Harper Sloan - Axel Страница 4

— Детка, брось. Все закончится, прежде чем ты успеешь это осознать, и тогда я вернусь, чтобы забрать свою девочку.

Я слышу вибрацию от его слов под ухом, прекрасно понимая, какие мысли крутятся в моей голове.

Мы лежали на его небольшой двуспальной кровати уже несколько часов, просто растворившись друг в друге. Я знаю, что он ненавидит этот дом.

Его приемная семья не такая уж плохая, ну, полагаю, до тех пор, пока они держатся на расстоянии. Он для них – талон на еду, поэтому они оставили его в покое. У меня такое чувство, что они отсчитывают секунды до того момента, когда он уедет на основной курс боевой подготовки, чтобы избавиться от его тела и взять новое. Они не хотели, чтобы их банковский счет опустел, жадные уроды. Его приемные родители никогда меня не любили. Не думаю, что смогу когда-нибудь понять причину, но Аксель полагает, это связано с тем, что я крутилась по близости последние три года, занимая место и объедая их. Если бы вы только знали, я просто дождаться не могу, когда он освободится от них.

Не могу поверить, что завтра мой красивый мальчик отправится в морскую пехоту, морскую пехоту… Боже, Акс действительно уезжает. Я не позволю себе даже думать о том, что с ним может произойти, когда он уедет. Аксель родился бойцом, выжившим, с ним ничего не случится, и я просто должна верить в это.

Он начинает перемещаться подо мной, выскальзывая из-под моего тела и перекатываясь на бок, лицом ко мне. Я снова смотрю в его яркие мерцающие глаза, улыбаясь ему. Он действительно идеален. Густые растрепанные черные волосы, взъерошенные от того, что я запускала в них свои пальцы, его резкие скулы и массивная челюсть всегда напоминают мне о том, каким безжалостным он может быть. Я провожу пальцем по его идеально прямому носу, а затем пробегаю им вдоль полных губ, в которых мне так нравится теряться; обвожу сначала верхнюю, а затем нижнюю. Его губы дергаются, и затем на его лице неожиданно возникает ленивая усмешка, которую я так люблю.

— О чем задумалась, Принцесса?

— Боже, Акс, только о том, как сильно я буду скучать по тебе. Ты обещаешь вернуться ко мне? — спрашиваю я его со вновь наворачивающимися на глаза слезами и печалью, которая стала моей постоянной спутницей с пятничного вечера, когда ему вручили аттестат.

— Только попробуй удержать меня в стороне, — произносит он, наваливаясь на меня, чтобы завладеть моими губами в оргазмическом поцелуе. Он облизывает языком мою нижнюю губу, а потом зажимает ее зубами, слегка прикусив. Я открываю рот, чтобы впустить его и поглотить его стон. Надавив на его плечо, я перекатываю его под себя, чувствуя, как его уже твердый член удобно устраивается в моей влажной сердцевине.

— Мммм, детка, уже? — стонет он.

— Всегда, Аксель, я всегда для тебя готова, — говорю я, приподнимаясь и снова направляя его в свое тело.

Как только я начинаю двигаться, задавая идеальный ритм над его стройным телом, я задумываюсь, как трудно будет завтра посадить своего возлюбленного на автобус, понимая, что предстоят шесть долгих месяцев, прежде чем я увижу его вновь.

Если бы я только знала, что в последний раз я посмотрю в эти глаза, когда он обернется, чтобы помахать мне рукой, поднимаясь по ступеням автобуса; автобуса, который увозил с собой мое сердце.

Сердце, которое никогда уже ко мне не вернется.

*~*~*

Как я уже говорила, я не всегда была такой слабой женщиной. Не думаю, что кто-нибудь просыпается утром и говорит: «Эй, пожалуй, сегодня я буду слабым, сломленным и абсолютно никчемным!» Конечно же, нет. Думаю, я упорно трудилась, чтобы стать тем, кем и являюсь на сегодняшний день. С помощью доктора Максвелла (и Ди, разумеется) я постепенно стала той, что была раньше.

Это было нелегко, я до сих пор помню то время. Я не могла слышать свое полное имя, не вспоминая при этом о мрачных годах жизни с Брэндоном. Около полугода назад я начала принимать меры для того, чтобы оформить наш развод. В то же время я наконец-то поправилась и начала двигаться дальше. Я создала свою собственную компанию по веб-дизайну, то, чем мне всегда нравилось заниматься, и, похоже, это был идеальный выбор. Я могла работать, не выходя из дома, в котором проживала вместе с Ди, и от этого чувствовала себя спокойно. Безопаснее.

