Loner-XP - o 7cd5ecbb508da27d Страница 6

Долгое время она считала, что ей очень повезло - в основном из-за Фрэнка. Они

познакомились на студенческой вечеринке, когда Аманда училась на втором курсе

Университета Дьюка. Несмотря на царивший на вечеринке полный бедлам, они умудрились

найти тихий уголок, где проговорили до рассвета. Фрэнк был на два года старшее ее,

серьезный и умный, и даже в тот первый вечер Аманда уже знала: он непременно добьется

успеха во всем, за что бы ни взялся. И для начала этого вполне хватило. Через год, в августе, Фрэнк перешел в стоматологическую школу Чепел-Хилл, но они продолжали встречаться

следующие два года. Помолвка была делом решенным, и в июле 1989 года, всего через

несколько недель после того, как Аманда закончила университет, они поженились.

По окончании медового месяца, который они провели на Багамах, Аманда устроилась

учителем в местную начальную школу, но через год, летом, родился Джаред, и она взяла

отпуск. Спустя восемнадцать месяцев на свет появилась Линн, и отпуск Аманды растянулся

на неопределенный срок. К тому времени Фрэнку удалось взять кредит. Денег хватило, чтобы

открыть собственную практику и купить на первое время маленький домик в Дареме. Это

были тяжелые годы. Фрэнк всего хотел добиться самостоятельно и помощь как от своей

семьи, так и от семьи Аманды отказывался принимать. Хорошо, если после оплаты счетов им

хватало денег, чтобы на выходные взять напрокат видеокассету. Они редко выбирались куда-

нибудь поужинать, а когда их машина сломалась окончательно, Аманда оказалась на месяц

прикованной к дому, пока у них не появились деньги на починку. Чтобы сократить счета за

отопление, они спали, укрываясь несколькими одеялами. Какими бы напряженными и

изнурительными ни были эти времена, думая о прошлом, Аманда считала эти годы также и

самыми счастливыми годами их брака.

Практика Фрэнка постепенно росла, и их жизнь во многих отношениях стала предсказуема.

Фрэнк работал, а Аманда вела хозяйство и смотрела за детьми. Третий ребенок, Бея, родился

сразу после того, как они продали свой маленький дом и переехали в дом побольше, который

построили в более престижном районе города. Времени стало еще меньше. Практика Фрэнка

цвела пышным цветом, а Аманда возила Джареда в школу и из школы, а Линн по паркам и

поиграть с другими детьми - Бея при этом сидела между ними в машине, пристегнутая в

детском кресле. Именно в те годы Аманда снова стала подумывать о том, чтобы поступить в

аспирантуру, даже нашла время просмотреть пару программ для соискателей степеней. Эти

планы она начала строить, когда Бея пошла в сад, но Бея умерла, и амбиции Аманды сами по

себе заглохли. Без всякой суеты она тихо отложила в сторону учебники, а бланки заявления

спрятала в ящик стола.

Новая беременность окончательно поставила крест на учебе и стимулировала ее желание

целиком и полностью посвятить себя семье. И, лишь бы не давать воли горю, Аманда

страстно взялась за воспитание детей. Со временем их воспоминания о младшей сестре

начали блекнуть. И, к удовлетворению Аманды, жизнь медленно, но верно для Джареда и

Линн стала возвращаться в прежнее русло. С жизнерадостной Аннет им всем стало веселее, и

Аманде иногда почти удавалось делать вид, будто у них счастливая семья, которой не

коснулась трагедия и где все любят друг друга.

Однако притворяться, что у нее все отлично с мужем, было тяжело.

Аманда никогда не питала иллюзий насчет их брака - что он бесконечное блаженство и

невозможная любовь. Да и в самом деле, если взять двух человек, живущих вместе, с

неизбежными в их жизни подъемами и спадами, то любому станет ясно: бурных ссор не

избежать, как бы люди друг друга ни любили. Но время шло, жизнь создавала все новые и

новые проблемы. Комфорт и совместная жизнь - это прекрасно, но они притупляют

ощущения и охлаждают страсть. Предсказуемость и привычка делают почти невозможными

сюрпризы. Нечего было рассказывать друг другу; зачастую один знал, чем закончит фразу

другой. Аманда с Фрэнком достигли той стадии в отношениях, когда хватало одного взгляда -

слова становились лишними. Однако смерть Беи изменила супругов. Аманду она заставила

посвятить себя добровольной работе в больнице, Фрэнка же, до этого иногда любившего

выпить, превратила в самого настоящего алкоголика.

