Andrey Maidansky - Spinoza Izbrannyie sochineniya Страница 42

высшее благо и блаженство.

В заключение этого труда остается еще кратко показать, что такое

человеческая свобода и в чем она заключается. С этой целью я буду

пользоваться следующими предложениями как достоверными и

доказанными:

1. Чем большей сущностью обладает вещь, тем больше она имеет

деятельности и тем меньше страдания. Ибо достоверно, что

деятельная вещь действует посредством того, чем она обладает, а

страдающая страдает от того, чего не имеет.

2. Всякое страдание, переходящее от небытия к бытию или от

бытия к небытию, должно возникать из внешне деятельного, а не из

внутренне деятельного. Ибо ни одна вещь, рассматриваемая сама по

себе, не имеет в себе причины ни для своего уничтожения, если она

существует, ни для возникновения, если она не существует.

3. Все, возникшее не из внешних причин, не может иметь с ними

ничего общего и потому не может быть ни изменено ими, ни

преобразовано.

Из этих двух последних я вывожу следующее, четвертое

предложение:

4. Всякое действие имманентной или внутренней причины (что

значит у меня одно и то же) никогда не может погибнуть или

измениться, пока остается эта его причина. Ибо, так как подобные

действия не вызваны внешними причинами, то, согласно 3-му

предложению, оно не может также быть изменено ими; а так как ни

одна вещь не может быть уничтожена иначе, как внешними

причинами, то невозможно, чтобы это действие могло погибнуть,

пока длится его причина (согласно 2-му предложению).

162

5. Самая свободная причина, наиболее соответствующая богу,

имманентна. Ибо действие этой причины так зависит от нее, что оно

без причины не может ни существовать, ни быть понято, а также не

может быть подчинено какой-либо другой причине. Кроме того, оно

так связано с нею, что образует с нею единое целое.

Посмотрим теперь, что мы можем заключить из этих

предложений. Итак, прежде всего:

1. Так как существо бога бесконечно, то оно имеет как

бесконечную деятельность, так и бесконечное отрицание страдания

по 1-му предложению. Поэтому, чем больше вещи по своей сущности

соединены с богом, тем больше они имеют деятельности и тем

меньше страдания, тем больше они свободны от изменения и гибели.

2. Истинный разум никогда не может погибнуть, ибо в себе

самом он не может иметь причины своей гибели (по 2-му

предложению). А так как он создан не внешними причинами, а

богом, то он не может испытать изменения от внешних причин (по 3-

му предложению). А так как он создан непосредственно богом,

который является только внутренней причиной, то необходимо

следует, что он не может погибнуть, пока сохраняется эта причина

его (по 4-му предложению). Но эта причина его вечна, следовательно,

он также вечен.

3. Все действия разума, соединенные с ним, являются

превосходнейшими и должны цениться выше всех других. Ибо так

как они внутренние действия, то они самые превосходные по 5-му

предложению, и сверх того они необходимо вечны, так как вечна их

причина.

4. Все действия, совершаемые нами вне себя самих, тем

совершеннее, чем больше в них возможности соединяться с нами,

чтобы образовать с нами одну и ту же природу. Ибо таким образом

они больше всего подойдут к внутренним действиям. Например, если

я научу своего ближнего любить чувственные наслаждения, почести

и деньги, то независимо от того, люблю ли я их или нет, я сам буду

побит или разбит, как бы это ни было; это ясно. Но не так будет, если

моей единственной целью, которой я стремлюсь достигнуть, является

вкушать соединение с богом, вызывать в себе истинные идеи и

сообщать эти идеи моему ближнему. Ибо мы также можем быть

причастны всему этому благу, когда оно вызовет в другом то же

влечение, как во мне, образуя таким образом то,

163

что его воля и моя станут одной и той же и образуют одну и ту же

природу, которая всегда и везде совпадает.

