Unknown - o 80a5fbb3c0cafda8 Страница 4

Я едва слышу Дженнифер, пока иду к впечатляющему эскизу картины. Череп не такой

как черепа в засахаренных конфетках Día de los Muertos. Это Смерть, плотоядная, смеющаяся

и любящая свою власть. Прямо перед моим лицом, словно готовая спрыгнуть с картины. Эта

часть одновременно притягивает и до ужаса пугает. В каждой полости глаза детализированное

содержание в ярких красках, мерцающих, чтобы контрастировать на фоне штормового неба. В

одном глазе календарь Ацтеков, в другом национальный символ ─ орел со змеей, сидящей на

кактусе, установленный на заднем фоне руин Майя в цветах мексиканского флага. У

основания черепа минута истории в ритуале жертвоприношения туземцев ─ примитивная

модель человеческих пыток. Обезглавленные тела, разбросанные вокруг пирамид, ступени

которых залиты черной кровью. Священник, облаченный в перья ворона, с застывшим криком

на лице, трясущий кулаками в белой мгле солнца. Я узнаю отрезанные головы солдат в

испанских шлемах. Это взятие Теночтитлана. Уроки истории, которые я едва помню со времен

школы. С другой стороны Майя, изображенные с такой же ожесточенностью. Сверху и в

центре изображена эвисцерация (извлечение органов), включающая глотание сизальской

веревки окутанной шипами. Майя окружены космическим водоворотом, астероидами на

расстоянии пересечения их траекторий. Они не замечают их, но я вижу их гибель.

Эта часть поглотила мои слова. Мои эмоции и мысли повсюду.

─ Вот это да! ─ все что я смогла сказать. Столько всего должно быть происходит в

голове этого мальчика.

─ Мы красили или точнее добавляли акриловые краски в его палитру и пускали слюни.

Мози в одиночку сделал все ─ весь дизайн.

У меня пропали слова. Они покинули мой рот, пробежались вниз по моей груди,

рассыпались на полу и просочились в трещины под дверью.

В свое время я видела несколько довольно внушительных росписей стен. Я бы не

назвала себя экспертом, но я также достаточно хорошо разбираюсь в искусстве Чикано, и в

гибридах, создаваемых смешиванием галерейного качества и искусства уличного стиля. Я

хорошо знаю свои фрески и картины, ладно? Мы выполняем, по крайней мере, одну в неделю, с тех пор как я начала здесь работать. Эта отличается от всего, что я когда-либо видела. Она

пугающая, пленяющая и красивая. Как и мое любопытство к этому новому «члену команды», мистеру Мози Крузу.

─ Святое дерьмо, Дженнифер! Я не знаю, что сказать. Я так понимаю он мексиканец?

─ Ну, я спросила его, и он сказал, что вырос здесь. Он родился в Мехико, но он мало

что помнит о том времени. Я спросила его, учился ли он где-нибудь этому. А он только

рассмеялся и покачал головой. Он, должно быть, полностью самоучка.

─ Ты не сделала фотографии, пока он работал? Возможно, под это мы могли бы

получить какой-нибудь грант. Это потенциально может вдохнуть новую жизнь в некоторые

проекты развития, которые мы передвинули на задний план.

─ Я могу сделать это завтра. Это все что мы смогли сделать за сегодня. Он добавил все

эти краски в последние пятнадцать минут. С ума сойти, как он быстро работает.

─ Это если он вернется. ─ Я смогла услышать разочарование в своем собственном

голосе, и теперь я не уверена связанно это с моими личными причинами, или же, потому что я

просто поняла, каким по-настоящему ценным он является. Я постаралась успокоить свое

волнение и напомнить себе, что я здесь, чтобы помочь ему, а не для чего-нибудь еще. Ему не

нужно быть использованным.

─ Он сказал, что вернется. У меня есть чувство, что он человек слова. Послушай, Лана, это только догадка и я не стала спрашивать у него.

─ Да, конечно. Что именно?

─ Думаю, он, возможно… ты слышала о группе называющей себя Dibujeros?

(художники с испанского)

─ Звучит смутно знакомо, это банда?

─ Не совсем. Это что-то вроде группы подпольных уличных художников. Их личности

совершенно секретны, как и большинство их проектов. Его скорость и талант зародили во мне

эту мысль. Чтобы стать членом команды, ты должен быть исключительно квалифицирован,

как и быстр в исполнении. Я упомянула об этом мимоходом, но он не показался мне

взволнованным.

