Alexz105 - Отражённый блеск Страница 42

У входа в банк Снейпа встретила коллективная охрана, состоявшая из Ликвидаторов и гоблинов, вооруженных короткими острыми топориками. Они не столько смотрели на гостя, сколько озирались по сторонам. И это было правильно. Времена опять настали тревожные.

В старом кабинете Риктэма их без лишних слов оставили вдвоем. И гоблин, не стесняясь гостя, запечатал выход. Стены срослись с дверью в единый монолит, в котором не было ни щелей, ни замочной скважины. Затем Снейпу выразили признательность за прибытие по приглашению, выслушали его вежливый ответ и беседа началась.

— Хочу сообщить вам, что мои разведчики включились в поиски местонахождения э-э-э-э… нежелательных лиц, которых вы упустили в Поттер-мэноре.

«Хорошенькое начало, — кисло подумал Снейп, — и ведь возразить нечего. Действительно — упустили».

Он пересилил себя и вежливо наклонил голову, как бы в знак признательности за помощь.

— Мои разведчики уже обследовали все места, где раньше так или иначе появлялись Дамблдор или Фламель. Пока никаких результатов нет.

— Фламель? Впрочем, да, это логично.

Гоблин поморщился, недовольный тем, что его перебили, и продолжил:

— Все точки выхода из эльфийского подземелья тоже контролируются моими разведчиками. Мы не сможем помешать кому-то придти или уйти, но мы узнаем, когда это произойдет. Пока все тихо.

— Не совсем понимаю…

— И не нужно понимать. Вы просто должны знать, что там тоже нет никакого движения. Мы отдаем себе отчет, что это путь, подвластный только эльфам, но ведь в качестве груза они могут транспортировать магов. А нам известно, что в настоящий момент в эльфийском подземелье находится маг-ретропат Добби. Следовательно, существует вероятность его прибытия с грузом или без.

Гоблин выразительно посмотрел на гостя. Тот холодно кивнул.

— Мистер Снейп, нам стало известно, что вы доставили в замок Хогвартс домового эльфа младенческого возраста. И у нас нет никаких сомнений в том, зачем вы это сделали.

В голосе Риктэма постепенно нарастала угроза. Он буквально сверлил собеседника тяжелым взглядом исподлобья. Снейп нахмурился. Оправдываться перед гоблином было бы политической ошибкой. С другой стороны, Риктэм был весьма откровенен с Гарольдом и, видимо, рассчитывал на такую же откровенность со стороны замещающих его магов. И почему они так заинтересованы в этом чертовом Поттере? Не было раньше в истории вражды двух рас (надо называть вещи своими именами) примеров такого тесного союза и доверия между главами двух магических народов.

— Хорошо, — отрывисто начал Снейп, — я расскажу вам о том, с чем я сейчас работаю и к каким выводам пришел.

— Восхищаюсь мудростью, проявленной достойным представителем расы волшебников, и с нетерпением жду вашего рассказа, — в тон ему скучным голосом отчеканил гоблин, откидываясь на спинку стула.

«Издевается, скотина носатая. Но ничего не попишешь — он в своем праве».

— Итак, начнем с угроз магическому миру. Волшебник Том Реддл, разорвавший свою душу на семь кусков, был повержен полгода назад, после чего осталось два его хоркрукса, которые были спрятаны Дамблдором в подземелье эльфов. Доверенное лицо Дамблдора и его соучастник профессор Фламель, судя по всему, убедился в сохранности этих хоркруксов и либо перепрятал их, либо забрал с собой. Я сам видел в подземелье эльфов, как он проверял чарами кольцо с черным камнем и бриллиантовую диадему древней работы, которые, очевидно, являются оболочками хоркруксов.

Снейп замолчал. Риктем кивнул в знак того, что ему все понятно, и зельевар продолжил:

— Также известно, что Фламель унес из Хогвартса чашу Омута памяти, в которой, очевидно, хранились фрагменты памяти Дамблдора, а может быть — и некая часть его ментальности. Прямых доказательств этому нет, но осторожность, с которой Фламель обращался с этим артефактом и то обстоятельство, что это была именно та чаша, которую Поттер давал плененному директору, свидетельствует в пользу этого соображения.

Гоблин вновь кивнул головой, хотя Снейпу показалось, что он размышляет уже о чем-то другом.

— Те полгода, что я провел в подземелье эльфов, меня содержали в изолированном помещении. Фламель отлучался надолго — от недели до месяца. Во время нашей последней встречи он потребовал, чтобы я отправил Омут памяти в Хогвартс через Арку. Мне пришлось подчиниться, и к тому же я был уверен, что отправляю его на верную гибель, так как мы ушли через Арку Хогвартса, не записав себя в список на возвращение, если так можно выразиться. Фламель после этого ушел и больше не возвращался. Думаю, что он бросил меня умирать, уверенный в том, что я не смогу выбраться. Но примерно через две недели мне удалось подобрать комбинацию настройки Арки, которая давала шанс на возвращение. И я вернулся. При этом я постарался уничтожить выход из подземелья в наш мир, и уверен, что та Арка уничтожена. Это я уже рассказывал раньше.