Из всего сказанного легко понять, в чем состоит человеческая

свобода *, которую я определяю следующим образом: она есть

прочное существование, которое наш разум получает благодаря

непосредственному соединению с богом, с тем чтобы вызвать в себе

идеи, а вне себя действия, согласующиеся с его природой; причем его

действия не должны быть подчинены никаким внешним причинам,

которые могли бы их изменить или преобразовать. Из сказанного

выясняется также, каковы вещи, которые находятся в нашей власти и

не подчинены никакой внешней причине; мы здесь иначе, чем

прежде, доказали вечность и постоянство нашего разума, и, наконец,

каковы действия, которые мы должны ценить выше всего прочего.

Чтобы закончить все, мне остается сказать еще друзьям, для

которых я это пишу: не удивляйтесь этим новостям, так как вам

хорошо известно, что вещь не перестает быть истиной от того, что

она не признана многими. А так как вам также хорошо знаком

характер века, в котором мы живем, то я буду вас особенно просить,

соблюдать осторожность при сообщении этих вещей другим. Я не

хочу этим сказать, что вы должны совершенно удержать их при себе,

но если вы начнете сообщать их кому-либо, то вас должен побуждать

к этому только интерес блага ближнего; при этом вы должны быть

определенно уверены, что ваш труд не останется без вознаграждения.

Если, наконец, у вас при чтении явится сомнение в том, что я

утверждаю, то я прошу вас не торопиться со своими возражениями,

пока вы не потратите достаточно времени на размышление. При

таком отношении к делу, я уверен, что вам удастся насладиться

желанными плодами этого дерева.

КОНЕЦ.

__________________

* [Рабство вещи состоит в том, что она подчинена внешним

причинам, напротив, свобода — в том, что она не подчинена им, но

свободна от них.]

ПРИЛОЖЕНИЕ

АКСИОМЫ

1. Субстанция по природе существует прежде всех своих

видоизменений (modificationes).

2. Различные вещи различаются реально или модально.

3. Вещи, различимые реально, или имеют различные атрибуты,

как мышление и протяжение, или приписываются различным

атрибутам, как разум и движение, из которых один относится к

мышлению, а другой к протяжению.

4. Вещи, имеющие различные атрибуты, так же как относящиеся

к различным атрибутам, не имеют между собой ничего общего.

5. То, что не имеет в себе ничего от другой вещи, не может также

быть причиной существования этой другой вещи.

6. То, что является причиной самого себя, никогда не может

ограничить себя.

7. То, чем вещи поддерживаются, по природе предшествует этим

вещам.

Теорема 1

Ни одной существующей субстанции не может быть приписан

один и тот же атрибут, который приписывается Другой субстанции,

или (что то же самое) в природе не может быть двух субстанций,

если только они не различаются реально.

165

Доказательство.

Субстанции, если их две, различны, и потому они (по

акс. 2) различаются реально или модально. Они не могут различаться

модально, ибо тогда модусы существовали бы по своей природе

ранее субстанции, что противоречит аксиоме 1; следовательно, они

различаются реально. Поэтому (акс. 4) об одной нельзя сказать того,

что сказано о другой, что и требовалось доказать.

Теорема 2

Одна субстанция не может быть причиной существования другой

субстанции.

Доказательство.

Такая причина не может (т. 1) иметь в себе ничего из такого

действия; ибо различие между ними реально, и, следовательно, она

не может (акс. 5) вызвать его.

Теорема 3

Всякий атрибут, или субстанция, по своей природе бесконечен и в

высшей степени совершенен в своем роде.

Доказательство.

Ни одна субстанция не вызывается другою (т. 2), и, следовательно,

существуя, она является или атрибутом бога, или она была причиною

самого себя вне бога. В первом случае она необходимо бесконечна и

в высшей степени совершенна в своем роде, как все другие атрибуты

бога. Во втором случае она необходимо такова же, ибо (акс. 6) сама

себя ограничить она не могла.

Теорема 4

К сущности всякой субстанции по природе так относится

существование, что невозможно в бесконечный разум поместить

идею о сущности такой субстанции, которая не существовала бы в

природе.

166

Доказательство.

Истинная сущность объекта есть нечто, реально отличное от идеи

того же объекта, и это нечто (акс. 3) или существует реально, или

содержится в другой вещи, существующей реально; от этой другой

вещи сущность можно отличить не реально, но лишь модально.