Gradinarov - Synovya Страница 48

– Благодарю вас, господин полковник! – ответил Александр и сел заполнять поданную писарем анкету.

Сотников сразу включился в жизнь кавалерийского дивизиона. Познакомился с нижними чинами, затем – с командирами эскадронов, со службой обеспечения жизнедеятельности подразделения. Кое-кого пришлось заменить, кое-кому пришлось сделать внушение о служебном несоответствии. Пересмотрел и внёс ряд важных корректировок в схему снабжения дивизиона провиантом и боеприпасами, а также заменил часть возрастных лошадей на молодых скакунов.

Встретившись однажды на Военном совете с Сотниковым, генерал-майор Иванов-Ринов покровительственно похлопал по плечу хорунжего:

– Видел я, Александр Александрович, ваш дивизион! На глазах преобразился. Кавалеристы как на подбор, лошади поджарые, скаковые. Чувствуется ваша крепкая рука, хорунжий! Поздравляю!

– Благодарю, господин генерал-майор!

Вскоре Александр Александрович, как депутат областной Думы, был назначен председателем Военного совета Верхней палаты Сибирского областного Совета. Председатель Верховного Сибирского правительства Пётр Яковлевич Дербер пригласил Сотникова на беседу.

– Мы с вами, Александр Александрович, однопартийцы. Я сейчас расставляю преданных нам людей на важнейшие участки военного и хозяйственного строительства. Это я вас рекомендовал Думе на должность председателя Военного совета. Сейчас перед правительством стоит важнейшая задача создания Сибирской армии. Она могла бы защитить нашу автономию от большевиков и от нашествия иноземных захватчиков. Антанта давно посматривает на Сибирь, как на большой лакомый кусок, где есть в недрах вся таблица Менделеева, а наверху – лес, пушнина, хлеб и неплохие транспортные артерии. Я прошу вас создать комиссию из специалистов и разработать программу по скорейшей организации армии. Пригласите учёных из университета, технологического института и бывших полковников Генерального штаба. Можно пригласить и одного-двух боевых генералов. За основу возьмите базирование гарнизонов бывшей царской армии от Урала и до Владивостока. Украину пока не трогайте, хотя Центральная рада готова войти в состав Сибирской автономной республики. Не хотят они с москалями якшаться. Прошу меня раз в две недели информировать о деятельности вашей комиссии.

Александр с головой окунулся в новую и интересную для него работу. Встречи со специалистами разных профилей обогащали его, приучали из множества предложений выбирать самые рациональные, потом снова их просеивать для подготовки качественных рекомендаций. Он непосредственно разработал и отстоял в правительстве программу сибиризации полков, которая стала основным документом при создании Сибирской армии:

1. Составление плана военного управления Сибири.

2. Сбор сведений о специалистах (артиллеристах, авиаторах, инженерах, офицерах Генерального штаба, лицах с административным опытом).

3. Персональное определение лиц на должность во главе отделов.

4. Определение количественного состава гарнизонов Сибири.

5. Составление плана передвижения и расквартирования частей, могущих прибыть с фронта.

6. Планы охраны железных дорог.

7. Планы общей демобилизации.

В пояснительной записке он подробно раскрыл содержание каждого пункта программы, определил ответственных, сроки исполнения поручений и сумму финансовых затрат, требуемых на создание армии. Самый первый вариант лежал у него на рабочем столе, напоминая Александру о важности этой работы. Александр в душе гордился, что его идеи претворяются в жизнь тысячами неизвестных ему людей, создающих Сибирскую армию.

*

Началась нелёгкая работа по комплектованию её частей.

А в это время поднял мятеж чехословацкий корпус. Его сформировали по инициативе Союза чехословацких обществ в России осенью одна тысяча девятьсот семнадцатого года из военнопленных и эмигрантов чешской и словацкой национальностей. До марта одна тысяча девятьсот восемнадцатого года он дислоцировался на Украине в тылу Юго-Западного фронта и предназначался для борьбы против австро-германских оккупантов. Командующим корпусом в составе двух дивизий и запасной бригады численностью свыше тридцати тысяч человек назначили русского генерала Р.Н. Шорохова.

Несмотря на заявление о невмешательстве в политическую борьбу в России, командование корпуса и руководство чехословацкого национального Совета поддерживало русские контрреволюционные силы Украинской рады, Добровольческой армии, организации Бориса Савинкова и правых эсеров.