Аманда в отношении выпивки никогда не была ханжой. Будучи студенткой колледжа, она, случалось, перебирала на вечеринках, да и теперь любила выпить бокал-другой вина за

ужином. И этого ей почти всегда хватало. Однако Фрэнк, поначалу пивший, чтобы притупить

боль, сорвался.

Оглядываясь назад, Аманда теперь понимала, что настоящий результат можно было

предвидеть, когда он был еще студентом. Он и тогда практически не расставался со

спиртным: и когда с приятелями следил за волейбольным матчем, и в стоматологической

школе, расслабляясь после занятий с помощью двух-трех бокалов пива. В те страшные

месяцы, когда болела Бея, два-три пива за вечер постепенно выросли до упаковки из шести

бутылок. А после смерти дочери уже двадцати. Спустя два года после смерти Беи - Аманда

тогда была беременна Аннет - Фрэнка уже можно было назвать беспробудным пьяницей - он

пил, даже если на следующее утро ему предстояло идти на работу. Последнее время он пил

четыре-пять вечеров в неделю, и последний вечер не стал исключением. Вдребезги пьяный, Фрэнк, ввалившись после полуночи в их спальню, своим оглушительным храпом никак не

давал Аманде уснуть. Ей пришлось уйти спать в комнату для гостей. Так что истинной

причиной их утренней ссоры стал вовсе не Так, а поведение Фрэнка.

Каким только не видела его Аманда за долгие годы: и что-то бормочущим заплетающимся

языком за ужином или на барбекю, и валявшимся в беспамятстве на полу спальни. Но

поскольку при всем том он считался отличным дантистом, он редко пропускал работу, всегда

платил по счетам и пьяный не буйствовал. Фрэнк не считал, что у него есть какие-то

проблемы. Да и какие, по его мнению, могут быть проблемы: ведь пил он обычно только

пиво.

Однако проблема была, поскольку он постепенно превратился в человека, за которого Аманда

никогда бы не вышла замуж. Сколько слез она пролила из-за этого. Сколько раз пыталась

наставить его на путь истинный, увещевая подумать о детях. Умоляла обратиться к

специалисту и раздражалась из-за его эгоизма. По нескольку дней игнорировала его, на

несколько недель выгоняла спать в комнату для гостей и истово молилась Богу. Где-то раз в

год, вняв ее мольбам, Фрэнк пытался завязать и какое-то время держался. Но через несколько

недель за ужином выпивал пива. Всего один бокал. И вроде бы даже в тот вечер все еще было

ничего. Как, возможно, и на следующий, когда он тоже выпивал один бокал. Но дверца уже

открылась, демон снова вселялся в него, и все начиналось снова. Аманду мучили те же

вопросы, что и в прошлом. Почему Фрэнк, когда у него вдруг возникало такое желание, не

мог просто взять и уйти? И почему он отказывался признать, что его поведение разрушает их

брак?

Аманда не знала ответа на этот вопрос. Но была уверена в одном: все это высасывает из нее

силы. Она отдавала себе отчет, что дети почти полностью на ней. Пусть Джаред и Линн

достаточно взрослые, чтобы водить машину, но что будет, если с одним из них что-нибудь

случится, а Фрэнк в это время будет в запое? Сможет ли он запрыгнуть в машину и,

пристегнув Аннет на заднем сиденье, помчаться в больницу? А если кто-нибудь заболеет?

Ведь такое уже случалось. Не с детьми, а с ней. Несколько лет назад, после употребления

каких-то испорченных морепродуктов, Аманду несколько часов кряду выворачивало в

туалете. В это время Джаред, имея ученические водительские права, еще не мог ездить

ночью, а Фрэнк в это время пил. В конце концов когда ситуация с Амандой стала

критической, Джаред около полуночи все-таки повез ее в больницу. Фрэнк тем временем

полулежал на заднем сиденье, изо всех сил пытаясь казаться трезвее, чем был на самом деле.

Аманде было очень худо, но все же она заметила, как Джаред то и дело поглядывал в зеркало

заднего вида, и на его лице попеременно отражались то гнев, то разочарование. Иногда ей

приходило в голову, что именно в ту ночь он, еще ребенок, впервые лицом к лицу

столкнувшись с ужасными пороками своего родителя, во многом лишился наивности.

Все это было постоянным, изнуряющим источником беспокойства, и Аманда устала

волноваться о том, что думают или чувствуют дети, видя, как отец с трудом передвигается по

дому, или о том, что Джаред и Линн, наверное, потеряли уважение к отцу, или о том, что в

будущем Джаред или Линн, а может, и Аннет могут последовать примеру отца, регулярно