Ительменские сказки - Марина Бабанская Страница 4

в бойком хороводе. Вечер шёл своим чередом, но вдруг резкий порыв колючего северного ветра всколыхнул горящий огонь, и по земле пронеслась чья-то длинная тень. Бой бубна прекратился. Встревоженные нерпы поспешили скрыться в океане. Напуганные люди посмотрели вверх и увидели, как от тонкого облака оторвались и полетели в их сторону медные нарты, запряжённые шестью огненными псами. Спускаясь всё ниже и ниже, нарты, наконец, остановились у костра, и оттуда вышел тощий и очень высокий, весь покрытый сажей и пеплом человек, одетый в чёрную кухлянку, украшенную вороньими перьями. Узоры, вышитые на его одеянье, не предсказывали ничего хорошего.

— Это горный дух Канну. Ох, быть беде! — зашептались женщины в толпе. Из-за спины незваного гостя выскочила и рассыпалась вокруг костра целая стая гамулов — горных духов, живущих в самых высоких вулканах и в самых опасных ущельях.

— Здравствуй, прекрасная Ияночх! — голос Канну шипел, как шипит вода, попавшая в огонь. При каждом слове из его рта вылетало облако пепла. — Я видел, как ты танцуешь, и решил, что такая прекрасная танцовщица, как ты, достойна жить в моём каменном доме.

Сказав так, Канну взмахнул рукой, и гамулы подтащили к Ияночх сундуки с роскошными мехами и корзинки, полные разноцветного бисера.

— Прими этот скромный дар от своего будущего мужа!

Ияночх вспыхнула от гнева.

— Я не обменяю свою свободу на горстку жалкого бисера и ни за что не соглашусь жить с таким жестоким и бессердечным духом, как ты! — Ияночх оттолкнула корзинку ногой, и бисер с шумом рассыпался вокруг костра. До чего же бесстрашной была эта девушка!

Люди и гамулы замерли, втянув головы в плечи. Кажется, даже море стало чуть тише — всё вокруг съёжилось от страха перед гневом могучего Канну.

— Насколько ты красива, Ияночх, настолько же и глупа! — прошипел Канну. — По-хорошему или по-плохому, но ты будешь моей.

Злодей хотел было схватить девушку, но на его пути вырос Алаид. Юноша с такой силой ударил горного духа, что тот отлетел высоко в небо и зацепился за висящее над берегом облако. Гамулы тут же в страхе разбежались прочь, как разбегаются копошащиеся в темноте мыши от внезапно настигшего их света.

— Вам обоим несдобровать! Берегитесь! — кричал злой дух, топая ногами по облаку и пачкая его пеплом и сажей.

Наконец он громко свистнул, и огненные псы снова подняли в воздух нарты. Канну запрыгнул в них и помчался прочь.

— Я ещё вернусь за тобой, Ияночх! — шипящий голос Канну эхом сыпал проклятия на землю. Но смелая девушка, кажется, и не слышала его угроз: она не могла отвести глаз от Алаида, заступившегося за неё. Да будь Канну хоть повелителем всех стихий — не в его власти было завоевать сердце этой девушки. Только от взгляда Алаида Ияночх светится, как самая яркая звезда на небе.

Алаид и Ияночх пускаются в бегство

Ни на следующий день, ни через неделю Алаид не спешил покидать селение девушки, которую так сильно полюбил. Он охранял покой возлюбленной, ходил в море и ловил для неё рыбу, вырезал ей из дерева фигурки китов и медведей. Ияночх, румяная и смешливая, много работала, а по вечерам танцевала у огня птичьи танцы.

— Ах, до чего хороша! — восхищались ей старики. — Танцует, не касаясь земли. Не успеешь оглянуться, как она забудет прекратить свой танец и улетит в небо чайкой.

Хорошие деньки стояли на далёком мысе. Но долго ли суждено им длиться?

Тем временем Канну гнал огненных псов к гроту подземного духа Туила. Горный злодей во что бы то ни стало решил погубить Алаида и заполучить прекрасную Ияночх. Туил мог теперь ему очень пригодиться, ведь он был хозяином волшебного пса Козея, который умел вызывать землетрясения.

Канну вошёл в мрачный грот подземного духа. Жилище Туила тускло освещалось закованными в ледяные колонны звёздами. По углам хранились сугробы заготовленного на зиму снега. Он весь просыплется на землю, как только придут студёные месяцы. Канну продвигался вглубь пещеры, осторожно ступая по прозрачному скользкому полу, под которым волновалось подземное море, а в нём плавали огромные синие киты, мерцающие горбуши и колыхались длинные, как девичьи волосы, водоросли. Наконец, Канну увидел хозяина пещеры. Сидя на медвежьей шкуре, Туил вырезал из кусочков льда снежинки к скорой зиме. Увидев гостя в своей пещере, подземный дух спросил:

— Кого на этот раз ты решил погубить, горный злодей? — Туил знал Канну много тысяч лет, и поэтому ему не нужно было объяснять, зачем горный дух наведался в его грот.

Канну ответил:

— Разбуди своего пса, Туил! Нужно, чтобы он расколол в щепки дальний мыс. Один наглый мальчишка решил забрать себе то, что должно быть моим. Ух, как я хочу проучить его!

Канну не заметил, как от злости его щёки сделались огненно-красными, а из ушей посыпались пепел и сажа.

Подземного духа не пришлось долго уговаривать. Он и сам был не прочь устроить землетрясение. Туилу нравилось слушать, как плачут люди на поверхности трескающейся земли, и как звуки их плача, ударяясь о стены его ледяного жилища, множатся эхом и ещё долго не смолкают.

Туил отложил в сторону своё занятие, вскочил на ноги и громко свистнул. По полу побежали кривые трещины, зазвенели звёзды в ледяных плафонах, и из-под горы снега в тёмном углу пещеры выскочил огромный и лохматый Козей. Едва он начал отряхивать с длинной чёрной шерсти тяжёлые комья липкого снега, как земля наверху стала раскачиваться и страшно стонать, словно лодка в бушующем море перед тем, как очередная волна разобьёт её в щепки. Канну только этого и ждал. Он тут же выскочил из пещеры и направился в сторону дальнего мыса.

Тем временем Алаид и Ияночх, безмятежные и счастливые, стояли на берегу и любовались пёстрым закатом, что чудесным цветком распустился над океаном. Вдруг земля под ними стала раскачиваться. Край мыса откололся, словно льдина, и медленно поплыл прочь от большой земли. Алаид и Ияночх оказались в ловушке на крошечном кусочке земли, дрейфующем в океане.

— Что же нам делать? — испуганно спросила Ияночх. Но не успел Алаид ответить ей, как кто-то крикнул им:

— Прыгайте к нам! Скорее к нам!

Алаид посмотрел вниз и увидел, что вокруг них кружит целая стая нерп.

— Мы спасём вас! Мы отвезём вас на берег! Прыгайте скорее! — кричали нерпы. Две из них подплыли совсем