было единственное слово, чётко всплывшее в моём сознании.

Он поднял мою руку, глядя на потрескавшийся серебряный лак на ногтях, который я нанесла, собираясь поужинать с друзьями. Почему я не могула вспомнить остальную часть дня? Я даже не могла уловить, какое из воспоминаний является последним. Всё казалось неустойчивым и запутанным.

— Серебро, — повторил он, отпуская мою руку, — я могу с этим смириться.

Мне хотелось узнать, обычное ли это для него занятие, или попросить его разъяснить мне всё, но, на самом деле, я не была готова к его ответам.

А особенно, я не была готова к ещё одной угрозе жизни, поэтому опустив ладони на колени, посмотрела вниз.

Это было единственным, чем я могла заняться, чтобы перестать постоянно думать о неприятностях, в которых оказалась. Страшно было представить, что я больше не увижу мир за пределами этих стен. Что такого глупого или ужасного я натворила, что очутилась здесь?

Дверной замок щёлкнул, и я услышала звук приближающихся шагов и вцепилась в кушетку. Боясь прямо посмотреть в лицо пришедшему, я поглядывала на него искоса. Это был немолодой мужчина с седеющими рыжеватыми волосами, вероятнее всего, ему было около сорока пяти лет. Незнакомец был одет в устаревшую гавайскую рубашку с чёрными шортами для гольфа, больше смахивая на потерявшегося здесь туриста, чем на доктора, но он открыл ящик и разложил его содержимое на передвижном столике, стоящем рядом. Как только он придвинул его ближе к кушетке, Кирк отступил в сторону, предоставляя доктору доступ ко мне.

По крайней мере, можно было предположить, что он настоящий доктор, а не какой-то парень с улицы.

Я напряглась, но он не прикоснулся ко мне, а вместо этого, скрестив руки, прислонился к перилам кушетки передо мной.

 — Гейб не обрадуется, узнав, что ты не только помешал ему развлечься, но и забрал девчонку себе в качестве личной рабыни.

Не поднимая головы, я наблюдала, как подрагивают мои тёмно-рыжие волосы с каждым стуком сердца. Я пыталась следить за их разговором, напоминая себе, что пока они болтают друг с другом, то не трогают меня, но в то же время, их обычное общение заставило меня почувствовать себя ещё неуверенней. Я — чужеродный элемент. Они собирались удерживать меня, но сама по себе я не имела значения.

— Глэд, Росс всё тебе расскажет, — сказал Кирк, — Гейб — горячая голова, не включающая мозги. Что ещё мы должны с ней сделать?

— Я уловил ход твоих мыслей, но ещё знаю, как работает его команда, и я бы в такое не лез. Они любят сгонять пар, доставляя неприятности, особенно когда ты чувствуешь потребность напомнить, кто здесь правая рука босса.

Я закрыла глаза, делая глубокий вдох.

Кирк издал какой-то непонятный звук, и я услышала движение ног.

— Именно так я получил свою работу.

Я открыла глаза, когда они оба приблизились ко мне. Я выпрямилась, чувствуя, как поднялись волоски на моей шее, инстинкт самосохранения кричал, что нужно бежать. Борьба сделает только хуже, но, по крайней мере, я не буду бездействовать. Тело отказывалось двигаться.

 — И это всё? — ухмыльнулся рыжеволосый, продолжая непринужденную беседу, как будто иметь дело с испуганной женщиной, сидящей перед ним, — просто ещё один день в офисе. — Тебе повезло, что я сегодня здесь, и тебе даже не придётся ждать.

— Я сомневаюсь, что это везение. Просто сегодня суббота, и где же ещё ты можешь быть?

— Ты испортил мне утро с прекрасной куколкой, — проворчал старик, и я услышала, как он придвинулся ко мне, надевая резиновые перчатки.

Мои глаза расширились, а тело, наконец, вышло из состояния оцепенения.

 — Я… эм…

— Он не причинит тебе боли, — посмотрев искоса на доктора, усмехнулся Кирк.

