Московский доктор 3 - Тимофей Тайецкий Страница 40

— Не пробежишь — не получишь даже яблока, — бросил ей вызов.

Её отец, Армен, наблюдал за нами из окна. Я же бежал впереди, как вожак стаи. За мной тащилась Наринэ, жалкая и потная.

— Ты подлый ублюдок! — кричала она на весь квартал. — Проклятый извращенец, ты издеваешься!

Замедлился и побежал рядом с ней.

— Наринэ, если будешь так орать, энергия закончится быстрее.

— Это же то, чего ты хочешь, так ведь, сволочь? — задыхалась она.

— Абсолютно верно, — усмехнулся я. — Так что ругай меня ещё громче. Обожаю слушать эти вопли.

После километра она уже почти рухнула.

— А сколько надо пробежать, чтобы поесть жареного мяса? — прошипела Наринэ.

— Десять километров.

— Ты издеваешься! Это же невозможно!

— Вот видишь, как нереальные мысли губят тебя.

Большинство людей сдохли бы на первом километре, а Наринэ тем более было тяжело. Весила она где-то 130 кило. Ощущалось, как будто тащила грузовик на привязи.

Она уже на одном километре выдыхалась. Два — это для неё потолок. Но я не любил полумеры.

Бег вообще не давал особого эффекта. Это так, чисто мышцы нагреть и жир на бёдрах поджечь. Настоящий жиросжигатель — плавание. Там все мышцы в работу идут.

Если она хотела сбросить хотя бы 70 кило за месяц, ей предстояло потеть, как проклятой. Ну и, конечно, в первые пару дней нельзя сразу гробить себя.

Её ленивая жизнь сделала тело ватным. Только начнёт двигаться — мышцы сразу забивались молочной кислотой. Всё ломило, болело, как после хорошей пьянки. Но, ничего, организм сам восстановится. Через пару дней привычка придёт, и тело выйдет на нормальный режим.

То же самое и со спортсменами. Даже они, если забросили тренировки, начинали с малого.

Толстяки — та же тема. Жир сжечь можно, главное, заставить их шевелиться. Выносливость? Да у некоторых толстяков выносливость, как у марафонцев, если дать им пару недель.

Главное — сила воли. Спортсмены ею гордятся.

— Стоп, передохни, — сказал я, заметив, как Наринэ начала задыхаться. Грудь её тяжело вздымалась, пот струился по вискам. — Съешь пару яблок, восстановись.

Подал ей несколько красных, наливных яблок. Перед этим, конечно, накачал их зельем для похудения. Совсем чуть-чуть.

Наринэ скептически посмотрела на меня, но за десять жадных укусов прикончила оба яблока и свалилась на траву. Вытирая липкий пот с лица, она простонала:

— Всё, с меня хватит на сегодня. Уже валюсь с ног.

Я притворно покивал, обдумывая её состояние. В конце концов, достал из сумки нечто особенное — сочную, аппетитную куриную ножку.

— Хочешь куриную ножку? — спросил, держа её на вытянутой руке, чтобы запах как следует дошёл до Наринэ.

Её глаза мгновенно загорелись, а во взгляде появилась смесь голода и тоски. Она не ела мяса уже два дня, а тут перед ней — горячая, вкусная курочка.

— Ну, что скажешь? — Взглянул на неё прищуром, видя, как она судорожно сглотнула.

— Что я должна сделать? — её брови слегка нахмурились, а в голосе прозвучала нотка подозрения.

Сделал вид, что задумался, но потом невзначай выдал:

— Проплыви километр вольным стилем.

Наринэ расхохоталась, но смех тут же сменился шоком, когда она увидела, что я не шучу.

— Ты издеваешься? — Она хлопнула себя по коленке. — Я не умею плавать.

— Не рассказывай мне сказок. Твой папаша сказал, что умеешь, — ухмыльнулся я.

— Это было сто лет назад, — попыталась она оправдаться.

— Ну жир придаст тебе плавучести, — кивнул я.

Она выпучила глаза и кривясь, пробормотала:

— У меня купальника нет. Да и вообще… — Она затихла, пытаясь найти хоть какой-то веский аргумент.

— Уже купил, — я достал из рюкзака огромный купальник, почти как парашют, развевая его перед ней. — Специально для тебя.

Её глаза расширились, а на лице проявилась смесь злости и унижения. Казалось, что сейчас она вцепится мне в глотку.

— Ты издеваешься! Как только смогу, разорву тебя на куски, — злобно прошипела она.

— Э-э-эй, лучше энергию прибереги на плавание, — сказал я, убирая куриную ножку с видом полного спокойствия.

— Ты думаешь, я сдамся? — её глаза блеснули.

Вытерев жир с рук, я насмешливо хмыкнул:

— Как скажешь. Но без плавания никакой курицы не получишь.

Она с вызовом посмотрела на меня, подняла подбородок и выдохнула:

— Отлично. Один километр, да?

— Один километр. С тебя хватит, — подмигнул я, зная, что этот день ей точно запомнится.

Наринэ переоделась в купальник и нырнула в воду. Взрыв брызг был такой, будто кто-то сбросил бомбу. Бассейн у нее дома — стандартные 50 метров. Значит, чтобы проплыть километр, ей нужно намотать 20 кругов.

Наринэ, конечно, тут же на меня глянула.

— Не забудь, тебе тоже плыть.

— Конечно. — Я снял одежду и прыгнул в воду следом.

Для меня километр — это даже не разминка. Проплыть его с Наринэ — вообще смешно. Я в два раза быстрее её. Едва она сделала два круга, как я уже успел три, а то и четыре.

Она на меня смотрела с подозрением, мол, спортсмен, что ли, какой-то? Видел, как она злилась и пыталась ускориться. Но куда там! Её тело, как танк, просто тонула в воде и тратило в три раза больше сил.

Закончил свой километр за десять минут. Но мне было скучно, поэтому решил продолжить. Наринэ же болталась на шестом круге, и каждый раз останавливалась передохнуть через каждые 50 метров.

Честно, она, наверное, завидовала моей фигуре. Я-то как плавал — идеальное тело в идеальной воде. А она… Ну, груда мяса.

Наконец, вылез и сел на бортик. У неё на тот момент было десять кругов, и я-то знал, как ей тяжело. Плавание всегда отнимает больше энергии, чем кажется.

— Ты, урод, — Наринэ захекалась, — зачем так быстро плаваешь? Я просила плыть со мной, а не демонстрировать своё тело.

— Ладно, — я лениво махнул рукой, — буду сопровождать, как только ты опять полезешь в воду.

— Вот так и надо.

Прошел час, прежде чем она смогла осилить свои 20 кругов. И когда выбралась на бортик, вытянулась на плитах, как морской котик.

Я только хмыкнул:

— Вставай, двигайся. — Достал весы и ткнул в них пальцем. — Давай, взвесься.

Она поднялась и встала на весы.