Вскоре чехословацкий корпус объявили автономной частью французской армии. Советское правительство поставило вопрос о переброске его в Европу.

Во второй половине марта корпус покинул Украину. Советское правительство выразило готовность переправить его по железной дороге во Владивосток, при условии лояльности военнослужащих и сдачи основной части вооружения в назначенных для этого пунктах. Чехословаки скрывали оружие от контрольных проверок, провоцировали инциденты на железнодорожных станциях, обвиняли советскую власть, что она намеренно затягивает продвижение войск по Сибирской железной дороге.

Верховный совет Антанты использовал чехословацкий корпус в качестве авангарда своих вооружённых сил на Советском Севере и в Сибири.

На совещании, проведённом в Челябинске двадцатого мая одна тысяча девятьсот восемнадцатого года, делегаты от частей чехословацкого корпуса приняли решение оружие не сдавать, ссылаясь, что без оружия не добьются у русских ни вагонов, ни паровозов. Это и стало, по сути, началом мятежа чехословацкого корпуса. Военный совет корпуса поручил подготовить координированное выступление групп чехословацких войск в Пензе, Самаре, Челябинске и в Новониколаевске подполковнику Сергею Николаевичу Войцеховскому и капитану Радоле Гайде. Двадцать пятого мая части группы Гайды захватили Мариинск. У станции Марьяновка произошёл бой между частями группы Сергея Войцеховского и красногвардейскими отрядами.

Растянувшиеся эшелоны чехословацкого корпуса от станции Ртищево до города Владивостока послужили базой для высадки вооружённых групп в городах по пути следования. До конца мая чехословаки захватили Челябинск, Новониколаевск, Пензу, Сызрань, Томск, в июне – Омск, Самару, Златоуст, Красноярск и Владивосток.

Вооружённые отряды красноярских красногвардейцев отчаянно сопротивлялись чехословацким и белогвардейским войскам на Восточном – Клюквенском и Западном – Мариинском фронтах. Не хватало оружия, боеприпасов и другого военного снаряжения. Рабочие мастерских железнодорожного депо и паровозоремонтного завода набивали патроны, изготовляли снаряды и гранаты, ремонтировали винтовки, берданки и охотничьи дробовики.

Эшелон за эшелоном уходили отряды красногвардейцев и рабочих-добровольцев на оба фронта, пытаясь обрубить сжимающиеся с востока и запада клещи белогвардейских и чехословацких войск. Погибали тысячами, тысячами попадали в плен. Губисполком и городской Совдеп гнали новые и новые отряды необученных добровольцев, но одержимых революцией, под пули контрреволюционных войск. А клещи сжимались и сжимались, норовя сломать непокорный город.

Поднялась паника. Губернские и городские партийные и советские учреждения закрылись. Почти все сотрудники ушли на фронт. Осталась лишь часть совдеповцев, отряд красногвардейцев и воинов-интернационалистов. Они готовились к эвакуации по Енисею в низовье. В городе начались мародёрство, грабежи, экспроприация у банкиров банкнот и денежных запасов, золота. Восемнадцатого июня по единственному свободному водному маршруту пароходы «Орёл», «Иртыш», «Лена», «Сибиряк», «Тобол» и «Россия» взяли курс в низовье Енисея. На судах почти пятьсот красногвардейцев, воинов-интернационалистов, часть работников губисполкома и городского исполнительного комитета, члены партийных ячеек, уцелевшие в боях, банковское золото, кредитные билеты и важные документы Совдепа.

На станции Красноярск новые власти города и «русское воинство» по-рабски коленопреклонённо встречали чехословацких «освободителей» от большевистской тирании. А за ушедшими пароходами красных послали в вдогонку пароходы «Енисей» и «Красноярск» с белогвардейцами. У села Монастырского попали в ледовый затор пароходы красных, их настигли каратели полковника Дальчевского. После небольшого боя часть красногвардейцев сдалась в плен, а другая – ушла в тайгу. Но через неделю, искусанные гнусом, голодные и поникшие духом, они вышли из тайги и угодили в руки карателям. Двести пятьдесят из пятисот, оставшихся в живых, были брошены в трюмы с зарешёченными окнами и привезены в Красноярск на расправу. После фильтрации всю верхушку большевиков, в том числе и Вейнбаума, расстреляли. Попавший в плен в бою под Клюквенной Дубровинский был арестован белочехами и в ночь на двадцать шестое октября одна тысяча девятьсот восемнадцатого года расстрелян в городе Красноярске.