Anakin Skywalker - Туда и оттуда Страница 43

— Не верю! — произнес вслух Гил. Кажется, вращение комнаты замедлилось. Он смог подняться на ноги и повторил: — Не верю! Все это фокусы! Спецэффекты! Тху на тебя!

Карусели как не бывало, да и стены никуда не двигались, круглая комната обрела свои первоначальные размеры, вход обнаружился на положенном ему месте, а выходом служил квадратный люк в потолке, достигнуть которого можно было по скобам в стене. Гил схватился за скобу, шатнул ее, проверяя на прочность, и чуть не охнул от боли в плече. "Синяк будет, подумал он. — Хорошо, что не перелом. Н-да, циркач этот маг изрядный. А Станиславский все равно круче!" И Гил полез вверх, не забывая тщательно проверять крепость скоб.

Лестница окончательно завершилась в квадратной комнате, напоминающей ту, внизу донжона, где маг наложил на них заклятье. Только посередине было не возвышение, а мраморная лесенка из десятка ступеней, выводившая, очевидно, на крышу донжона. Сквозь проем наверху этой лесенки струился холодный серебристый свет. Едва войдя в комнату, Майк отшагнул было назад, решив, что сейчас придется драться с новыми врагами. Ибо двое появились прямо из пола по обеим сторонам лесенки, а третий выскочил из двери напротив. Но все трое тут же закрутили головами, озираясь, и Майк с облегчением опознал в них Дракона, Мора и Гила. На всякий случай выставив перед собой меч, Майк подошел к ним.

— А ты не иллюзия? — подозрительно спросил его Гил. — Если иллюзия, то сгинь-пропади, я в тебя не верю!

Дракон смотрел мрачно — видимо, тоже сомневался. Один Мор взирал на товарищей без опаски — он видел их так, как должен видеть близорукий человек, лишенный очков, и потому был убежден, что они самые что ни на есть настоящие. После обмена парой реплик в этом уверились и остальные.

— А где маг? — спросил Мор.

— Там! — Майк ткнул рукой на лесенку. — Больше негде! Ну, мы ему сейчас покажем… где мороки зимуют! Вперед!

Четверо воителей, тяжело дыша, выскочили на плоскую крышу башни. Видно, за время их погони ветер разогнал тучи — замок был ярко освещен луной. Маг стоял у самого парапета, и амулет на его груди сиял алым светом. Увидев своих преследователей, он только улыбнулся и простер руки ладонями вперед.

— Счас мы его! — выдохнул Гил.

— Бездна сразу под башней. Сорвать амулет, и туда, — сказал Майк. Все четверо рванулись вперед — и с размаху ударились о невидимую стену. Мор отскочил, потирая ушибленное плечо, Майка силой удара бросило на колени. А маг, все так же улыбаясь, ступил на парапет и скрестил руки на груди, охватив амулет ладонями.

— Уйдет! — Дракон отчаянно стукнул кулаком в преграду.

— Не уйдет! — Майк поднялся и взмахнул мечом Айренара. В лунном свете блеснул клинок, покрытый рунами, — и со стеклянным звоном преграда исчезла. Четверо кинулись к магу — но он уже не стоял на парапете, а словно плыл по воздуху, удаляясь от башни.

— Опоздали! Уже не достать! — с досадой сказал Майк. — Гил, где твой лук?

— Сейчас, — откликнулся Гил. Он подошел поближе к краю крыши, тщательно прицелился и выстрелил. Но стрела, не долетев до цели, словно угодила в вязкий кисель — замедлила полет, и маг походя взял ее из воздуха, повертел и швырнул обратно. Стрела со свистом рассекла воздух, словно ее не бросили небрежно, а выпустили из лука. Приключенцы едва успели увернуться.

— Черт! — выругался Мор. — Так он нас тут и ухлопает.

И тут снизу, из внутреннего двора замка наперерез магу взлетела черная тень. Рассекали воздух блестящие крылья, золотом отливала в лунном свете чешуя. На спине дракона восседал юный рыцарь в развевающемся плаще. В правой руке он сжимал копье со сверкающим наконечником. А в левой руке рыцаря мерцала драгоценными камнями чаша — Святой Грааль. И лунные лучи, подобно родниковым струям, вливались в эту чашу, текли, наполняли ее — и переполнили. Серебристое сияние плеснуло через край — и в этот миг с наконечника копья сорвалась голубая молния. Сорвалась и ударила в амулет на груди парящего над Бездной мага. Погасло алое сияние, и маг с воплем упал вниз, в жадную пасть Бездны. Затих его протяжный крик, и тут башня задрожала, ощутимо покачнулась — но устояла. И Бездна сомкнулась, приняв обратно свое порождение.

— Айда вниз, — опасливо сказал Мор, — а то вся эта вышка того и гляди рухнет.