Старик протянул руку к моим рёбрам.

Я дёрнулась назад, и Кирк передвинулся, чтобы удержать меня на месте.

— У меня аллергия, — выпалила я.

— Аллергия на латекс? — доктор отстранился, прищурившись.

Я кивнула, ожидая угроз, насилия или наказания за то, что высказалась, но как только я застыла, Кирк также отступил от меня. Его брови были нахмурены — первый настоящий намек на эмоции, который он продемонстрировал.

Звук от снимающихся резиновых перчаток отдался у меня в голове. Кларенс порылся в ящике, и затем, спустя несколько секунд, вернулся с ярко-фиолетовыми перчатками. На этот раз он сразу приступил к осмотру, уделяя особое внимание моим пострадавшим рёбрам. С каждым его касанием я ощущала всё меньше. Не уверена, то ли это мой мозг пытался избежать боли, то ли это состояние аффекта вернулось в моё сознание.

К тому времени, когда он закончил, я убедилась, что ему очень понравилось наблюдать, как я корчусь и подскакиваю от боли. Никому бы не пожелала очутиться в этих стенах.

— Ты никогда не проявлял особого интереса к девочкам, — сказал Кларенс, толкнув Кирка локтем, затем он обошёл вокруг меня, проверяя все: начиная с моего горла и ушей и заканчивая моей рефлекторной реакцией. — И это тебе окупилось. В то время как другие играли, ты продвигался. Хотя, мне кажется, пришло время научиться уравновешивать это. Зачем жить в подобном месте, если во всём себе отказываешь?

— Я многое себе позволяю, просто не разглашаю этого.

— М-м-м, ну, в общем, мы расслабимся и примем ставки, кто кого убьёт первым.

Доктор опустил на кушетку рядом со мной поднос с пустыми трубками, жгутом, со смоченными спиртом тампонами и шприцем для внутривенных инъекций.

— Зачем это? — выскочило у меня, прежде чем я смогла остановиться. В ответ я получила лишь сердитый взгляд, но и за эту уступку я была благодарна.

Я сжала рот, когда доктор взял у меня три пузырька крови и отложил их.

— Противозачаточные средства? — спросил он.

— Инъекция пять недель назад, — кивнула я. Поведав эту информацию, я задалась вопросом, действительно ли хотела, чтобы они об этом знали, но это в любом случае было неизбежно, так как я не хотела, чтобы меня накачали двойной дозой.

— Сексуальные партнёры?

— Эм, — «ответь на их вопросы и проживи ещё немного, чтобы понять что-то ещё», — три.

Он вытащил ремни из-под кушетки, и я широко распахнула глаза.

 — Подними ноги. Откинься назад.

 — Нет, нет… — прошептала я, чувствуя, как моё тело снова застыло от ужаса.

Кирк положил руку на мою грудь, на дюйм ниже от моей шеи, и потянул меня назад.

— Ты должна привыкать быть терпеливой.

«Терпеливой? Да ну». Сначала меня чуть ли не изнасиловали в подвале, затем раздели в кабинете его босса, а теперь разложили перед доктором, смахивающим на игрока в гольф на тропическом поле, и он хотел, чтобы я просто терпела.

Доктор попытался вдеть мою ногу в стремя, но я отдёрнула обе и скатилась с кушетки. Едва мои ноги коснулись пола, я ринулась к двери.

Когда я схватилась за ручку и потянула дверь, открывая, в меня врезался Кирк, снова её захлопывая.

— Мы на десятом этаже, куда ты на хрен собралась? — он скрутил меня, прижимая спиной к двери и удерживая рукой за горло.

«Борись», — кричала я себе, но из комнаты было не выйти, и это было всё, что можно было сделать, чтобы подавить приступ тошноты.

Кирк схватил меня за волосы и притащил обратно к кушетке, где поднял и бросил на место. В этот раз, он одной рукой надавливал на грудь, а другой удерживал за бедро, пока доктор закреплял мои ноги.