Сережа, думай об империи - Андрей Коткин Страница 41

* * *

— Очень сильно надеюсь, что ты знаешь, что делаешь, — проворчал Вишневский, взирая на возникшее перед нашими лицами переливающееся серым перламутром марево портального перехода.

Мне в ответ тоже сильно захотелось высказаться в адрес приятеля, что никто его за собой на аркане тянет, и поход вместе со мной вообще-то был исключительно его собственной идеей. Впрочем, не начинать же экспедицию с ругани между ее участниками, тем более что Стас, на самом деле, всего лишь, таким образом, отыгрывал охватившее его волнение. На самом деле, решимость, сквозившая от него, с появлением портала ничуть не угасла.

А все-таки замечательно, что в разговоре с Гуамоко о световом коконе речь зашла! В том подземном зале, в который мы перешли, разумеется, было темно, как у негра… кхм, сами знаете где. Но, тем не менее, на расстоянии в пару десятков метров мы все отлично видели. Пара десятков метров — это радиус коконов, которые я перед переходом портала накинул на нас со Стасом. И нет, световой кокон — не означает, что на двадцать метров теперь все залито лучами света. В непосредственной близости от нас темнота по-прежнему вполне себе сохраняется. А мы, тем не менее, на этом расстоянии все отлично видим! Магия, однако. Причем, этот эффект специфичен именно для магии света. Магия тьмы на передачу информации об окружающем пространстве в принципе не способна. Зато, подозреваю, попробуй я освоить покров тьмы, запросто мог стать невидимкой.…Точнее, в наших нынешних условиях, совершенно слепым невидимкой, так что с изобретательством новых заклинаний на основе свежеизученных покамест погодим.

— Где-то тут должна быть интерактивная схема ближайшего сектора подземелья, — намекнул я жмущемуся ко мне Стасу о необходимости скорейших поисков. Ага, схема коридоров, обещанная мне Гуамоко, была вовсе не в его распоряжении, а являлась неотъемлемой частью интерьера того зала, картину которого он загрузил в мой навигатор.

— Как-то здесь не слишком уютно, — негромко заметил Стас, слегка передернув плечами и несколько нервно оглядываясь.

— Ну, в подобных пещерах всегда так, — попытался приободрить я его, протягивая небольшой медальон, захваченный в последний момент по совету Гуамоко специально для Стаса, все же ментальные наработки его рода в качестве защитных годились не совсем. — Держи. Это небольшой ментальный щит. С ним полегче будет. У меня точно такой же.

Сам я ничего особенного пока не чувствовал, ну кроме разве что закономерного дискомфорта от нахождения в темноте на неизвестной, но потенциально опасной территории.

Накинув на шею цепочку с медальоном, Стас и в самом деле заметно оживился, обретя потерянный энтузиазм и любопытство.

Хе-хе, где-нибудь, в бывшем доме деда, двадцати метров отличной видимости за глаза бы хватило, чтобы все четыре стены сразу рассмотреть во всех подробностях. В Иринкином родовом замке, возможно, чтобы изучить стены самых просторных замков, пришлось бы сделать по паре десятков шагов к каждой из стен по отдельности. В этом, циклопических размеров помещении, нам пришлось изрядно побродить. Карту нашли, а вот каких-нибудь сопутствующих сокровищ, к огромному сожалению моего спутника, вообще ни единого предмета не попалось. Только стены, даже на вид тяжеленная каменная мебель и высокие, в два человеческих роста, створки дверей. Одну из пар этих створок мы со Стасом и распахнули, когда ознакомились с найденной схемой и сориентировались, куда именно нам с ним нужно двигаться.

Сколько там Гуамоко насчитал километров, которые нам необходимо пройти по коридорам, чтобы попасть на склады? Пара-тройка, и никак не больше? Только не с Вишневским в напарниках! Напомню, он же со мной отправился с надеждой насобирать в новом мире каких-нибудь сокровищ, чтобы поправить материальное положение своего рода. Поэтому по пути пришлось по его просьбе заходить во все встречные, поперечные попадающиеся по пути помещения.

Большую часть обнаруженных комнат быстро осмотрели: пусто там было, одни стены, потолок и пол, а вот потом в каком-то зале, получившемся из небольшого пещерного грота, мы нарвались: едва шагнули внутрь, как на нас со всех сторон устремились десятки расплывчатых приземистых человеческих силуэтов. Именно так выглядели в изображении наших коконов света не упокоенные духи. И, кстати, опасность они, несмотря на всю их призрачность, при соприкосновении могли представлять вполне реальную. Холод, смертная тоска и отток жизненных сил раз за разом охватывали меня…в самом минимальном их проявлении, когда мой «скафандр» принялся поглощать этих агрессоров-камикадзе одного за другим. А все непродуманность и несогласованность в моей магии: я же, при виде атакующих духов, поспешил воспользоваться покровом теней — защитным заклинанием из раздела некромантии. Не дотумкал, что кокон света и покров теней — заклинания взаимоисключающие, а потом уже, в общем-то, и ни к чему стало суетиться. Ну, раз для Гуамоко эти духи — не более, как закуска.

К счастью, Стас, на котором подобного «скафандра» не было, сориентировался со своей защитной магией вполне правильно: огненный купол, конечно, отъел у него в здешних условиях нерационально много маны, но ни одного духа до его тела не допустил даже близко.

— Мне кажется, это что-то вроде ритуальных покоев, — сделал я вывод, рассмотрев на тщательно отполированном каменном полу ровные желобки магических печатей, рун и прочих эрцгамм.

— Интересно, а порошки в этих коробках дорого стоят? — Задал свой назревший вопрос Вишневский, все более разочаровывающийся в успехе от предпринятого им похода.

— На твоем месте, я бы не стал трогать непонятные средства для неизвестных ритуалов, пролежавшие к тому же чертову уйму лет в условиях избытка магии тьмы. — Предостерег я его от возможно опрометчивых действий.

Видели бы вы скорбное выражение лица моего приятеля!

А потом мы встретили первые запертые двери на нашем пути. Точнее, не совсем на нашем пути, наш путь так-то всего лишь мимо этих дверей пролегал. Но Вишневский отчего-то решил, что эти двери непременно ведут в древнюю сокровищницу. А иначе, с чего бы их запирать?

Первый таранный удар магией оказался нерезультативным: двери были защищены. Вишневский, как взбесился, бил, чередуя разные заклинания по ним, пока, после одного из его заклинаний, мана, закачанная в резные узоры, нанесенные на эти каменные шедевры архитектурного творчества, не истощилась. Еще один удар, и двери с грохотом распахнулись!

И драгоценности во вскрытом нами зале на этот раз действительно присутствовали. В