Уголек со своим всадником уже спускался во двор замка, и сияние Грааля медленно угасало.

Когда все собрались во дворе и перевели дух, было уже заполночь. Выглядели все ужасно — одежда порвана, все грязные, уставшие. У Инки и Эллен болела голова, Эйкин был ранен — по счастью, легко. Хуже всех пришлось Эйнару, который так и лежал без сознания, окутанный голубым сиянием. Рядом сидела Хиллелиль, смертельно бледная. Уголек обвился вокруг своей чаши и тут же от усталости заснул. Что делать теперь — не знал никто.

Тайка сидела у стены и едва слышно наигрывала на флейте простой мотив. И вдруг вскочила с невнятным возгласом.

Прямо из стены стали выходить знакомые фигуры — Королева, главный ее полководец Ллейн, еще эльфы, потом высокомерный Арондель под руку с сестрой, старая ведьма Магда и величественный Одвин. Наши герои молча смотрели на новоприбывших.

Арондель и Мериль приблизились к Хиллелиль, и та сделала усилие подняться. Арондель подхватил ее и обнял. Потом увидел Эйнара и нахмурился.

— Вот оно что, — сказал он. — Опять Белый Волк!

— Спаси его, — еле слышно попросила Хиллелиль. — Ради меня, спаси Эйнара, если еще не поздно.

— Ох, сестричка, как же я могу тебе отказать, — вздохнул Арондель и простер руку вперед.

Сияние стало ярче, потом разом угасло. От страшных ран остались только шрамы, но глаз Эйнар так и не открыл и лежал, как мертвый. Тогда к нему приблизилась Королева и поднесла к бескровным губам серебряный фиал. Что там был за напиток неизвестно, но после нескольких глотков Эйнар пришел в себя.

Трогательная эта сцена была нарушена бестактным Керри.

— Ну все, госпожа, — весело сказал он. — Больше вам не придется грозить сбросить меня в Бездну.

— Ты полагаешь, Керридан, что можешь отныне проказить безнаказанно?

— Ну что вы, госпожа, — притворно смутился Керри. — Я только намекаю, что пришла пора обещанных наград.

В воздухе разлилось благоухание, ароматы лесных трав, камень пошел мелкими трещинами, в которые тут же проросли ростки. Не прошло и пяти минут, а во внутренних двориках встали стеной иван-чай и болиголов, горькая полынь и душица. Выщербленные стены оплел вьюнок, у подножия их поползла повилика, на башни взобрался цепкий хмель. Трава оплела меч Эйнара, который Ари уронила на каменные плиты, и клинок мгновенно пошел пятнами ржавчины, источился и рассыпался в труху.

Бой был окончен.

13. Награды фей

Искристый звон булатаВ слова свои вложиПоследняя балладаНе допускает лжи!

— Благодарю, — ответил Том,Мне ни к чему подарок ваш.С таким правдивым языкомУ нас не купишь — не продашь.Не скажешь правды напрямикНи женщине, ни королю…

Вернись обратно, Виттингтон,О Виттингтон, вернись обратно!

[В последней адвентюре рассказывается о том, как все закончилось, и о наградах, полученных героями нашей повести…]

Более блистательного сборища Поляна Лунных Танцев еще не видела. Ради одержанной победы все распри были забыты (на время, не стоит обольщаться надеждой на вечный мир!). Светлые эльфы в блистании лунного серебра волос, блеска серебряных мечей и доспехов. Темные эльфы казались рядом с ними второй половиной ночи, темнотой, в которой только и видны звезды и луна — в темных своих одеждах, воины — в черненых кольчугах, с мечами, женщины — в изукрашенных самоцветами одеяниях. Гномы, нацепившие по случаю празднества все свои драгоценности, по привычке выстроились фалангой, и во главе красовался отважный государь Мотсогнир в золотой короне о семи зубцах, которую он так и норовил сдвинуть набок. Рядом с ним, гордо подбоченясь, стоял Эйкин. Подпаленная его бородка была расчесана надвое и задрана вверх, расшитый золотом плащ сколот пряжкой в виде крылатого дракона. Поодаль стояли молчаливые и сдержанные рыцари Грааля в своих светлых столах. Среди них был и Анри. Рядом с рыцарями свернулся клубочком вокруг чаши Уголек. Время от времени дракон приподнимал голову и сверкал глазами на демонов, почти сливавшихся с тенями ночи. Надо понимать, Керри был прославлен своими проделками не только среди эльфов, а прежде всего среди сородичей, но кошачьей шкодливостью отличаются все демоны, сколько бы лет им не было. Потому что только демону придет в голову отыскать на богом забытой проселочной дороге гранитную статую неудачливого мага и приволочь ее на праздник. Керри любовно стирал с каменной физиономии Курона пыль и радостно отвечал на вопросы.