Риктем вновь кивнул.

— В тот момент я не знал, что Поттер со своим эльфом уже находятся в подземелье и выходит, что я отрезал им последний путь к возвращению. Особенно в том случае, если Гарольду удастся кого-то найти и освободить из плена. Думаю, что Добби сможет вернуться из подземелья и без Арки, а вот магам это не под силу. Я стал искать варианты, как вновь попасть туда. Все варианты сводятся к тому, что мне надо вернуться в подземелье эльфов с некоторыми материалами и оставить там указания для Гарольда — на случай, если он придет обратно к Арке, через которую входил. Для этого мне и нужен новый эльф. У этого эльфийского малыша очень высокие шансы оказаться ретропатом. Поэтому я забрал его с собой и собираюсь проверить свое предположение. Вот, в общем-то, и все. О том, что натворила вчера ментальность Дамблдора в Поттер-мэноре, вы уже знаете из рассказа Люпина.

— Что вы принесли с собой из подземелья эльфов? — Риктэм вновь сверлил Снейпа буравчиками черных глаз.

Зельевару очень хотелось послать это гоблинское отродье куда подальше, но он сдержался и спокойно ответил:

— Из серьезных артефактов — ничего. Фламель просто не подпустил меня к ним. А вот образцы субстанций из цилиндров Арки я, действительно, принес. Они в запаянных ретортах. А как вы узнали об этом?

— Для эльфийской магии стекло — не преграда. Мои наблюдатели засекли следы новой магии, но не смогли понять, что это такое. Ваши объяснения удовлетворили меня, но остался еще один вопрос. И даже не вопрос, а уточнение. Какова судьба хоркрукса Тома Реддла, который был в медальоне Салазара Слизерина и хранился в Поттер-мэноре?

Снейп вскочил на ноги. Перед его внутренним взглядом стоял пустой ящик из ограбленного хранилища артефактов.

— Великий Мерлин! Какой же я идиот! Так вот, что похищено из мэнора!

Мука исказила лицо зельевара. Как же он сразу не догадался?

Риктэм пошевелил носом и почти спокойно заметил:

— Лично я не могу понять другое. Зачем вообще Дамблдору в этой ситуации хоркрукс Темного Лорда? Почему он пожертвовал ради него своим инкогнито? И пока, мистер Снейп, мы с вами не ответим на этот вопрос, мы не будем понимать, что именно он затевает.

* * *

Холодный ветер с моря забрасывал соленые брызги на сотни ярдов далеко на берег. Дин Томас стоял рядом с чьим-то промокшим и полинявшим креслом, дико смотревшимся на пустынном берегу самого зловещего острова Северного моря.

— Азкабан! — выдохнул он с каким-то непонятным выражением на лице.

Джинни Уизли стояла за его спиной. Съежившись от холодных порывов ветра, она безуспешно пыталась укутаться в свою легкую мантию и с недоумением и тревогой озиралась по сторонам, явно не понимая, ради чего они прилетели в это безнадежное и неприветливое место.

Услышав название, она вздрогнула.

— Как Азкабан? Это Азкабан? Ужас какой. Зачем мы здесь?

— Зачем? — повторил Дин, занятый своими мыслями. — Затем, что именно здесь я решил дать начало своему новому жизненному пути. За спиной осталось много ошибок и разочарований. За спиной осталось много увертливых врагов и лживых друзей. За спиной остался Хогвартс, который я любил, как родной дом, и который в конце концов отринул меня. Здесь, на этом голом клочке суши, посреди бушующего океана я начну новое восхождение к вершине власти. И на этот раз никто не сможет меня остановить!

— Дин, зачем ты так страшно говоришь? Где мы? И почему я почти ничего не помню? Великий Мерлин! Холодно-то как!

— Холодно? Разве это холодно? Иди сюда!

Томас вдруг подскочил к девушке и, схватив ее за руку, увлек к полосе прибоя. Огромные волны обрушивались на скалы и клочья горько-соленой пены летели во все стороны. Очередной вал вымочил их до нитки и чуть не сбил с ног. Девушка закричала, а Дин захохотал каким-то неестественно высоким голосом.

— Томас! Не надо! Томас!

Глаза подростка вдруг зажглись багрянцем. Промокший насквозь, он легко удерживал несчастную девушку одной рукой, а второй дирижировал волнами, которые еще злее и мощнее били в каменный берег.