Брэндон не облегчал моего положения. Казалось бы, с четким, составленным в письменной форме полицейским отчетом и больничными записями, указывающими на то, что сотворил со мной этот брак, у меня не должно было возникнуть никаких проблем с быстрым разводом. Но нет… ничто и никогда не давалось мне с таким трудом. Я все время боролась с ним. Через адвокатов, разумеется. Фактически, я не видела его с того дня, как меня выписали из больницы два года назад.

А еще это был день, когда наш с Ди дуэт стал трио.

День, когда я встретила Грега.

Там, где Ди была моей сестрой, Грег был моим братом.

Такие крепкие узы было бы практически невозможно разорвать.

Грег был нашим защитником, хотели мы того или нет. Он присматривал за нами и не избегал пятничных вечеров, проводимых за просмотром девчачьих фильмов и поеданием нездоровой пищи.

Я встретила Грега в тот день, когда выписалась из больницы после недельного пребывания, залечивая раны от последнего избиения Брэндона. Меня должна была забрать Ди, она приехала на минивэне, задняя часть которого была полностью загружена коробками. Сейчас, оглядываясь назад, я смеюсь, но выражение ее лица было забавным, когда я спросила, зачем ей понадобились коробки. Она смерила меня убийственным взглядом в купе с жесточайшим выражением лица, на которое она была способна, и сказала: «Девочка моя, если ты думаешь, что я оставлю тебя с этим куском жалкого дерьмового мужа, то ты чокнулась. Нет, исключено. Мы соберем твои вещи и отправимся в путь. Весь мир в наших руках, или что-то типа того». Затем она объяснила, что там нас встретит местный шериф, чтобы убедиться в том, что Ублюдок Брэндон не попытается что-либо предпринять. Ди подготовилась ко всему, она сказала, что за обстановкой там будет присматривать не только блюститель закона, но и один из ее друзей, который встретит нас на месте. Она не вдавалась в детали, и меня это не особо заботило. Я просто хотела, чтобы все закончилось.

Когда мы подъехали к дому, где я жила вместе с Брэндоном, он, конечно же, был там и сходил с ума от ярости. Я сидела на пассажирском сидении и дрожала как осиновый лист; Ди обошла машину и помогла мне выйти, используя свое крохотное тельце в качестве щита. Я держала глаза опущенными, пока не наткнулась взглядом на пару громадных ботинок преградивших мне путь. Вслед за ботинками и широкими бедрами, солидной грудью и мощными руками, я встретилась с грозными голубыми глазами. Он был огромным мужчиной, бесспорно на один фут выше моих пяти футов и трех дюймов. От выражения на его лице я сразу же попятилась назад, надеясь, что это было незаметно, но от глаз этого мужчины ничего не ускользало. Он старательно обуздал выражение лица и заботливо накрыл меня своей рукой, накинув ее мне на плечи. Когда он завел меня в дом, он ласково сказал: «Не волнуйся, девочка, теперь у тебя есть мы». Я не знаю, что это было, но, когда я в тот день встретила Грега, все что требовалось, заключало в себе те слова, которые мгновенно меня успокоили.

Час спустя мы упаковали и загрузили шесть лет моей жизни.

Я оставила все, забрав только свою одежду, важные документы, детские фотографии и маленькие сокровища, которые я скрывала от Брэндона.

Я не оглянулась назад.

Я встала с кровати примерно час спустя, после того как проснулась, я могла бы чувствовать себя бодрой, но сегодня меня переполняла одна напасть – похмелье. Взглянув на часы, я покачала головой. Как, черт возьми, я столько проспала? Правильно, Ди. Ди – вот причина, по которой я так поздно встала. Сумасшедшая девчонка вернулась вчера домой и решила, что мы должны провести вечер с «Джеком»2. На днях она дала понять, что мы с «Джеком» не друзья. Никогда ими не были и никогда не будем. Ночи, проведенные с «Джеком», всегда приводили к одному и тому же. Похмелью и дурному настроению. Проклятье, Ди, лучше бы она приготовила завтрак этим утром, э-э… днем.

Как я позволила ей уговорить себя прошлой ночью? Последнее, что я помню, это как Ди вернулась с работы с большим дурацким коричневым пакетом в руках, крича «доставка спиртного!». Полагаю, это происходит, когда вы дружите с кем-то так долго. Она знала, что я нуждалась в ней, и, черт побери, я нуждалась в «Джеке». Так что ее выкрик был встречен покрасневшими веками, жалкими тревогами и лучшим другом в виде третьей коробки мороженого.

Она меня знала и понимала, что я буду страдать в эти выходные. Поэтому вместо того, чтобы позволить мне тупо напиться в одиночестве, она схватила два стакана и решила присоединиться ко мне. Помогая забыть, помогая заглушить мой разум, и просто находясь рядом.