─ Как ты узнала об этом? Они разыскиваются за преступную деятельность или

существуют ордера на их арест?

─ Уверенна, что так и есть. Их действия глубоко политического характера, так что,

места их проектов ─ это ключи. Общественный вандализм создает им проблемы. Они не

раскрашивают заброшенные станции метро, эти ребята рисуют на федеральных зданиях,

университетах, больницах – везде, где можно привлечь внимание средств массовой

информации. Они радикалы, но они делают достаточно крутые вещи. Ты должна поискать их, если у тебя появится такой шанс.

─ Хорошо, я проверю это. Спасибо, ─ Дженнифер посмотрела на меня, словно хотела

сказать что-то еще, но она пожала плечами и затем уставилась в пол.

─ Мне нужно бежать, но ты не стесняйся, оставайся и любуйся так долго, как тебе

этого хочется. Просто удостоверься, что дверь закрыта, когда будешь уходить. Я не хочу

связываться с еще одной потерей запасов, с которой мы столкнулись прошлым летом.

В прошлом году мы никогда не запирали отдельные классы, до тех пор, пока мы не

столкнулись с кражей внутри нашей организации, которая лишила нас всех летних запасов

художественных принадлежностей. Это была сложная ситуация, так как большинство наших

младших сотрудников выпускники программы Pathways.

─ Я закрою. Возможно, я сделаю несколько фотографий эскиза. Картина и вправду

потрясающая.

После того как ушла Дженнифер и я сделала несколько фотографий гигантского черепа

на свой iPhone, я села за стол Дженнифер и достала свою записку. Может быть, это отказ об

участии в программе. Возможно, признание в любви и неуместное влечение является

взаимным. Я его социальный работник. Я его социальный работник. Я его социальный

работник.

Я должна помочь ему исцелиться, научиться преуспевать и стать приспособленным

взрослым, полезным членом общества. А не воспользоваться им. Не делать ему тайный

минет под моим столом. Я быстро раскрыла записку.

Он написал краткую биографию, по-видимому, отвечая на вопросы, по которым мы

должны были пробежаться этим утром.

Уважаемая Лана.

Меня зовут Мойзес Роблес де ла Круз. Мне восемнадцать лет. В апреле мне исполнится

девятнадцать, и я не знаю, позволите ли вы мне остаться в программе после этого. Я приехал в

США, когда мне было шесть лет, с матерью и маленькой сестрой. В дороге мы потеряли мою

сестренку. Мы приехали, чтобы найти моего отца, но мы так и не нашли его. Моя мама попала

в большие неприятности с финансами и наркотиками, и в конечном итоге занялась

проституцией. Я воспитывался в приемных семьях. Против меня дважды начинали

расследования из-за отсутствия гражданства. Оба раза я сбежал, чтобы остаться в штатах. Я не

закончил старшую школу, но у меня никогда не было проблем с образованием, так что я знаю, что смогу сдать экзамен по программе средней школы и получить аттестат. Когда меня

арестовали за попытку ограбления, я признал вину, потому что был виновен. Я был в отчаянии

и не мог найти работу. Я готов исправить свои ошибки. Я хочу закончить школу и получить

гражданство. Обещаю не тратить ваше время.

Лана, спасибо вам за эту возможность и увидимся завтра. Я принесу картину для

вашего кабинета в пятницу (до того как вы начнете пить).

Мози.

Он назвал меня Ланой. Не Док. Не Финч. Он обратился ко мне по имени. Я хотела

услышать, как он его произносит (и тянет мои волосы, пока делает это). Я такая извращенка.

Не могу остановиться. Все кончится тем, что я получу ограничительный судебный приказ.

(Пожалуйста, пусть он будет тем, кто ограничит меня.)

Глава 3.

Мози Круз прибыл в Pathways, прежде чем мы открыли двери. Я вижу его стоящим

возле недавно установленной стеклянной двери пожарной безопасности. Здание Pathways с

прошлого года является полностью переделанным зданием начальной школы. Хотя мы не так

много переделали за исключением замены миниатюрных унитазов и раковин в ванных

комнатах под размеры взрослого человека. Джени и я хихикали несколько месяцев до того, как

их заменили, корячась на корточках так, что наши колени были выше бедер.

Компрометирующая позиция ─ присесть на мячик, чтобы пописать пять раз в день.

Я машу Мози через дверь и указываю на часы, пытаясь сообщить ему, что мы не

откроем двери до восьми часов. Он кивает мне головой, признавая мое присутствие, но он, кажется, сконцентрирован и поглощён тем, что играет в его наушниках.